Фигурное катание Ледовый дворец сияет. Алмазный сверкает лед. Оркестр так чудесно играет, Что сердце в груди поет. Уносятся чувства в туманную даль. Ласкают наш слух музыкальные волны. Уходят из сердца тоска и печаль, И радость свободную душу наполнит. А пары на льду не танцуют – живут, Страдают и любят, о чем-то мечтают: Как рыбки, по синему морю плывут, Как птицы, по чистому небу летают. К жюри обращаются взоры. Судить – непростая работа. Не все попадут в призеры И на пьедестал почета. Но, танец закончив, на зал посмотри. Не все вы призеры, не все победители, Но разве оценки вам ставит жюри? Оценки вам ставят влюбленные зрители. А музыка с танцем сливаются В какой-то невиданной страсти. И мир вокруг улыбается, И жаждешь любви и счастья. Ирина Листвина
Родилась 23 апреля 1944 года в Новосибирске. В трехмесячном возрасте была доставлена родителями в эшелоне в послеблокадный Ленинград. Окончила ленинградский институт ЛИТМО (1966 г.) и четыре курса вечернего отделения филфака ЛГУ (1970 г.). Работала около двадцати лет техническим переводчиком на одном из ленинградских НПО. В первые годы перестройки испробовала ряд новых профессий – от замещения библиотекаря в Доме творчества писателей в Комарове (плюс договорная переводческая работа) до рассылки финских детских Библий во все регионы РФ. Но разнообразие длилось недолго. Из цикла «Снего-пропады» За две недели до Рождества Осень, подмешавшая истому в невесомость скудных, кратких дней. Профиль неба в проводах, изломах, в искрах серо-золотых ветвей. Кажется, прозрачный этот свет (к Рождеству, и поколеблен не был), затемно окутав дом и небо, смыл железо стылое на нет. А задует и потянет вниз — дрогнет и забьется по карнизу мимолетно мишура ветвей (финифть с тенью), солнечных и сизых, проскользнет по кромке серых дней… Смутных дней (с пером лебяжьим) шерсть, спиц мельканье – шаткая ограда, ненароком сбросишь петель шесть… Вдруг в гнездо пробьется луч отрадный, сбив завалы снега с наших душ? (Блеск подсветки – с ярких улиц в глушь — позовет на театральный ужин, вот стекло заволокла не стужа — светло-золотистое вино.) Но надолго ли гостить, коль в лужах кровельным железом крыто дно. Станет ветер рыскать за углом, вновь завьет воронку злая скорость, чтобы оборвать с ветвей покорных позолоту, ставшую золой. Что ж, когда вязанья мертвый перст запросто дотронуться посмеет — станет острой проволокой шерсть. А в гнезде птенец, что он сумеет?.. Но, укачивая, трепеща кроткими безрукими крылами, талый Ангел дня взлетит над нами, мгла отступит, сучьями треща… Боже, дай ему (и нам) с утра — светлое успение утрат. Конец 70-х Дворцовая площадь (Прогулка с сыном-октябренком) В короткий час предзимнего заката освещенность быстро меняется Илье Литвину Мы вместе переходим Невский, крупинки снега на щеке, и пять лучей из теплой детской доверены моей руке. Мы остановимся у сквера [1], боясь переступить черту. Там стягов алых с тягой ветра игра с огнем и в чехарду. Там клином в красках небосклона взмах птиц, безумный и сквозной, да Ангел на главе колонны ввысь указует, в мир иной. Тебе – вся даль… И я о дáли, но с бронзой звончатых зверят (про колокол – так разбивали, что колокóльцы все звенят). Нам марш – для дудочки и альта, шаг скор и память коротка, и клочья снега вдоль асфальта, как в сером небе облака. Под аркой Росси ветер ропщет, посмотрим, стоя на юру [2], как площадь царственно полощет бумажный [3] пурпур на ветру. Ты напоследок детски-слепо запомнишь: флаги, сумрак, лед… Армада [4] под открытым небом сквозь время медленно плывет. 80-е гг. Из малой поэмы «Зимний свет» V. Рождественское утро на Кинерете[5] (Туман на рассвете после ночной Литургии) …Да, волн побеги [6] проливные, лиловые и голубые, раскачивают сад, как лес. И колыбель скрипит, качаясь, от лодки еле отличаясь, в полнеба занавес исчез… А контур пенных гребней женствен, как бы удержанный рукой, есть родниковое блаженство в углубе ракушки сухой. Зерном горчичным там таится песчинка, завязь, абрис птицы — сродни заоблачному сну. Когда-нибудь, легко и рано, туда (в постели из тумана), вдаль, уплыву ли, утону. вернутьсяНа юру – на холме (или на всем вокруг известном и как бы центральном месте), где свищет ветер. И проходит за день множество людей. вернутьсяНоябрьская погода – дождь со снегом. Праздничные флаги повисали и казались хлопчатобумажными (а может, и были?). вернутьсяОзеро Кинерет (в Библии упоминаемое как Генисаретское) в Галилее. |
