В 1988 году на станцию «Мир» должны были отправиться две кратковременные экспедиции посещения: советско-болгарская и советско-афганская. В советско-болгарской Владимир Ляхов был командиром дублирующего экипажа.
1 декабря 1987 года экипажи начали первые тренировки. Тренировались в таких составах: основной экипаж Анатолий Соловьев – Виктор Савиных – Александр Александров (болгарский космонавт, однофамилец космонавта Александра Александрова, с которым Владимир Ляхов летал в 1983 году на орбитальном комплексе «СоюзТ-9»-«Салют-7»-«Космос-1443») и дублирующий экипаж Владимир Ляхов – Александр Зайцев – Красимир Стоянов.
Правда, в апреле 1988 года в составе основных и советско-болгарских экипажей произошли изменения. К сожалению, Александру Зайцеву не удалось слетать в космос: в марте 1988 года медики сняли его с подготовки к космическому полету из-за болезни. Место бортинженера в экипаже Владимира Ляхова занял опытный космонавт Александр Серебров, с которым Владимир Афанасьевич уже готовился к космическому полету в 1983 году на станцию «Салют-7».
А вот для советско-афганской экспедиции 15 февраля 1988 года был сформирован экипаж, в котором Ляхову предстояло стать командиром, а членами экипажа у него были врач Валерий Поляков и афганский космонавт Масум Мухаммед Дауран Гулям. То есть до дня старта советско-болгарского экипажа 7 июня 1988 года, Владимир Ляхов готовился одновременно в составе двух экипажей к двум космическим экспедициям – советско-болгарской и советско-афганской. Ничего подобного в истории подготовки советских космонавтов к космическим полетам еще не было. Понятно, что, по меткому выражению инструкторов в Центре подготовки космонавтов, Владимиру Ляхову в период с февраля и по июнь 1988 года приходилось «вертеться, как белка в колесе», чтобы качественно подготовиться к работе сразу в двух экипажах. Уже потом за активное участие в подготовке советско-болгарского космического полета правительство Народной Республики Болгария в 1988 году наградило Владимира Ляхова орденом «Народная Республика Болгария» I степени.
15 апреля 1988 года началась непосредственная подготовка к космическому полету советско-афганского экипажа. На Ляхова падала в те дни двойная нагрузка – ведь одновременно он готовился в качестве дублера командира советско-болгарской экспедиции.
- Тяжело в учении - легко в бою, - скажет уже после окончания космического полета Владимир Афанасьевич. - Этот суворовский принцип давно стал нашим правилом, правилом подготовки советских космонавтов. На Земле мы отрабатываем на тренажерах в Звездном городке десятки и сотни всевозможных нештатных ситуаций, которые только могут выдумать наши инструкторы и разработчики космической техники. И в каждой ситуации экипажу корабля нужно разобраться, суметь найти правильное решение. И все это в условиях жестких временных ограничений! Кто может подсчитать, сколько потов с тебя сойдет прежде, чем займешь кресло в кабине космического корабля? Поэтому-то у некоторых посторонних наблюдателей и создается иллюзия легкости работы космонавта и на Земле, и на космической орбите.
Было решено, что основные тренировки в экипажах с участием афганцев начнутся уже после возвращения Владимира Ляхова из Байконура в июне. Кто будет с ним в одном экипаже, еще окончательно было не определено. «Но это точно будет врач и афганский космонавт», - иронизировали сотрудники Центра подготовки космонавтов.
Первоначально экипажи для предстоящего советско-афганского космического полета были сформированы в следующем составе:
1) основной экипаж (позывной «Протоны»):
- командир – полковник ВВС Владимир Ляхов;
- космонавт-исследователь-врач – Валерий Поляков;
- космонавт-исследователь (Афганистан) – Мухамед Дауран.
2) дублирующий экипаж (позывной «Эльбрусы»):
- командир – полковник ВВС Анатолий Березовой;
- космонавт-исследователь-врач – Герман Арзамазов;
- космонавт-исследователь (Афганистан) – Абдул Ахад Моманд.
