Когда мне исполнилось три года, маме дали квартиру в малосемейке. Конечно, это уже не общежитие, и мы переехали туда довольные тем, что начинается новая жизнь. Заработная плата у нее была очень маленькая, денег не хватало. У нас были очень большие долги за коммунальные услуги, нам постоянно угрожали отключить то электроэнергию, то воду. Я помню дни, когда кушать было нечего, но она все равно что-то придумывала. Иногда последний кусочек хлеба она отдавала мне и говорила, что сама есть не хочет.

Однажды я так сильно вопила, что хочу мороженого, и плакала без устали. Мама посмотрела в кошелек – 2 гривны. Был выбор: либо мороженое, либо хлеб. И она купила мне мороженое просто потому, что не могла видеть, как я плачу. Эту историю я запомнила, потому что поняла, что в свои четыре года поступила как эгоистка. И мне стыдно. Но я тогда мало что понимала и быстро забывала.

Когда мне было шесть лет, она пришла домой с новостью, что мой отец, которого я практически не знаю, разбился на мотоцикле.

Я была очень непослушным и своенравным ребенком. Мама до восемнадцати лет выслушивала, какая я плохая. На родительских собраниях в школе все родители смотрели на нее искоса и с призрением. Мол, посмотрите, какая ваша дочь плохая, из нее ничего не выйдет. И так далее… Мама всегда заступалась за меня, кто бы что ни сказал и что бы я ни натворила. А дома говорила мне всегда: «Доченька, я любому горло за тебя перегрызу».

Всегда была благодарна маме за то, что она была такой сильной. Я считала, что она может все. Что она умеет творить чудеса, что она просто SuperWoman. Она стала моим супергероем детства. Я прошла школу бедности и выживания. Когда я шла с ней по рынку, чтобы купить мне на ближайший учебный год все необходимое, я смотрела на все эти кофточки и говорила: «Мам, когда я вырасту, я приду сюда и куплю их все». Она всегда поддерживала и говорила, что я сильная и со всем справлюсь. И всегда плакала от того, что не может дать мне больше.

И вот я выросла. Когда я приезжаю, всегда веду ее в лучший ресторан, потому что хочу, чтобы больше никогда она не выбирала между мороженым и хлебом. Мы слетали в совместное путешествие в Египет. Мама всегда мечтала увидеть пирамиды, сфинкса. Для нее это казалось просто нереальным. А теперь у нас тысячи фото из Египта с пирамидами, верблюдами, сфинксом и прочими достопримечательностями. Но больше всего меня радует, когда она говорит: «Я горжусь тобой, доченька». А те люди, которые посмеивались над нашей бедностью, сейчас здороваются с ней и пытаются быть любезными.

Если бы несколько поколений назад в Первую мировую войну моих прадедов не выслали из Крыма в ту деревню, где родилась моя мама, у нас, возможно, была бы другая жизнь. Но нам это не дано узнать.

Хочу сказать, что любовь, которой любят нас родители, не имеет конца. Цените их. Будьте благодарными за то, что научили ходить, говорить, мыслить. И не злитесь, когда они просят вас помочь разобраться с компьютером или телефоном. Вы тоже не сразу ходить научились.

Мою любовь и благодарность этому человеку не описать словами, теперь она мой лучший друг и помощник во всем.

Когда мы вернулись из путешествия на байке, принялись дальше исследовать Паттайю и ее окрестности. Первым делом мы заехали в бар, с которого все и началось. Мы хотели лишь поздороваться с Наамом – так звали одного из двух хозяев-братьев.

До нашего путешествия мы днями и ночами ездили по окрестностям в поисках чего-нибудь интересного. И однажды в какой-то деревушке зашли в маленький бар. Деревья там были украшены гирляндами, вход – это целый лабиринт. Сначала нужно было преодолеть мостик без перил через небольшой водоем, затем пройти по тропинке среди высокой травы и только потом войти в помещение. Весь этот путь подсвечивался тускловатым светом. Мы вошли и выбрали столик, к нам подошел официант и предложил меню. Со сцены звучала живая музыка. Мы взяли виски, колу, лед и что-то из блюд тайской кухни на ужин. На нас все смотрели с любопытством, потому что не часто там можно было встретить туристов. К нам подошел сам владелец, чтобы поприветствовать. Эго звали Наам, с тайского переводится как «вода». Мы стали приезжать к нему чуть ли не каждый день и полюбили это место. Оно было вдали от города, там была спокойная и по-настоящему тайская атмосфера. А еще нас забавляла мысль, что нас никто и никогда там не найдет. Это было наше секретное место.

