- Подъем! - голос оператора, кажется, звучит необычно громко, почти срывается на крик. За полтора десятка лет работы здесь, на космодроме, он уже проводил в космос не одну сотню ракет-носителей, но каждый раз его сердце сжимается от волнения, когда очередная пышущая огнем рукотворная громада уходит в полет к звездам.</p>
<p>
Тяга ракетных двигателей сначала сравнялась с весом ракеты, а потом, продолжая стремительно расти, приподнимает ее длинное тело над опорами силового пояса. Ракета на неуловимое малое мгновение зависает над стартовым столом, уже ни на что не опираясь, а потом трогается с места и, ежесекундно ускоряя свое движение, идет вверх.</p>
<p>
Вот хорошо заметное на фоне утреннего темно-синего неба белоснежное тело ракеты уже поднялось над стартовым столом примерно на сто - сто пятьдесят метров. Все мы, кому посчастливилось сегодня со смотровой площадки наблюдать запуск ракеты-носителя, буквально ослеплены светом взошедшего над горизонтом рукотворного солнца. По мере подъема ракеты факел бьющего из ее сопел огня все более вытягивается к земле, превращаясь в стремительный огненный водопад. Басовитый рев могучих ракетных моторов, наконец, достигает нашей смотровой площадки, зданий жилого городка и технической позиции. Сила звука такова, что алюминиевые перила гостевого павильона, внутри которого мы сейчас находимся, начинают дрожать мелкой дрожью. А ведь расстояние от нас до стартового стола более пяти километров!</p>
<p>
Хорошо заметно, как ракета-носитель, приподнявшись над мачтами стартового комплекса, начинает довольно резко крениться вправо. Программа полета предписывает максимально быстрый уход стартующего изделия от сооружений на пусковой площадке. Бортовая система управления чуть заваливает ракету на бок и, одновременно с продолжающимся подъемом вверх, начинает уводить ее в сторону, подальше от стартовой и технической позиций. Надежность ракеты-носителя «Ленин» такова, что аварий на старте не было ни разу, но правила безопасности на то и правила, чтобы им следовать и их выполнять.</p>
<p>
- Тридцать секунд, полет нормальный, - сообщает из динамиков громкой связи оператор.</p>
<p>
- Принято, полет нормальный, - сквозь треск радиопомех хорошо слышен бодрый голос командира космического экипажа Алексея Леонтьева. - Чувствуется постепенное нарастание перегрузки. На борту - порядок!</p>
<p>
Взгляды всех присутствующих сейчас на старте устремлены вверх. Ракета, сотрясаясь и вибрируя, по-прежнему набирает скорость, постепенно вычерчивая линию своей траектории в восточном направлении. Таковы уж законы баллистики: чтобы аэродинамическое сопротивление было минимальным, плотные слои атмосферы ракета должна пройти максимально быстро. А вот с точки зрения энергетики дело обстоит как раз наоборот - разгон лучше вести, двигаясь параллельно земной поверхности. Поэтому старт осуществляется вертикально, а потом, пройдя плотные слои атмосферы, ракета как бы постепенно ложится на бок.</p>
<p>
Больше всего факел огня из сопел стартующей ракеты-носителя напоминает сейчас длинный огненно-оранжевый клинок, поднимающийся в небесную высь рукоятью вперед. Очень необычное зрелище! Когда стартует «Протон», огненный след почти не заметен. А факел у носителя класса «Союз» гораздо меньшей длины. Щелкают затворы фотоаппаратов, объективы кино- и телекамер устремлены вверх. Сегодняшний старт увидят сотни миллионов людей во всем мире. И это правильно - советскому народу нечего скрывать, наши достижения в науке и технике мы готовы не только показать, но и поставить на службу всего человечества. Об этом со всей определенностью заявил на сентябрьском пленуме ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев.</p>
<p>
Над опустевшим стартовым столом еще клубится серо-белое облако дыма и пара, а в небесной вышине среди облачных островков уже четко начинает прорисовываться белоснежная инверсионная линия стартующей ракеты. Линия все более начинает склоняться в сторону горизонта. Это значит, что ракета успешно продолжает полет, движется к расчетной околоземной орбите. Разносится над казахстанской степью спокойный и уверенный голос оператора:</p>
<p>
- Восемьдесят секунд. Полет нормальный. Девяносто секунд. Все бортовые системы работают без замечаний. Сто секунд. Технические параметры ракетно-космического комплекса в пределах нормы.</p>
<p>
Примерно на сто пятнадцатой секунде полета, уже где-то на полпути от стартового комплекса к линии горизонта, белоснежная траектория в небе как бы раздваивается - произошло разделение ступеней. Первая ступень, отработавшая положенное ей по программе полета время, отделилась от ракеты - носителя и возвращается к земле. А ракетно-космический комплекс продолжает полет уже с использованием двигательных установок второго ракетного блока. Потом приходит черед включиться в работу и третьей ступени. И вот, наконец, на девятой минуте с момента старта по громкой связи звучит сообщение:</p>
<p>
- Ракетно-космический комплекс «Знамя-5» - «Лунник-5» выведен на околоземную орбиту!</p>
<p>
Космический полет Алексея Леонтьева и Олега Макарина начался. Советская наука и техника сделали еще один шаг в освоении космического пространства.</p>
<p>
…На Байконур они прилетели с Алексеем Леонтьевым и Олегом Макариным в разных самолетах. Если бы – не дай Бог, конечно! – с экипажем Леонтьева что-то случилось во время перелета, сегодня в полет к Луне ушли бы эти двое.</p>
<p>
Они точно так же, как Леонтьев и Макарин, «обживали» ракетно-космический комплекс «Знамя-5»–«Лунник-5» на стапеле в монтажно-испытательном зале космодрома за несколько дней до старта. Если бы в экипаже Леонтьева кто-то заболел, в космос послали бы их.</p>
<p>
В ночь перед стартом они ехали с Леонтьевым и Макариным на стартовую позицию в одном автобусе. И в монтажно-испытательном комплексе на второй площадке они одели такие же бело-голубые скафандры «Сокол», как и «леонтьевская команда». Вплоть до самого последнего момента перед стартом они были готовы занять рабочие места космонавтов на вершине ракеты.</p>
<p>
Дублеры… Владимир Шаталин и Владимир Бугрин.</p>
<p>
Собственно о том, что они стали дублерами, а экипаж Леонтьева назван основным для полета на ракетно-космическом комплексе «Знамя-5»–«Лунник-5» мы узнали только позавчера днем, когда состоялось заседание Государственной комиссии. До этого во всех документах фигурировали только две совершенно равноправные пары космонавтов: Леонтьев – Макарин и Шаталин – Бугрин.</p>
