Литмир - Электронная Библиотека
A
A

<p>

     После  десятилетней  давности  идеологического  пленума  ЦК  КПСС  количество  партийных  и  пропагандистских  изданий  в   стране  резко  возросло, почти  иссушив  и  без  того  тонкий  ручеек  художественной  литературы. Даже Толстого, Тургенева и Пушкина теперь издавали  только  для школьных библиотек в исковерканном и урезанном  до  крайности  виде.  Современные же литераторы были представлены, в основном,  многотомными  пудовыми трудами секретарей Союза писателей и лояльными к  руководству  страны зарубежными авторами - коммунистами. Для компенсации духовных и  культурных  потерь  слегка   зароптавшей   интеллигенции   в   учебных  программах  школ  и  вузов  появился  обязательный двухгодичный  курс  "Советская партийная литература", в рамках которого молодое  поколение  советских людей могло получить глубокое удовлетворение,  например,  от  "Малой   земли"   Брешнева,   "Свершений   и    судеб"    Грикина  или  многостраничной эпопеи воспоминаний нынешнего Генсека Лихачева.</p>

<p>

     Жилин взял со стенда толстый  тяжелый  том  в  красно  -  зеленой  обложке. Виктор Протопопов, "Торжество ленинских идей  в  Афганистане.  Двадцать лет Апрельской  социалистической  революции,  1978  -  1998".  По-прежнему настороженно  кося  глазом  на  прохожих  за  окном,  Иван  раскрыл том на лощеной вкладке с цветными фотографиями. Могучий  Т-82М  в противорадиационной защите, с навесными  ракетами  класса  "земля - ­­­земля" на бортах, подняв гусеницами  в  воздух  облако  песчано-желтой  пыли,  неуклюже  разворачивался  на  узкой  городской   улочке.  Сбоку  испугано жалась к  глиняным  стенам  домов  группка  женщин  в  темных  национальных  платьях  и  оборванных   грязных   детей.   Подпись  под  фотографией гласила: "1995 год. Население  Кабула  радостно  встречает  освободителей".</p>

<p>

     "Оставшееся население Кабула, - мысленно  поправил  автора  книги  Жилин. - Боже мой, сколько же там народу полегло?"</p>

<p>

     Почти четыре года назад Третья ударная  армия  под  командованием  генерал  -  лейтенанта  Калинина,  совершенно  очумев  от   пятилетней  бессмысленной кровавой бойни  на  границе  с  Пакистаном,  в  одну  из  холодных зимних ночей совершенно неожиданно вдруг перебила  замполитов  и военных  партработников   и,   объявив   себя   Русской   народно - ­­­освободительной армией, при поддержке партизанских отрядов из местного  населения, двинулась на Кабул,  по  дороге  разоружая  вторые  эшелоны  Ограниченного воинского контингента Советской Армии и части афганского  цорандоя. Московское руководство во главе с Лихачевым  было  настолько  шокировано восстанием  боевых  воинских  частей,  что  несколько  дней  пребывало в абсолютном ступоре и смогло прийти в себя только в  начале  марта, когда части мятежного  генерала  взяли  Кабул  и  с  ходу,  уже  практически  не   встречая   сопротивления   и   обрастая   афганскими  добровольческими силами, повернули  на  север,  к  советской  границе.  Говорят,  что  Лихачев  больше  всего  опасался  даже  не  перелома  в  афганской войне, а именно встречи калининцев с частями  Туркестанского  военного округа. Якобы были совсем немалые шансы,  что  войска  могут,  окончательно   наплевав   на   московское    партийное    руководство,  объединиться в совместном марше в глубь страны. Может быть, так все бы  и получилось, если бы Калинин не решил устроить  перед  броском  через  границу большое совещание командиров  верных  ему  воинских  частей  и  отрядов  добровольцев  в  освобожденном  Кабуле.  Советская  разведка,  конечно же, не дремала...</p>