Но в июне 1988 года медики отстраняют от подготовки Масума Мухаммеда Даурана Гуляма – ему не очень удачно сделали операцию по удалению аппендицита, и врачи опасаются, что последствия этого могут проявиться в космическом полете. Место Гуляма в экипаже Ляхова занимает его дублер – Абдул Ахад Моманд.
Советско-афганский космический полет явно задумывался в угоду существовавшей на тот момент политической конъюнктуре. Советское руководство, направившее еще в декабре 1979 года в Афганистан «ограниченный военный контингент», и руководители Народно-демократической партии Афганистана, правившей в стране после «апрельской революции» 1978 года, избрали космонавтику для демонстрации «нерушимой советско-афганской дружбы». В сентябре 1987 года правительство Республики Афганистан и Главкосмос СССР подписали соглашение о полете афганского космонавта на орбитальную станцию «Мир». Полет был намечен на начало 1989 года. Но в начале 1988 года на встрече Михаила Горбачева и афганского лидера Наджибуллы было принято решение о выводе советских войск из Республики Афганистан к середине февраля 1989 года. Поэтому полет афганского космонавта было решено провести летом 1988 года. Он должен был стать составной частью «политического урегулирования афганской проблемы».
Весьма любопытный комментарий о подготовке советско-афганского космического полета содержится в книге Василия Лесникова «Французское время. 1980-1989 годы. Рядом с космонавтами»:
«10 июня экипажи Владимир Ляхов – Валерий Поляков – Абдул Ахад Моманд и Анатолий Березовой – Герман Арзамазов Мухамед Дауран притупили к тренировкам. И в этот же день жена Даурана Алия родила дочь. Ее назвали звездным именем Зухра, что означает Венера. Теперь у него четыре дочки и сын.
У Моманда тоже родилась дочь 30 апреля. Первый ребенок. Вместе с женой Бибигуль, журналисткой из Кабульской газеты, он назвал дочь Хиля. По-русски это имя означает Надежда.
Но к полету оба готовятся без особого восторга. Очень сильная возможность после полета получить пулю мусульманского фанатика. Там жизнь и смерть ценятся мало.
Пока не ясно, кто должен лететь, принято решение о том, что Ляхов тренируется с афганцами по очереди. Неделю с Ахадом, неделю с Даураном.
Афганцы ребята неплохие, сообразительные, но иногда лезут в ненужные дебри, а простых вещей не знают и не запоминают.
Вот типичный разговор во время тренировки по освоению систем жизнеобеспечения станции на УТМ.
Ахад: И зачем надо было сюда приходить? Экзамен будет теоретический. А время дорого.
Поляков: Пить, кушать и ходить в туалет на станции надо будет не теоретически. Без экзамена. Это нам надо.
Ахад: А почему командир кричит?
Поляков: Он не кричит. У него громкий командный голос.
Ахад: А мы привыкли во время полета говорить тихо, спокойно.
Поляков: Наш командир знает, что делает. Он прошел курс обучения как спасатель. Один все может делать в корабле. А нам надо хорошо его слушать. Наша с тобой работа начнется тогда, когда войдем в станцию. Вот и будем учиться, как правильно работать с системами станции.
… Июль прошел под знаком морских тренировок афганских и французских экипажей.
Афганские ребята не привычны к морской стихии. Им приходится трудно. Тренировки идут короткие ознакомительные и длинные настоящие. Если в море стоит тихая погода, то матросы во время тренировки так раскачивают возвращаемый аппарат, что космонавтам иногда приходится и похуже, чем в настоящий шторм. Ляхов все пытается сделать сам. Шумит, кричит. Поляков все время выступает как амортизатор.
1 и 2 августа с советско афганскими экипажами проведены комплексные тренировки. Всем зачет. Все на космодром. Летит Ляхов с Ахадом и Поляковым.
