А потом они танцевали под мелодию пианиста-виртуоза, кормили друг друга мороженым, смеялись, гуляли по вечернему Киеву, обнимаясь и целуясь. И если поначалу у Люды было ощущение дежавю, то вскоре растаяло без следа. И когда она постила фотографию – с Пашей на фоне вечернего города, с поцелуями и счастливой улыбкой, меньше всего думала о том, что же почувствует предатель Руслан. Не думала и о том, что это вызовет шквал осуждения. Да и никому она больше ничего не должна!

С этого вечера жизнь кардинально переменилась. Каждое утреннее пробуждение начиналось с улыбки. Люда вновь и вновь резала на корню чувство дежавю, стараясь больше не вспоминать о том, что когда-то так же танцевала, собираясь в универ в родном городе, к Руслану. Красиво одевалась, проводила много времени перед зеркалом, заплетая свои волосы в разные косы или закручивая крупные локоны.

Преподаватели быстро отметили старательную и умную студентку, группа оказалась дружной, а после окончания пар ее всегда ожидал Павел. Он не изменил своему кредо: никогда не встречал свою девушку с пустыми руками. Цветы, мягкие плюшевые игрушки, разноцветные макаруны в коробочках. Пара одного из видных студентов универа и девушки, что перевелась в разгар семестра, привлекала внимание. И Люда, поколебавшись несколько дней, удалила из профиля фотографии, на которых была с Русланом. Теперь никто не задавал вопросов.

Это было так знакомо и в то же время по-новому – ходить по коридорам вуза, держась за руки, не замечая никого вокруг. Все было так романтично и радужно, что Люда не заметила главного: в сексуальном плане ее не влекло к Павлу так, как к Руслану.

Надо отдать Паше должное – он видел, что Люда еще не готова, и не настаивал. Не распускал рук, не давил, не пытался смоделировать ситуацию, где у Люды просто не окажется другого выхода. А ей было хорошо, хоть и чувствовала, что давит на плечи чувство вины, а то и неправильности происходящего. Но пока парень не настаивал на большем, не придавала этому значения.

Совсем быстро она перестала мониторить страницы бывшего любимого и экс-подруги, при разговоре с матерью жестко пресекала все попытки поднять эту тему. Даже когда показалось, что мать чрезмерно возбуждена и хочет сказать что-то важное, не поддалась слабости. И было искушение зайти в соцсети Руса и Зои, но сдержалась.

Теперь у нее был Павел, и надо было прекращать жить прошлым.

Апрель сменил май. Киев утопал в солнце и тепле, даже в городе иногда была слышна трель соловья. Но на маевку Павел не пожелал оставаться в столице. Правда, пришлось понервничать, потому как загранпаспорт Люды остался в Каменце.

И вот Борисполь, регистрация, самолет, в котором Люда так боялась лететь, руки Паши, вбирающее дрожь… четырёхчасовой перелет, чек-ин в отеле и… море!

Девушка не верила своим глазам. Паша подарил ей сказку. И пусть всего на три дня, чтобы не терять дни занятий, но все же!

Они купались в море, пили коктейли, погружались на морскую глубину с аквалангом. Люде казалось, такого счастья не бывает. В первую же ночь прилета она надела красивое белье, зажгла свечи и медленно приблизилась к оторопевшему Паше. Это было ее решение, и отступать она не собиралась.

Это было восхитительно, волшебно… но не так, как с Русланом, даже близко. Пусть на таком огромном расстоянии, он продолжал лезть в ее мысли. Люда, понятное дело, не озвучила это счастливому влюбленному Паше.

Три дня рая пролетели, как один миг. И вот накануне отъезда Люда и Паша спустились к морю. Слушали шум волн, смотрели на яркие звезды, пили коктейли. Величко прижал к себе девушку – крепко, уже не сдерживая своих чувств и эмоций.

– Людочка, этот отдых расставил все по местам. Я осознал, чего хочу от жизни. Я хочу быть с тобой. Все время рядом, только с тобой. Когда мы прилетим, я познакомлю тебя с родителями. Так странно, но…

Его голос сбился. Затем, поцеловав Люду, словно поцелуй обладал даром восстанавливать силы, поднес к губам ее ладони.

– Я без кольца. Такое упущение! Я не знал, что это произойдёт так быстро… но это случилось. Я люблю тебя.