<p>

     Жилин вспомнил, как три с половиной года назад мартовской  стылой  ночью  он  лихорадочно  крутил  ручки  настройки  своего   старенького  "Меридиана", пытаясь сквозь надсадный вой  глушилок  уловить  передачу  хотя бы какой-то из западных  радиостанций.  Но  на  частотах  "Голоса  Америки", "Свободы" и "Свободной  Европы"  непроницаемой  акустической  стеной стоял оглушительный переливчатый визг. Только  под  самое  утро  Иван наткнулся  на  чью-то  едва  пробивавшуюся  сквозь  искусственные  помехи  радиопередачу.   Диктор   что-то   скороговоркой   говорил  на  незнакомом - может быть,  арабском,  -  языке.  Напрягая  слух,  Жилин  вслушивался в незнакомые слова и несколько минут совершенно ничего  не  понимал. Не понимал до того  момента,  пока  далекий  радиокомментатор  вдруг не оборвал свою речь на полуслове  и  после  короткой  паузы  не  произнес, а скорее даже прошептал в микрофон срывающимся, дрожащим  от  едва сдерживаемых слез голосом: Хиросима, Нагасаки, Кабул...</p>

<p>

     Партийное руководство,  конечно  же,  немедленно  после  разгрома  военного мятежа устроило "разбор  полетов".  Полетели  сотни  голов  в  армии, авиации и даже на флоте. Комитет  государственной  безопасности  был зашельмован с самых высоких трибун за  отсутствие  бдительности  и  разогнан. Впрочем, свято место  пусто  не  бывает.  Уже  через  неделю  вместо бесславно почившего КГБ Политбюро ЦК  КПСС  приняло  решение  о  создании  еще  более  крупной  структуры  -  полиции   государственной  безопасности, ПГБ. Острословы на кухнях за бутылкой водки шутили: "Кто  попался Пэ-Гэ-Бэ - тот, конечно, по-ги-бэ".  Смех  смехом,  а  в  этой  мрачной шутке была немалая доля истины.  Уровень  репрессий  в  стране  после разгрома калининцев взлетел  едва  ли  не  до  отметки  тридцать  седьмого года.</p>

<p>

     Ладони у Жилина  вспотели. На  долю  секунды  ему   даже  вдруг  показалось, что он сейчас держит в руках  не  толстый  многостраничный  том, а огромную, мертвую и  холодную  зеленую  жабу,  с  тела  которой  срываются на пол большие кроваво-красные капли. Ком подкатил к горлу, и  Ивана едва не стошнило от отвращения. Только невероятным усилием  воли  он смог сдержать вдруг охватившее его желание тотчас же  не  запустить  тяжелой книгой в красно-зеленом  целлофанированном  переплете  прямо  в  уныло-безразличный мир за оконным стеклом.</p>

<p>

     "А вот это уже нервы, товарищ пилот, - тут же укорил он сам себя,  чувствуя, как холодные струйки пота медленно ползут по  спине.  -  Что,  нервишки у тебя сдают, парень? Н-да..."</p>

<p>

     Он  сделал  несколько   глубоких   вдохов,   чтобы   окончательно  успокоиться, закрыл книгу и  аккуратно  поставил  ее  на  место.  Бегло пролистав еще несколько тощих бело-красных брошюр,  Жилин  купил  тоненькую книжечку с материалами  последнего,  июньского,  пленума  ЦК  КПСС и вышел из магазина. Он на секунду  замешкался  на  ступеньках  и  внимательно оглядел улицу. Затем сунул  купленную  брошюру  глубоко  в  карман плаща и зашагал к перекрестку.  Слежки  за  собой  он  пока  не  обнаружил.</p>

<p>

     "Хотя это вовсе не означает, что слежки и в  самом  деле  нет, - подумал Жилин, остановившись у полосатой зебры перехода.  -  Они  ведь  вполне способны вести меня на расстоянии. Кто может гарантировать, что  сейчас  из  проезжающих  мимо  машин  не  следят  за  мной  чьи-нибудь  внимательные и, конечно же, бесконечно любящие глаза?"</p>

5
{"b":"707449","o":1}