Сара вздохнула.

— Это не очень хорошая идея, — и это ещё слабо сказано. Это была ужасная идея. Он не хотел её. В любом случае она ни за что на это не согласится.

Он не сводил с неё взгляд.

— Подумай немного… — он замолчал. — Ты знаешь, где меня найти, если захочешь поговорить, — он резко развернулся и вышел из комнаты.

Вышел из комнаты. Ушёл. Без каких-либо дальнейших объяснений. Он сказал, что дело не в жалости. Тогда в чём?

К счастью, как только Гриффин вышел, на неё перестали обращать внимание.

Но Алекс всё равно смотрела на неё. Похоже, они с Лазарем говорили о ней, но из-за того, что все говорили одновременно, она не могла расслышать, о чём именно.

Возможно, Гриффин думал, что она ему нравится. Нет, этого не может быть.

Она снова сосредоточилась на Лазаре, который что-то говорил Алекс на ухо. Затем он начал тереться о её задницу. О боже! Эти мужчины были такими развратными, и это пугало. Почти в доказательство её слов он перебросил Алекс через плечо, без сомнения намереваясь унести её и оттрахать.

Довольно много женщин ревели в голос. Какая-то парочка рыдала на улице. Ванесса бросила на неё злобный взгляд. Если бы взгляд мог убивать, она бы сгорела дотла, и от неё осталась бы лишь крошечная кучка пепла. Она проигнорировала женщину, которая явно ревновала, хотя ревновать было не к чему. Сара, вероятно, не останется. Одно можно было сказать наверняка: ей не стоит ждать его здесь. Она пойдёт и увидится с Гриффином. Выслушает его, а потом откажется. Сходит к Дженне и попрощается с ней.

Возможно, к тому времени Алекс закончит развлекаться с Лазарем и тоже сможет попрощаться с ней.

Сара подошла к ближайшему охраннику.

— Привет.

Здоровяк встал чуть повыше.

— Привет, человек, — он усмехнулся. — Надеюсь, ты не собираешься в ближайшее время разнимать драки. Для меня большая честь говорить с таким отважным человеком.

Окей. Верно.

— Эм… спасибо… я думаю.

Он кивнул.

— Всегда пожалуйста. Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Сара кивнула.

— Вообще-то… да… можешь. Пожалуйста, не мог бы ты отвести меня к Гриффину?

Здоровяк кивнул, и на его лице расплылась улыбка.

— Я рад, что ты решила поговорить с ним. Гриффин — самый смелый и отважный из наших самцов. Вы бы хорошо подошли друг другу.

Серьёзно?

— Хорошо… да, спасибо… наверное, — этот парень был настоящим?

Его улыбка стала ещё шире.

— Пошли. Я отведу тебя к нему, — он повернулся и подождал, пока она подойдёт к нему, прежде чем выйти из комнаты.

Глава 6

Что, чёрт возьми, он натворил?

Гриффин окаменел от страха, что она согласится, и в равной степени боялся, что откажет. Нет, он определённо больше боялся, что она скажет «да». Лэнс разобьёт ей сердце. Уничтожит её. Ксавье был прав. Если самка не уйдёт по собственной воле, он объяснит ей свой план. Гриффин попросит её отказаться. Он не хотел, чтобы это плохо отразилось на ней, и если она откажется, то так будет лучше.

В дверь постучали.

Всё ещё погруженный в свои мысли, Гриффин провёл рукой по волосам и распустил их. Лэнс прислонился к косяку.

— Я не войду, — прорычал самец. — Я хотел… — он покачал головой. — Я не мог сказать этого раньше, потому что воспоминания были свежи, но мне чертовски жаль, — он заставил себя выпрямиться. — Всё это съедает меня изнутри, — он отвёл взгляд и сжал челюсть. — Я — мудак. Мне не следовало вымещать на тебе свой гнев и разочарование. Если бы что-то случилось… если бы ты не выжил. Чёрт! — Лэнс сжал свою шею сзади. — Я знаю эту боль… эту чертову пытку. Из всех самцов, я знаю, ты хоть немного понимаешь то, что я испытал. Мы, чёрт возьми, связаны из-за опыта смерти… — грудь Лэнса тяжело вздымалась. — Я — бессердечный ублюдок, раз так поступаю. Я…

— Стой! — Гриффин положил руку на плечо Лэнса. — Я понял. Я простил тебя ещё до того, как ты убил меня, а теперь забудь об этом, — он опустил руку.

— Ты слишком хороший друг для меня… ты же знаешь. Слишком, чёрт возьми, хороший. Я не заслуживаю нашей дружбы, — лицо Лэнса было искажено страданием.

— Я знаю тебя, Лэнс. Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы не обращать внимание на всю эту чушь. Ты не ублюдок и не мудак. Ты вёл себя как самец, но я знаю, что в глубине души ты самец с честью, и я действительно хочу видеть тебя счастливым.

Лэнс кивнул.

— Я собираюсь попробовать. Я обещаю тебе, и я многим тебе обязан.

— Я рад это слышать. Пришло время двигаться дальше, и ты в Программе.

— Детскими шажочками, Грифф. Детскими грёбаными шажочками, — он фыркнул.

— Ты можешь начать с того, чтобы относиться к людям с уважением и быть открытым к идее образования пары, — Гриффин говорил быстро.

Лэнс кивнул.

— Да… хорошо. Я постараюсь. Большего я тебе обещать не могу. Я думаю, что Стефани в значительной степени вырвала моё сердце. Не думаю, что для кого-то ещё что-то осталось. Я постараюсь вести себя прилично. Я попробую… но на этом всё.

— Это отличное грёбаное начало, — Гриффин шагнул вперёд.

Лэнс поднял руки вверх.

— Не смей этого делать, — он отступил на шаг и прищурился. — Не смей, мать твою.

— Просто признайся, что тебе не всё равно, засранец, — Гриффин схватил Лэнса и сжал его в мужских объятиях.

— Да пошёл ты, — Лэнс зарычал, но Гриффин уловил, что самец улыбается. — Отпусти меня уже.

Гриффин был почти уверен, что почувствовал лёгкое прикосновение руки Лэнса к своей спине перед тем, как отпустить самца, который притворился оскорблённым.

— Чёрт возьми, приятель. Самцы такое дерьмо не делают.

— Делают. Не часто. Только в серьёзных случаях, но мы это делаем.

Лэнс усмехнулся.

— К чёрту это, — он сделал шаг назад. — Увидимся позже.

— Да, — Гриффин хмыкнул, глядя, как Лэнс уходит.

Чёрт! Может быть, это сработает. Лэнс собирался попробовать, и Сара была идеальной. Что может пойти не так?

Ничего.

Он лично убедится, что его план сработает: поговорит с Сарой, потратит некоторое время на её обучение, поможет ей привлечь внимание Лэнса. Естественно, самец не покажет виду, что он заинтересован, потому что подумает, что она и Гриффин вместе. А потом наступит самое сложное — признаться во всём Лэнсу. И хотелось бы надеяться, что самец будет благодарен за усилия и, конечно же, почувствует облегчение от того, что Сара свободна, и в этот момент Гриффин сможет отступить. И никто не пострадает.