<p>
- «Заря», я – «Алмаз–один». Человек вышел в космическое пространство! Человек вышел в космическое пространство! </p>
<p>
Двенадцать минут работы космонавта Леонтьева вне корабля открыли новую эру в космической истории человечества.</p>
<p>
После полета к Леонтьеву пришла слава. Торжественные встречи в трудовых коллективах и на предприятиях, выступления на многолюдных митингах и поездки за рубеж, встречи с советскими и зарубежными общественными и государственными деятелями.</p>
<p>
Но Алексей не забывал и о работе. В начале нынешнего года он успешно закончил Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского. </p>
<p>
И еще один штрих к портрету Алексея Леонтьева. Летом 1967 года в Москве прошла выставка его картин. Ведь он, – во всяком случае, пока! – единственный из наших космонавтов, кто всерьез занимается рисованием. Говорят, даже во время своего первого полета, когда уже вернулся внутрь корабля, достал карандаши, блокнот и стал рисовать: Землю, звезды, корабль…</p>
<p>
- Было дело, - улыбается Алексей, когда я спрашиваю его об этом. – Вечером, накануне дня нашего с Пашей Беляниным старта в космос, Сергей Павлович Королевин пришел к нам в домик, где мы проводили предполетную ночь. </p>
<p>
- Как настроение, орелики? — спрашивает. – Чем занимаетесь? </p>
<p>
- Журналы вот решил почитать на сон грядущий, - Павел хлопнул ладонью по подшивке «Огонька», которая нашлась в домике.</p>
<p>
- Ну, а ты, Алексей? – Королевин повернулся ко мне. </p>
<p>
- Вот карандаши цветные подготовил, Сергей Палыч, - говорю. – Хочу в полете немножко порисовать. Айвазовский был маринистом, а я, значит, буду косминистом!</p>
<p>
- А что если я закажу тебе свой портрет, Алексей? – Королевин заулыбался. – Вот после полета и нарисуешь!</p>
<p>
- И что, нарисовали? – интересуюсь я.</p>
<p>
- А как же! Если будете в кабинете у Сергея Павловича во Всесоюзном комитете по космическим исследованиям, обратите внимание на стену слева от его стола. Там, среди фотографий, висит в деревянной рамке и мой рисунок… </p>
<p>
Однажды Леонтьеву позвонил Василий Павлович Михеев и попросил срочно приехать в ОКБ-1. Когда Леонтьев вошел в кабинет Главного конструктора, Михеев развернул на столе перед ним лист ватмана и сказал:</p>
<p>
- Алексей, я хочу, чтобы ты стал пилотом вот этой маленькой штучки.</p>
<p>
На листе ватмана был изображен лунный корабль.</p>
<p>
И он снова «заболел» космосом. Он снова приступил к подготовке к космическому полету. </p>
<p>
Тренировки, тренировки, и еще раз тренировки... Олег Макарин шутил, что макет корабля «Знамя» в Центре подготовки космонавтов в Звездном городке стал их с Алексеем вторым домом. Каждый день начинался одинаково. Леонтьев и Макарин надевали скафандры и занимали свои места в тренажере. На световом табло одна за другой зажигались надписи: «Предстартовая подготовка корабля и ракеты-носителя», «Контроль состояния бортовой аппаратуры», «Замеры параметров в отсеке».</p>
<p>
- Экипаж к работе готов, - твердым и спокойным голосом докладывает Леонтьев.</p>
<p>
- Поняли вас, - отвечают с «Земли». – Начинаем работу.</p>
<p>
И пошло-поехало… Вводная следует за вводной, инструкторы ни на минуту не дают экипажу расслабиться. Взрыв ракеты на старте, потеря ориентации корабля, авария системы управления во время стыковки… Леонтьев и Макарин в любой ситуации действуют уверенно и четко.</p>
<p>
…В полете на «Восходе-2» Леонтьеву предстояло первым из землян шагнуть в звездную бездну. Во втором полете ему предстоит просто слетать на Луну и вернуться на Землю. Всего-то…. </p>
<p>
Коммунист Алексей Леонтьев взялся за эту работу. И, наверное, никто на Земле сегодня не сомневается, что он ее выполнит. </p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p align="center">
«Даю стопроцентную гарантию!»</p>
<p>
</p>
<p>
Ночью, на пятнадцатые сутки космического полета, Олегу Макарину приснилась родная деревня. Белые домики – мазанки под соломенными крышами, плетеные заборчики с торчащими на них головками глиняных кувшинов. Жарит летнее солнце, прохладу можно найти только у небольшой речушки, которая голубой ленточкой вьется среди золотистого полотна бескрайних полей…</p>
<p>
- Сон был настолько реальным, - говорит Макарин, - что когда проснулся и открыл глаза, несколько секунд просто не мог сообразить, где же это я нахожусь. Вот только что вместе с сельскими пацанами прыгали с наклонившейся над водой вербы в холодную речную воду, смеялись, брызгались, дурачились… И вдруг – ничего этого нет. Есть спускаемый аппарат «Союза» режущий глаза искусственный свет ламп, пульты управления, приборы… И, конечно, бескрайнее черное безмолвие за маленьким окошком иллюминатора. Корабль тогда летел над неосвещенной солнцем стороной Земли, и даже земной поверхности видно не было. В тот момент так захотелось снова попасть в детство, на прогретый солнечными лучами речной берег, к чистой и прохладной реке!</p>
<p>
Детство Олега Макарина прошло в деревне Иваново Ленинского района Ставропольского края. Здесь, в семье учителей, он родился и рос.</p>
<p>
В 1940 году семья Макариных переехала в деревню Илюхино, недалеко от Липецка – на родину матери Олега Григорьевича. Олег пошел в школу. Но едва успел закончить первый класс, как грянула война…</p>
