Вот тут-то Георгий Тимофеевич впервые почувствовал, как может не хватать воздуха не где-то там, в знакомых ему заоблачных высотах, а прямо здесь, на земле. «После короткой стометровки по гаревой дорожке, - рассказывал позднее Береговой, - я чувствовал, как сердце вот-вот выпрыгнет из груди, и вспоминал об обыкновенной, осточертевшей за долгие годы (испытательной работы – С.Ч.) кислородной маске как о желанной, но несбыточной мечте. Никогда я еще не чувствовал себя столь отвратительно беспомощным. Виду, разумеется, я не показывал, но легче от этого не становилось. Выносливость, которую я считал гарантированной почти тридцатью годами интенсивной летной практики, оказалась в здешних условиях мифом. Я понял, что все познается только в сравнении...»

Сорокатрехлетний новобранец-космонавт чувствовал себя, как рыба в воде на самых жестких режимах при сверхзвуковых скоростях в воздухе. Но он едва-едва справлялся с заданной программой спортивных тренировок на земле. Сердце, его земной «мотор», начинало капризничать и сдавать, намекая на вынужденную «посадку», уже через каких-нибудь пять минут после очередного спортивного старта. Но ведь гаревая дорожка на стадионе – это не посадочная полоса на аэродроме: на нее не принято садиться, по ней полагается бежать. Да и как спасовать под ироническими взглядами некоторых более молодых коллег по отряду космонавтов? Держаться, держаться и бежать пока есть еще силы, и даже когда силы иссякнут… Выработанная годами и безотказно служившая Георгию Тимофеевичу в кабине реактивных самолетов, физическая закалка оказалась явно недостаточной ни на теннисном корте, ни на футбольном поле, ни в спортивных залах Звездного городка. Сил и выносливости на первых порах не хватало. Спасал только характер. Выработавшаяся на фронте и на испытательной работе привычка никогда не пасовать перед трудностями и не сдаваться.

Береговой мысленно сказал себе: за полгода тренировок нужно догнать тех, кто на десять с гаком лет моложе, и всесторонне подготовить себя физически к космическому полету. А иначе зачем было вообще идти в отряд космонавтов? Чтобы теперь сойти с дистанции из-за обычной физической подготовки? Он заставил себя хотеть физических нагрузок. Внушил себе, что получает от них немалое удовольствие. Каждый день. Каждую минуту. Всегда...

Полгода пролетели как один день. Нет, он, конечно, не помолодел за эти полгода, но никто от него этого ведь и не требовал. Требовалось другое: чтобы врачи сказали в его адрес то же, что они скажут по поводу остальных его – более молодых! - товарищей по подготовке в космическом отряде.

Георгий Тимофеевич Береговой снова не ударил в грязь лицом. За полгода интенсивных занятий спортом сбросил лишних восемь килограмм веса, «опустил» пульс с восьмидесяти до семидесяти ударов в минуту, привел в состояние нормы кровяное давление.

Так уж получилось, что Георгий Береговой, прославленный ас и испытатель авиационной техники, до прихода в отряд космонавтов… не умел плавать. Это выяснилось во время шуточного праздника «День Нептуна», который проводился в отряде космонавтов 23 июля 1964 года. Юрий Гагарин и другие ребята из первого отряда космонавтов решили устроить «посвящение в космонавты» для прибывших в ЦПК новичков. «Старики» переоделись в маскарадные костюмы, роль Нептуна исполнял сам Гагарин. Предстояло поочередно мокнуть «молодняк» в бассейне, заставив их прыгнуть с вышки в воду.

«На вышку для прыжков поднялся Георгий Тимофеевич Береговой, - пишет Евгения Малаховская в повести «Счастливые люди». - Он как-то нерешительно подошел к краю площадки, опасливо озираясь и выставляя вперед ногу, широко расставил руки и испуганно замер над водой.

Царский трезубец взметнулся вверх, присутствующие умолкли в ожидании указа правителя, на секунду стихла музыка, чтобы с новой силой ударить в момент окончания речи Нептуна.