И тут Людмила Полякова впервые по-настоящему испугалась. До паники и дрожи. Поспешно приложила ладонь к его губам, понимая, что сейчас ее загонят в тупик предложением руки и сердца.

– Паш, нет… я боюсь. Ты рос в богатой семье, а я – в довольно скромной. Мы не вашего круга, я не хочу…

– Мои родители уже любят тебя. Поверь, они не будут оспаривать мой выбор.

Так и вернулись в Киев – Люда, ошарашенная свалившимися на нее перспективами, и Павел, так и не сумевший скрыть счастья. Даже глаза его сверкали по-новому.

– Все будет хорошо! Ты же знаешь – я ничего не сделаю, пока не пойму, что ты готова! – прошептал Пашка, провожая ее до дверей квартиры. – Увидимся завтра!

Поцелуй вновь растворил в сладкой волне. И Люда впервые за все время подумала о том, что нет ничего плохого в предложении, которое Павел пока что не озвучил. Правда, несмотря на то, что в Египте они стали близки, не было того страстного и безумного влечения, как с Русланом. Было иное, теплое отношение как к другу, понимающему и преданному. Но разве в браке важен только секс? Нет, поддержка и умение выслушать, помочь, поднять дух тоже значат очень много. Наверное, гораздо больше, чем плотская близость. А Паша твердо стоит на ногах, он самостоятельный, умный, пробивной. Сможет и защитить, и семью обеспечить. И дети будут красивые. Рано, конечно, планировать вторую свадьбу после того, как сорвалась первая. И не в осуждении со стороны третьих лиц дело, а в том, что просто не готова к семье и браку. Вот через пару лет – другое дело. Остаётся надеяться, что Павел поймет…

Вошла, открыв двери своим ключом, чтобы не разбудить Лику. Но кузина не спала, а из кухни доносился чужой, смутно знакомый женский голос. Он оборвался при хлопке двери, и в коридор поспешно вышла Анжелика.

При виде сестры Люда забыла о визитерше. Кинулась на шею, протягивая пакеты с подарками. Но Лика, сдержанно поблагодарив, кивнула в сторону кухни.

– У меня… у нас гостья. И прежде чем ты что-то сделаешь, я попрошу тебя выслушать ее.

– А тебе не интересно, как я отдохнула и что делала… что?!

В этот момент она узнала обладательницу тихого голоса. Стоило бросить взгляд на дурацкие кроссовки с крылышками, которые Зоя отхватила в каком-то стоке и уже второй год не желала с ними расставаться.

– Это что, прикол какой-то?

Влетела в кухню, забыв разуться. Сотни эмоций накрыли, нокаутировали, лишили самообладания в один миг. Злость. Обида. Боль. Страх. Беспомощность. Ярость. Желание тотчас же вцепиться в черные кудри Зойки, чтобы вырвать их вместе со скальпом и извилинами, придумавшими такую подлую подставу перед Русланом!

– Садись. И постарайтесь не убить друг друга, пока она тебе все не расскажет, хорошо? Зоя, плесни Людмилке мартини.

Только сейчас она заметила бутылку и фрукты. Не поняла, что взбесило больше – само вторжение Зойки в ее новую, счастливую жизнь, либо то, что они с Анжеликой устроили здесь девичник!

– Что мне мешает разбить эту бутылку на ее голове, сестричка? Как ты вообще впустила сюда ее после того, в какой кошмар она превратила мою жизнь?! Тебе пояснить, кто это?

Зоя подняла глаза, лицо было в разводах размазанной от слез туши. Лишь врождённая скромность и неконфликтность удержали Люду от желания броситься на нее.

– Здравствуй, Люда, – ее голос казался глухим и виноватым. – Я не могла более держать это в себе. Я приехала все тебе рассказать.

– О чем? Как ты увела у меня парня накануне свадьбы? Как организовала травлю по всему универу? Как прыгнула к нему в койку ради развлечения?

– Я любила его!

– Я тоже любила его раньше. Но это почему-то не позволило мне устроить тебе ад! Ты благословения пришла просить? Пошла вон, и можешь им подавиться! Вы стоите друг друга!

– Так, стоп! – вмешалась Анжелика. – Никто не кричит и никуда не идет. Мы сейчас выпьем и спокойно поговорим. К тому же, Зоя… скажи ей.