Дюбуа заявил, что обнаружил новое прочтение пьесы, которое оставит всех в невыразимом восторге и даже нашёл сцену для своего представления, но оставалась малость, деньги. С этим он обратился к своему давнему патрону, в обмен на лучшее место на ограниченной премьере спектакля для истинных ценителей. Конечно Айван не мог сказать нет.

  Три месяца прошли в нетерпеливом ожидании премьеры. Прибытие к месту представления уже настраивало на определённый лад, если бы Лоусон не знал, что местным бандам хорошо заплатили за безопасность зрителей и определённые визуальный антураж на пути их следования, он мог бы испугаться за собственную жизнь. Дюбуа использовал сцену театра в Гарлеме, на которой обычно проводили так сказать спектакли для взрослых, развлекая местную непритязательную публику. Сегодня же сцена вместо обычных потрахушек должна была принять на себя легенду.

  И вот представление началось. Сюжет держал в напряжении. Айван не мог оторвать свой взгляд от сцены. Зная текст пьесы он отмечал всё более и более возрастающие изменения, но это мелькало на краю сознания и не имело большого значения. Акт сменялся актом без антракта и напряжение нарастало как на сцене, так и в зале. Появление высокой долговязой фигуры облачённой с саван перетянутой верёвками только усилили предчувствие предстоящего... чего-то грандиозного.

  Заканчивался пятый акт. Актёр, играющий Гонсало, повис в петле, а его внутренности вывалились на сцену.

  "Вот это уровень постановки! Почти как взаправду!", - где-то глубоко внутри себя восхитился Айван и в тот же момент почти всё его существо охватило неожиданное желание вскочить и наброситься на ближайшего к нему человека. Напряжение сгустившееся в зале казалось можно было резать ножом когда неожиданный грохот распахнувшийся входной двери приковал к себе внимание всех присутствующих.

  По центральному проходу нимало не смущаясь всеобщего внимания шествовала молодая бледнокожая девушка с чёрными как смоль волосами, одетая в кожаную куртку на пару размеров больше, из-под которой выглядывала подол заляпанной кровью больничной рубахи. Подойдя к полутарометровой сцене она одним прыжком с места вскочила на неё. Айвану даже на мгновение показалось, что вокруг её ног появился сонм бледных бабочек. Никак не прореагировав на повешенного и выпотрошенного актёра в центре сцены она подошла к фигуре в саване.

  - Ваше величество, - с этими словами она присела в неглубоком реверансе. Фигура замерев на несколько мгновений ответила также неглубоким поклоном. - Неожиданно увидеть вас здесь, за пределами Алагаддо, - продолжила с явным английским акцентом девушка. Она слегка склонила голову выслушивая ответ, слышимый только ей.

  - Да, согласна. Наша прошлая встреча закончилась на не очень хорошей ноте. Но вы же знали, что Зазеркалье со Страной Чудес никогда не станут вашими доминионами. Там не требуются извращения так активно насаждаемые из Алагаддо, у них и своих достаточно, - при этих словах её ощутимо передёрнуло,- Как бы то ни было, я прошу вас сегодня покинуть это место. Я сегодня уже испытала достаточно приключений и желала бы прерваться на чай.

  В ответ вперёд двинулись актёры дёрганной походкой, как марионетки, которыми управлял неумелый кукольник. Оглядевшись девушка покачала головой и внезапна издала мощный крик, во все стороны от её фигуры разлетелась хорошо видимая волна воздуха. Она опрокинула актёров навзничь. Сама девушка изменилась. её кожа и так не блещущая загаром стала алебастрово-белой, черные волосы развевались в неподвижном воздухе как на ветру, глаза превратились в черные провалы в бездну из которых по щекам потекли кровавые слёзы. Она сделал небольшой шаг вперёд, а потом прыгнула к фигуре взмахивая незамеченным до того серебряным ножом, заляпанным какими-то бурыми пятнами. Крик пробудил зрителей. Кто-то вскочил в попытке добраться до выхода, кто-то вскочил и набросился на ближнего своего пытаясь нанести тяжкие телесные повреждения. подручными средствами или же голыми руками, зубами или ногтями. Айван же сполз на пол и на подгибающихся конечностях на четвереньках пополз в сторону запасного выхода, расположенного в десяти метрах от него, молясь про себя чтобы его никто не заметил. Хватит с него сегодня театра.

  ***

  Работники Фонда по большей части были обычными людьми. По крайней мере они так убеждали себя и других. Но многолетнее общение с самой разной дичью всё же оказывало своё влияние. Ветераны Фонда как правило вырабатывали в себе несколько полезных качеств, способствующих хотя бы относительному долголетию в суровых условиях столкновений с разными объектами. Одно из них была почти сверхъестественная интуиция на неприятности. В отряде Тэта были сплошь ветераны и интуиция им всем дружно советовала поспешить, иначе может случиться что-то очень плохое.

  Они дождались подкрепление у места первой стычки объекта с местной бандой. Их догнал Девятнадцатый с группой из десяти агентов, вооруженных полицейский манер для разгона беспорядков, и они поспешили по следу дальше. Пёс уверенно держал след, уводя группу всё глубже в Гарлем, всё дальше от жилой зоны, к облегчению начальства.

  Ещё дважды они натыкались на следы столкновений бандитов с объектом, но выживших не было. И вот Макс уверенно указал на здание, некогда это был склад, нынче же переделанный во что-то иное. Двери туда были распахнуты настежь и оттуда раздавались звуки драки, крики боли и ярости. Из дверей выбежала пара людей. первый убегал, держась за окровавленную голову и зовя на помощь. Его преследователь с безумным рычанием размахивал окровавленным обломком стула. Оба были одеты нетипично для Гарлема, в строгие костюмы. Раздалось шипение пневматики и оба человека упали под воздействием дротиков с транквилизаторами.

  Первый подошел к ближайшему лежащему. У того в руке была зажата театральная программка. Он прочитал её. Если бы Первый не был обрит на лысо, его шлем зашевелился бы от давления вставших дыбом волос. С проклятием одним скачком он оказался рядом с Четвертым и зарычал в рацию.

  - Центр. У нас экстренная ситуация. Проявление семьсот первого в самом разгаре.