- Внимание, товарищи! - голос с телеэкрана звучит громко и торжественно. - Говорит Москва! Работают все радиостанции Советского Союза, Центральное телевидение, все системы дальней космической связи.

Помощник Президента потом клялся и божился мне, что он сразу же узнал голос диктора Юрия Левитана. Того самого Левитана, который был диктором на советском радио в военные и послевоенные годы и которому выпало первым известить мир о наших космических победах. Кстати, Левитан, дорогой мой Кир, умер еще в семидесятых или восьмидесятых годах прошлого века.

- Передаем сообщение ТАСС, - продолжает вещать голос из глубины экрана, - о первом в мире полете человека в космическое пространство. Сегодня в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник «Восток» с человеком на борту. Пилотом-космонавтом космического корабля-спутника «Восток» является гражданин Союза Советских Социалистических Республик летчик - майор Гагарин Юрий Алексеевич.

Президент страны обхватил голову руками и растерянно потер пальцами виски:

- Чепуха какая-то... Какой Советский Союз? Какое «Интервидение»? Какой еще «Восток» с Гагариным? Да что же это такое творится, а?!

Телефон «кремлевки» зазвонил снова. Президент поднес трубку к уху.

- Это о-опять й-я, - министр иностранных дел был явно обескуражен и даже начал заикаться. - Эта космическая штука прошла над Тайванем и Филиппинами. А сейчас летит над Тихим океаном и по всем каналам телевидения и радио передает привет рабочему классу Австралии, борющемуся с капитализмом и загнивающей буржуазией...

Вот так оно, примерно, все и было там, в верхах, дорогой мой. Мы, простые граждане, конечно, обо всех этих политических нюансах тогда не знали. Мне в год Великого Знамения исполнилось двадцать восемь лет. Я работал руководителем группы сменных дежурных в центре управления космическими полетами в Подмосковье. Ну, и в тот день как раз была моя смена.

То весеннее утро началось в ЦУПе очень спокойно и совершенно обыденно. На международной космической станции работал очередной российско-американский экипаж. Стартов грузовых или пилотируемых кораблей в ближайшие полтора месяца не ожидалось. Выходов космонавтов за пределы станции и стыковок - тоже. Рутина, в общем. Скука. Я, сидя за монитором, детективчик читаю. Петя Горбатов с Лехой Андриевским на щелбаны в шахматишки режутся. А Леночка-оператор перед зеркальцем экспериментирует с новой губной помадой.

И представляете, какой переполох начался, когда около десяти часов утра в большой зал центра управления ввалилась шумная толпа: руководители космического агентства, главные конструкторы из НПО «Энергия» и командиры отряда космонавтов? Да, дорогой мой, вот так все скопом и ввалились. Глаза выпучены, руками размахивают, орут друг на друга.

А я смотрю – и ничего понять не могу. Верчу головой туда и сюда, пытаясь разобраться, что происходит. Туго начинаю соображать, что в космосе что-то случилось. Но, слава Богу, не на международной космической станции.

- Вадим, - ко мне подбегает растрепанный и возбужденный замначальника нашего центра Благинов, - ну-ка, настраивай всю радиоаппаратуру на частоту 143 мегагерца. Быстро!

- Да что случилось-то, Виктор Николаевич? - пытаюсь разобраться в ситуации.

- Потом, потом объясню, - Благинов отмахивается от меня как от назойливой мухи. - Переключай аппаратуру на ультракороткие волны, говорю!

Засуетились мои ребята, забегали. Переключились.

Благинов тут же берет микрофон в руки:

- «Кедр», я «Заря». Как слышите меня, «Кедр»?

Леночка фыркнула и скептически улыбнулась. Петька Горбатов украдкой покрутил пальцем у виска. Чудит, мол, начальство.

- «Кедр», я «Заря», - настойчиво повторил Благинов. - Прием!

Толпа космических начальников попритихла и сгрудилась за спиной Виктора Николаевича.

