— Вот еще, — сердито фыркнула Зимина и уверенно зашагала следом за майором. — Может, объяснишь наконец, что происходит?
— Еще немного терпения, Ирина Сергеевна.
Ира невольно поежилась, узнав эту предвкушающую интонацию, однако даже не подумала развернуться, упрямо двигаясь вслед за своим спутником. Промозглые, безлюдные, едва освещенные улицы не располагали к спокойствию, но разрешить себе бояться было бы непозволительной роскошью, и Зимина решительно отсекла все лишние мысли. Тем более что пугаться оказалось поздно: остановившись у низкой двери одного из складов, Зотов зажег фонарик и с издевательской галантностью протянул начальнице руку:
— Осторожнее, Ирина Сергеевна.
— Очень мило, — с сарказмом протянула полковник, осматривая обшарпанные стены, тонущие в полумраке. — Ну, может объяснишь уже?
Вместо ответа Зотов перевел луч фонаря в один из углов небольшого помещения, и пятно света озарило неясную фигуру у стены. Ира, больше не размениваясь на вопросы, осторожно приблизилась, пытаясь что-нибудь разглядеть, и тут же отшатнулась, не совладав с эмоциями.
— Это… это что?!
— Это? — переспросил Зотов. Губы дрогнули в змеиной улыбке. — Это и есть мой подарок, Ирина Сергеевна. Правда, без ленточки и подарочной упаковки… Полковник Гранович собственной персоной. Человек, из-за которого вы едва не лишились должности. Тот, кто нанял двоих дегенератов, чтобы вас убить. Тот, кто шантажировал вас жизнью вашего сына.
— Он… он что…
Ухмылка Зотова стала шире, глаза же смотрели холодно и зло.
— Ну да. Сначала я, правда, хотел оставить за вами это почетное право, но потом подумал, что вы вряд ли поверите в чистоту моих намерений, начнете искать всякие подвохи… Или я не прав?
— Зотов, да ты… Ты просто псих! От Карпова заразился, что ли?!
— А вы лицемерка, Ирина Сергеевна, — насмешливо выдохнул Зотов ей на ухо. — Еще скажите, что хотели его отпустить как ни в чем не бывало за все, что он натворил. Все равно не поверю.
— Псих, — вторично буркнула Ира, решительно отталкивая его руку, коснувшуюся талии. И порадовалась, что Зотов не видит сейчас ее лица: довольная хищная улыбка предательски рвалась с губ. — Пошли уже отсюда.
***
Ира нетерпеливо посмотрела на часы, сердито нахмурившись, перевела взгляд на дверь ресторана. Обычно пунктуальный бизнесмен опаздывал уже на пятнадцать минут, и Зимина начала раздражаться: не царское это дело — ждать. Но Логинов был единственным коммерсантом, “сотрудничавшим” с полковником напрямую: боявшийся собственной тени, он не признавал никаких посредников и доверенных лиц, опасаясь где-то просчитаться, оказаться обманутым, остаться в дураках… И Зимина решила уступить: пугливому бизнесмену не имелось никакого смысла посвещать в детали их взаимовыгодного сотрудничества лишних людей.
— Опаздываете, Виталий Борисович, — сухо заметила Ирина, когда запыхавшийся Логинов, наконец появившись в зале, плюхнулся на стул напротив.
— И-извините, — пробормотал тот, испуганно оглядываясь, хотя посетители, кроме них, в этот час в ресторане отсутствовали. Ире сразу бросилось в глаза, что Логинов нервозен больше обычного: ерзает, заикается, то и дело оглядывается, потеет. — Вот здесь все, как обычно, — пробормотал бизнесмен, пододвигая Зиминой конверт.
— Отлично, — кивнула Ира, не спеша убирать “дань” в сумку.
— Пересчитывать б-будете? — снова заикнулся Логинов. Ира приподняла бровь:
— Зачем? Какой смысл вам меня обманывать? — и наконец, к облегчению бизнесмена, потянулась к конверту. А в следующее мгновение ширма, отделявшая VIP-кабинеты от основного зала, отъехала в сторону, и, словно трое из ларца, возле столика возникли три бравых молодца в костюмах.
— Полковник Зимина? Управление собственной безопасности…
========== Ответный удар ==========
— Хорошо… отблагодарила, — тяжело выдохнул Зотов, на мгновение прикрыв глаза. Повернулся на бок, лицом к лицу с раскрасневшейся начальницей, перехватил раскрытую ладонь и осторожно поцеловал.