Спустя три недели мы появились в баре, нас сразу же встретил Наам с удивлением и вопросом, где мы были и почему так долго не приезжали. Мы наперебой принялись рассказывать о приключениях. Всех эмоций мы не могли выразить в словах. Выслушав наши рассказы, Наам посмотрел на нас, улыбнулся и сказал: «Ребята, а вы знаете, что теперь вы не просто друзья? Вы сейчас не верите, но вы будете вместе. Я это вижу». Мы смущенно посмотрели друг на друга и сменили тему разговора. Спорить смысла не было, ведь я нравилась Нааму, и мы сочли это ревностью.

В тот же вечер каждый поехал к себе домой. Пока я разбирала вещи и приводила себя в порядок, почувствовала дикую пустоту. Я так привыкла, что он рядом, и мы все делаем вместе, что осознание того, что все возвращается на круги своя, приносило мне какую-то боль. Я поняла, что мне его не хватает. Через два часа и случайной встречи в отеле с моим так называемым бойфрендом, от которого я сбежала на три недели, не сказав ни слова, я просто собралась, позвонила и уехала к нему.

Когда мы увиделись, стало легче. Я думала, что это просто эйфория от путешествия, и нужно просто продолжать свой исследовательский эксперимент. Спустя время мы снова сидели на байке и собирались отпраздновать окончание наших приключений. Друг мой сказал, что знает один бар, где мне понравится. Так и было. Мы пили Jack Daniel’s, вспоминали все моменты в подробностях и не могли поверить, что это произошло именно с нами. Наши губы соприкоснулись, и он меня поцеловал. Остаток вечера мы провели в дикой страсти друг к другу, не обращая внимания на всех, кто был вокруг нас.

Следующее утро наступило как в другой Вселенной. Когда у меня зазвонил телефон, я думала, что умру со стыда, но набралась мужества и ответила. Он попросил, чтобы я спустилась в холл отеля. Я согласилась.

Спустившись, я делала вид, что ничего не произошло, говорила без остановки, лишь бы не затронуть тему вчерашнего вечера. Но произошло неожиданное – он снова меня поцеловал. Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать. На мой вопрос, что это было, он ответил, что хотел проверить, по-настоящему это было вчера или дружище Джек затмил нам разум.

– И как? По-настоящему? – спросила я.

– Да.

– С чего ты это взял?

– С того, что ты ответила на поцелуй.

С тех пор мы не очень понимали, что с этим делать. Мне казалось, что мы разрушаем нашу дружбу. А он считал, что наши отношения перешли на новый этап.

Так родилась моя первая настоящая любовь.

Еще оставалось время до начала трудовых будней, и мы продолжили нашу экспедицию. Теперь решили, что мы должны побывать абсолютно на каждой высотке этого города. Их там было не так уж много, но везде были рестораны с летней террасой, кинотеатром под звездами на тридцать четвертом этаже или бассейном на тридцать седьмом. Но вид просто потрясающий. Чаще всего мы приходили в Hilton, заказывали бутылку красного чилийского вина и наслаждались вечером. Там требовался дресс-код, поэтому мы еще и принаряжались.

Спустя какое-то время мы стали парой. Плавали на острова на пароме, продолжали ездить к Нааму, который только улыбался, глядя в нашу сторону. О чем он думал, догадаться было не сложно. Но мы только улыбались в ответ, понимая друг друга по выражению глаз.

Я влюбилась до беспамятства. Но этой истории было предначертано завершиться.

Начались рабочие будни. Мы стали ссориться, я чувствовала равнодушие к себе, знала, что его мысли где-то не со мной. Постепенно не оставалось и следа от того человека, с которым я провела лучшее время моей жизни.