<p>
Последние надежды рухнули: космонавт Лев Зайчонок действительно погиб. Было уже совершенно не существенно, когда это случилось – сразу после отрыва “Кентавра” от станции, когда корабль из-за возникших перегрузок, видимо, просто разломился на две части, или позже, примерно через восемь-девять часов, когда в скафандре затерявшегося в космосе Зайчонка закончились необходимые для жизни ресурсы.</p>
<p>
С легким перезвоном включился коммуникатор.</p>
<p>
- Петр Вадимович, на линии доктор Джереми Фейт из Хьюстона, - звонким голосом сообщил автосекретарь. - Просит срочную связь по закрытому каналу.</p>
<p>
- Этому что еще надо? – недовольно буркнул под нос Стрельников, но все же распорядился:</p>
<p>
- Соедини!</p>
<p>
…Через десять минут, поговорив с Джереми Фейтом, генерал Стрельников вызвал к себе своего заместителя Котова.</p>
<p>
- Николай Фомич, - начал Стрельников, едва Котов переступил порог, - нужно сделать так, чтобы ровно в четырнадцать пятьдесят по московскому времени Бикешкин и три его зама – Туров, Скрынник и Янчук – сидели в своих кабинетах. И не просто сидели, а сидели в одиночестве и у включенных мониторов системы глобальной связи. Скажи им, что ровно в пятнадцать будет секретная видеоконференция… Что хочешь делай, Николай Фомич, но чтобы ровно в четырнадцать пятьдесят эти четверо были в своих кабинетах! Ты меня понял?</p>
<p>
</p>
<p>
14</p>
<p>
Все четверо появились на экранчике моей планшетки одновременно – ровно в четырнадцать пятьдесят пять. Каждый в своем секторе.</p>
<p>
- Привет, - сказал я как можно жизнерадостнее и широко улыбнулся. – Я рад, что застал тебя на месте. Надеюсь, найдешь пару минут, чтобы поговорить о тех самых ампулах, из-за которых ты и затеял всю эту заварушку на “Инолусе”?</p>
<p>
Изображение было превосходным. Четверо на Земле тоже видели на своих мониторах очень качественную картинку. Я же намеренно говорил так, как будто обращался только к одному человеку.</p>
<p>
Реакция была предсказуемой. У всех четверых на лицах обозначилась крайняя степень изумления. Я их хорошо понимал: пилот Зайчонок появился на закрытом канале связи прямиком с того света.</p>
<p>
А потом начались вариации… Трое округлили глаза и выразили радость и восторг. Четвертый, напротив, нахмурил брови и злобно процедил:</p>
<p>
- Ты все еще жив…</p>
<p>
Мановением руки я смел ликующую троицу с экрана. Теперь мне нужен был только один собеседник.</p>
<p>
- Как видишь, - я подарил ему самую искреннюю улыбку, на которую только был способен. – Жив и здоров.</p>
<p>
- Ничего, это поправимо, - он пододвинул к себе клавиатуру и нервно забарабанил пальцами по сенсорам. – Придется немного проветрить все отсеки “Инолуса” и устроить парочку коротких замыканий. Но ничего страшного! “Герберт Уэллс” с грузом вернется на Землю с мертвой станции и в автоматическом режиме. По моей просьбе Астрид Йенсен два дня назад забрала ампулу из твоей каюты и снова установила ее в “Сплав”.</p>
<p>
Я выждал несколько секунд, наблюдая за его увлеченной работой, и осведомился:</p>
<p>
- Собираешься задействовать пакетный файл с командами на разгерметизацию, который ты заранее пристроил в систему управления станции? Как и те три команды, вызвавшие аварии на “Инолусе”…</p>
<p>
- А ты был догадливым человеком, Зайчонок, - он зло ухмыльнулся, делая ударение на слове “был”. – Пожалуй, я тебя немного недооценил.</p>
<p>
- Ты мне льстишь, - я послал сквозь эфир еще одну ослепительную улыбку в ответ на его комплимент. – Кстати, можешь не утруждать себя отправкой кодовых команд на борт станции. Еще вчера “Ночка” по распоряжению из Хьюстона извлекла твой пакет из системы управления и заблокировала канал входной телеметрии для подмосковного ЦУПа. По моей просьбе, как ты, наверное, уже догадался…</p>
<p>
Его глаза мгновенно остекленели. Лицо исказила гримаса ненависти:</p>
<p>
- Сволочь!</p>
<p>
Я хлопнул ладонью по сенсорам планшетки, включая одновременно все каналы связи, и отчетливо и громко произнес:</p>
<p>
- Янчук Сергей Иванович, я обвиняю вас в промышленном шпионаже, нанесении умышленного вреда “Инолусу” и покушении на убийство!</p>
<p>
</p>
<p>
15</p>
<p>
- Петр Вадимович, я требую немедленных объяснений! – лицо Бикешкина пылало негодованием. – Что за цирк вы с Зайчонком устроили на лунной станции?!</p>
<p>
- Присаживайтесь, Игнат Федорович, - генерал махнул рукой в сторону кресел около стола. – От коньячка, надеюсь, не откажитесь?</p>
<p>
- Вся эта история началась примерно год назад, - начал рассказ Стрельников, когда они выпили, и Бикешкин уже умиротворенно расслабился. – К руководителям некой оборотистой фирмы на юге Европы попали материалы разработок одного известного ученого в области космического материаловедения. Этот ученый скоропостижно скончался при весьма странных обстоятельствах… Так вот из тех разработок следовало, что после термического нагрева нескольких смешанных в определенной пропорции друг с другом веществ можно вырастить кристаллы, которые в миллионы раз эффективнее собирают и передают энергию солнца, чем существующие солнечные батареи и лучевые концентраторы. Правда, для этого нужно выращивать эти кристаллы в невесомости и вне воздействия магнитных полей и гравитационных возмущений. Наша установка “Сплав”, установленная на борту автономного европейского модуля “Герберт Уэллс”, идеально подходила для такого эксперимента. Но Центр в Тулузе запросил у руководства фирмы за проведение этих работ свыше ста миллионов долларов. Плюс огласка и, сами понимаете, в результате привлечение внимания возможных конкурентов. А вот доброхот Янчук взялся решить все проблемы негласно и всего лишь за десять миллионов.</p>