В динамиках что-то оглушительно кашлянуло, протяжно скрипнуло, и далекий, но четко различимый голос произнес:

- «Заря», «Кедр» на связи. Слышу вас хорошо.

- Как самочувствие, «Кедр»? - я стоял рядом с Благиновым и видел, что его пальцы, сжимающие микрофон, побелели от напряжения.

- Самочувствие отличное, настроение бодрое. В иллюминатор хорошо вижу Южную Америку.

- Где сейчас должен быть объект? - Благинов прикрыл рукой микрофон и повернулся к кому-то из отряда космонавтов.

- Да там и должен быть, - в один голос отозвались наши космонавты. - Как раз над Южной Америкой!

Благинов снова поднес микрофон к губам:

- «Кедр», проводим психологический тест. Приготовьтесь.

- Понял вас, «Заря». Готовность к тесту подтверждаю.

- Ваше имя, отчество, фамилия? – быстро спросил Виктор Николаевич.

- Гагарин Юрий Алексеевич, - ответ прозвучал без промедления.

- Ваше звание?

Секундная пауза и снова ответ:

- Старший лейтенант.

Мне, кстати, уже тогда показалось, что этот ответ прозвучал как-то не совсем уверенно. Но в тот момент я этому значения не придал.

- Дата вашего рождения? - Благинов нервно облизал губы.

- Девятое марта тысяча девятьсот тридцать четвертого года.

- Все правильно, - едва слышно сказал кто-то из толпы. - Он все точно ответил! И голос похож!

- Это еще не доказательство, - тут же возразил еще некто. - Нужно подождать пока корабль приземлится. Еще живы те, кто знал Гагарина лично. Можно будет устроить очную ставку.

- Господи, - не выдержал я, - в конце концов, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?

- Над Землей сейчас летит космический корабль «Восток», - ­­с легким смешком сообщил полковник Федорцев, командир отряда космонавтов. - С Юрием Гагариным на борту.

- С Гагариным? - у меня перехватило дыхание. - С тем самым Гагариным?

- С тем самым, - подтвердил Благинов. - Во всяком случае, пилот корабля так себя называет.

- Бред какой-то, - недоверчиво хохотнул я. - Гагарин разбился во время тренировочного полета на самолете почти полвека назад!

- Мы тоже так думали, - Благинов нахмурился. – Вплоть до сегодняшнего утра.

- Окончательно все прояснится только после посадки, - тут же заметили из толпы. - Эх, если бы знать, в каком районе он должен сесть!

- Без проблем, - отозвался Петька Горбатов. Он слыл у нас большим знатоком истории космонавтики. – «Восток» говорите? С Гагариным на борту?

Он почесал пальцем затылок и выдал:

- Деревня Смеловка Терновского района Саратовской области!

- Это точно? – на всякий случай засомневался я.

- Обижаешь, начальник, - надул губы Петька. - За точность ручаюсь головой! Да и вообще об этом в любой книге о космонавтике написано…

- Вот и ладненько, - начальник центра подготовки космонавтов генерал Березин решительно расправил грудь. - Значит, сразу после посадки берем под руки этого самозваного Гагарина и доставляем сюда. А вы, товарищи, пригласите кого-нибудь из первого отряда космонавтов. Кого-нибудь из тех, кто хорошо знал Юрия Алексеевича. Настоящего Гагарина, я имею в виду.

Петька Горбатов не ошибся. «Восток» и человек, именовавший себя Юрием Гагариным, действительно приземлились в Саратовской области. И около трех часов пополудни в окружении врачей и агентов отечественных спецслужб пилот неизвестно откуда взявшегося «Востока» был доставлен в наш подмосковный Центр управления полетом.

Знаете, дорогой мой Кир, я сразу понял, что этот человек - настоящий Гагарин. Широко распахнулась дверь, и он шагнул в большой зал управления космическими полетами. Остановился на пороге, окинул зал взглядом, восхищенно качнул головой: