У командира в кабинете присутствует, кроме самого полковника Чернова, наш особист. Протягивает мне лист бумаги с напечатанным текстом. Просит подписать. Читаю. Это подписка о неразглашении государственной тайны на двадцать пять лет. То есть от данного момента и до 21 ноября 2012 года.</p>
<p>
Ведущий: Всю ночь московские руководители военной космонавтики решали, как сообщить о, мягко говоря, нестандартных результатах испытательного полета наверх. На самый верх, в Политбюро ЦК КПСС, Михаилу Горбачёву, в Совет министров.</p>
<p>
В конце концов, пришла устная рекомендация из Министерства Обороны – от кого-то из замов нового министра Дмитрия Тимофеевича Язова – доложить в общем. То есть сообщить, что в целом испытание «Искры» прошло успешно. Оно ведь и в самом деле в итоге получилось успешным. Не так ли, товарищи? Космическая капсула отлично сработала, испытатель жив и здоров. А подробности полета мы сообщать не будем. И чтобы участники запуска не болтали лишнего, засекретим всю информацию об этом полете лет на двадцать пять.</p>
<p>
Пастушенко: Такие же расписки о неразглашении государственной тайны обязали подписать всех участников эксперимента. Ведь всю правду мало кто знал. Испытатель жив, а то, что слушок прошел о том, будто «Искра» добралась до космоса, - ну, так всем известно: лейтенант Пастушенко большой шутник и фантазер. Даже в полковом конкурсе самодеятельности участвует.</p>
<p>
Ведущий: А что было дальше?</p>
<p>
Пастушенко (пожимает плечами): Всё, как обычно. Уже через день я заступил в наряд по монтажно-испытательному корпусу.</p>
<p>
Ведущий: И вас даже ничем за полет не наградили?</p>
<p>
Пастушенко: Грамотой по итогам года – «за успехи в научно-испытательных работах», вот такая была формулировка. И еще от комитета комсомола нашей части я получил книгу «Боевая вахта Комсомола», выпущенную к семидесятой годовщине ВЛКСМ.</p>
<p>
Ведущий: А звание досрочно не повысили?</p>
<p>
Пастушенко (грустно улыбается): Нет. Это Гагарин стартовал в космос старшим лейтенантом, а приземлился майором. Но то был первый полёт в космос. И не секретный… Правда, через неделю после полета меня все-таки в отпуск отправили на полтора месяца. Внепланово. Чтобы не мозолил глаза на второй площадке и самим фактом своего появления на людях не порождал слухи (смеется с горечью). Зато Новый год я отпраздновал дома, у родителей, в родном Полянске.</p>
<p>
Ведущий: А государственные награды?</p>
<p>
Пастушенко: Тоже нет, ничего. Только юбилейную медаль получил к семидесятилетию Советской Армии в феврале восемьдесят восьмого года. Как и все остальные офицеры Советской Армии. Это, кстати, моя единственная медаль.</p>
<p>
Ведущий: Пока Владислав Пастушенко был в отпуске, началась подготовка ко второму старту «Искры». Старт был назначен на март 1988 года. На ракете-носителе вместе с грузовым кораблем «Прогресс-35» в полет отправлялась «Искра-2» - планировалось все-таки выполнить баллистический спуск аппарата на этапе выведения на орбиту.</p>
<p>
К этому полету готовилась пара испытателей – Игорь Соколевич и Роман Семеновский. Остальные испытатели – Антоний Макарьев, Сергей Бороздин и Олег Нагорнов – готовились к третьему полету «Искры» в мае 1988 года. Предполагалась «морская посадка» в водах Каспия, отработка плавсредств для эвакуации экипажа.</p>
<p>
Старт «Прогресса-35» и «Искры-2» должен был состояться чуть за полночь 24 марта. За день до этого государственная комиссия утвердила основным пилотом Романа Семеновского и его дублером Игоря Соколевича. Казалось, все шло нормально. Вечером 23 марта, примерно за четыре часа до старта, медики начали обычный предстартовый осмотр двух пилотов-испытателей. И тут обнаружилось, что Семеновского «слегка знобит». Померили температуру – тридцать восемь и семь. Плюс насморк и покраснение горла. Простуда, грипп? Испытателя нельзя допускать к полету! Семеновского, несмотря на его протесты и горячее желание лететь, тут же в приказном порядке отправили в госпиталь. Надевать скафандр и готовиться к полету стал его дублер Игорь Соколевич. Но и ему не суждено было занять пилотское кресло в «Искре-2».</p>
<p>
Пастушенко: Игоря Соколевича подвели нервы. Он тоже очень хотел лететь! Жалел Ромку Семеновского, когда его отстранили, но одновременно и радовался – «я лечу!» Ну, и переволновался… Уже на второй площадке, когда Игорь стал надевать скафандр, у него закружилась голова – да так, что он потерял равновесие и упал. Врачи немедленно заподозрили неладное. Померили давление – сто восемьдесят! И пульс за сто двадцать ударов в минуту! Медики немедленно наложили категорический запрет на участие Соколевича в предстоящем полете.</p>
<p>
Ведущий: Представьте себе ситуацию: на стартовом столе стоит полностью готовая к старту и заправленная ракета-носитель с кораблями «Прогресс-35» и «Искра-2». А пилота-испытателя для полета нет! Оба – и Семеновский, и Соколевич, - отстранены медиками. Что делать?</p>
<p>
Теоретически, место пилота в капсуле мог занять один из оставшихся на подготовке испытателей «лиги» - Макарьев, Бороздин или Нагорнов. Но на практике это сделать было невозможно – неделю назад группа улетела в Крым, в Феодосию, где тройку будущих пилотов обучали действиям при приводнении. За два часа до старта доставить хотя бы одного из них на космодром даже на самолете не представлялось возможным. И тогда…</p>
<p>
Пастушенко: В тот вечер я был свободен от работ по подготовке очередного запуска. Сидел в дальней комнате «космической пристройки», пил чай и читал книгу – если память не изменяет, сборник рассказов Кира Булычева. И тут распахивается дверь, появляется дежурный по монтажно-испытательному корпусу Вадик Скоморохин с перекошенным лицом и прямо с порога орет:</p>
<p>
- Влад, давай быстро к генералу Шумилову! Он в помещении для скафандров!</p>
<p>
Ведущий: Владислав Пастушенко участвовал в подготовке пилотов для «Искры-2» в качестве инструктора. Технику знал на «отлично». Поэтому и было решено предложить ему снова занять пилотское кресло в капсуле.</p>
<p>
(Видеоряд: На стартовую позицию подъезжает автобус. Немного неуклюжей походкой шагает к членам Государственной комиссии молодой испытатель в скафандре «Стриж», рапортует о своей готовности к полету.</p>