— Странные у нас отношения, — с усмешкой заметила Ирина Сергеевна. — Ты мне помогаешь, вытаскиваешь из всевозможного пиздеца, а я за это с тобой сплю.
— Странно было бы, если бы наоборот, — тоже усмехнулся Михаил, по-прежнему не выпуская ее руки. А Иру вдруг накрыло странное, совершенно нелепое чувство неловкости — ну чего было смущаться, в самом деле? Он видел ее и полуживой, и пьяной, и больной, а уж то, что между ними происходило в постели, вообще не укладывалось в рамки хоть каких-то приличий. И тут — стесняться самого простого проявления нежности…
Нежности?!
Вот что поразило, смутило, удивило и странно отозвалось где-то в самой глубине застывшей души — внезапная, искренняя, неловкая и неумелая совсем нежность, вдруг горячо плеснувшая из его взгляда. И неосознанно, не отдавая себе отчета — зачем, почему, откуда этот неожиданный отклик, — Ира как-то неуверенно, словно сомневаясь, высвободила руку, легонько коснувшись кончиками пальцев его щеки, колючей от щетины. С усмешкой взглянула на свои поломанные ногти с испорченным маникюром — самый явный след бурного времяпрепровождения, не считая синяков на бедрах и красноватых следов на шее и плечах. И впервые позволила себе задаться вопросом: почему она до сих пор с ним? В его квартире, в его постели. Если первый раз можно было оправдать необходимостью, с холодным цинизмом назвав все произошедшее сделкой; если второй был просто порывом эмоций, можно сказать, попыткой снять стресс, а еще выразить благодарность… Но ведь был еще и третий, и четвертый, и…
— Как ты догадался? — поспешно спросила Ира, перебивая собственную растерянность давно назревшим вопросом.
— Было очевидно, что так просто они это не оставят, — пожал плечами Зотов. — Со мной не прокатило, вполне логично взяться за тебя. Только это не так уж просто… Но когда ты сказала, что у тебя “деловая встреча”, я сразу почувствовал, что что-то не то. Звякнул одному знакомому из УСБ и все сложилось.
Ирина невольно поежилась, с ужасом представляя, что было бы, если бы Зотов не успел или не захотел ее предупредить. Логинов уж точно не стал бы молчать, правда о “сотрудничестве” моментально вышла бы наружу, потом УСБшникам ничего не стоило начать раскручивать целый клубок, и как знать, насколько далеко они зашли бы в своем расследовании…
— Спасибо тебе, — тихо и серьезно, без обычной насмешки сказала Ира, на мгновение зажмурившись от полоснувшей внутри боли. Почему все так? Те, кто был с самого начала рядом, плечом к плечу, кто казался надежной стеной непоколебимо-каменной дружбы, вдруг предальски, подло решили подставить, не совладав с обидами, амбициями, задетым самолюбием. А прежний враг, неожиданно повернувшись иной стороной, в очередной раз вывел из-под удара, хотя имел столько шансов отыграться и отплатить. Как так могло получиться?.. Жизнь — она сука та еще, это точно.
И снова, прокрутившись по кругу, вернулось непонимание, вопрос, не имеющий ответа: почему именно он? Почему с ним все так свободно, просто и правильно, как будто только так и должно было быть? Разве забыла, кто такой Зотов, на что он способен? Разве иначе стала относиться, вдруг кардинально поменяв мнение и отключив все доводы разума? Не забыла. Не поменяла. Но еще не забыла и того, что именно он спас ей жизнь, вытащив буквально на руках с того света; что это именно он возился с ней, больной, ни на что не способной, когда больше никому не было до нее дела; именно он вывел ее сына из горящего дома, пока она, придавленная ужасом и навалившейся слабостью, не могла сделать совсем ничего. И это именно он нашел урода Грановича и наказал так, как считал справедливым, уверенный, что она желает того же. И ведь не ошибся, сукин сын, все правильно понял: ее отчего-то совсем не ужаснуло то, что он сделал. Знать бы еще, почему…
— Все просто. Мы похожи, — усмехнулся Зотов, каким-то непостижимым образом правильно поняв выражение ее лица.
— Ты меня с собой не равняй! — моментально возмущенно вскинулась Ира.