Трезубец ударил об пол, в благоговейной тишине прозвучали повелительные слова царя, то есть Юрия Алексеевича Гагарина:

- Испытание водой проходит Георгий Тимофеевич Береговой, сын Земли Советской, славный представитель человечества, получивший право на полет в космическое пространство, отважный военный летчик, бесстрашный испытатель.

Присутствующие подняли глаза на Берегового, стоящего на вышке, от него ждали действий, рывка, но он, в противоположность своим предшественникам, не прыгнул в воду, даже не принял спортивную стойку, а осторожно попятился назад.

Нептун обернулся, сердито поднял трезубец, сверкнул глазами: ослушание, дескать, какое неслыханное.

- Юрий Алексеевич, - конфузливо обратился с вышки Георгий Тимофеевич…

- Я царь Нептун – великий повелитель морей и океанов, полновластный хозяин глубин и всех богатств, спрятанных под водой… - нравоучительно оборвал повелитель ослушника – Берегового.

- О, великий царь, - взмолился Георгий Тимофеевич, принимая игру Гагарина, - не вели бросать в воду за ослушание. Плавать я не умею. Даю обещание через неделю пройти все самые трудные испытания и ничем не прогневить тебя…»

В Звездном городке Георгию Тимофеевичу пришлось не просто научиться держаться на воде, но и освоить на достаточно высоком уровне некоторые стили плавания. Ведь космический корабль после завершения полета может не только приземлиться, но и приводниться. Суша все-таки составляет всего лишь третью часть территории земного шара…

Г.Т.Береговой вспоминал: «У деревенских мальчишек есть такой спартанский метод обучения: не умеющего плавать берут покататься на плот или в лодку и бросают в воду на середине речки или пруда. Именно этот освященный веками способ я и решил взять на вооружение. Решил подступиться к водной стихии не обычным путем, с берега, а сверху, чтобы, так сказать, отступать и деваться было некуда. Забираясь на вышку, я прыгал с нее в семиметровую глубину, четко сознавая, что тому, кто не желает утонуть, ничего другого не остается, как добираться любыми способами до ближайшего бортика бассейна».

Береговой сдержал данное Гагарину слово. Он научился плавать, прыгать с вышки и сдал комплекс нормативов по плаванию на второй спортивный разряд. За четыре месяца освоил «брасс» и во время тренировок стал проплывать до полутора тысяч метров.

Кроме спортивной подготовки были еще тренировки на перегрузки на центрифуге, испытания выносливости в термо -, сурдо- и барокамерах, прыжки с парашютом, специальные тренировки на выживание в различной местности – от заполярной зоны до жарких безводных пустынь.

Как и для слушателей из первого отряда космонавтов, специальные тренировки для Георгия Берегового начались с серии парашютных прыжков. Прыжки с парашютом дают будущему космонавту навыки, которые понадобятся ему в течение всего времени полета на космическом корабле. Поэтому парашютным прыжкам уделялось очень большое значение при подготовке первых отрядов советских космонавтов. Парашютные прыжки рассматривались, прежде всего, в качестве средства психологической подготовки будущих космонавтов. В авиации считалось и считается сегодня, что ничто так не воспитывает волю и умение летчика не теряться в сложной ситуации, как парашютное дело.

Кроме того, поскольку Георгий Береговой пришел в отряд космонавтов в самом начале 1964 года, ему предстояло пройти подготовку к полетам на единственном на то время летавшем в космос советском космическом корабле – на «Востоке». А для полета на этом типе космических кораблей космонавту непременно нужно овладеть навыками парашютирования. Во-первых, при аварийном катапультировании до старта или во время старта ракеты-носителя космонавт космического корабля «Восток» затем должен спускаться на парашюте. Во-вторых, при штатной посадке космического корабля «Восток», непосредственно перед приземлением спускаемого аппарата, когда «Восток» уже будет лететь в атмосфере Земли, космонавт катапультируется и опускается на землю на парашюте. Поэтому отряд слушателей – космонавтов для полетов на «Востоках» должен был в обязательном порядке пройти самую полную программу парашютной подготовки – прыгать на сушу и на воду, днем и ночью, на пересеченную местность и на лес. За двадцать летных дней в течение шести учебных недель и Георгию Береговому, и каждому из его коллег-космонавтов предстояло выполнить не менее чем по сорок прыжков.