Видимо, я потеряла сознание, потому как ничего происходящее дальше я вспомнить не могу. Только кромешная неподвластная тьма, которая укутывала словно кокон.

Наконец, открыв глаза, огляделась. Я лежала уже не в той комнате, а была распластана на тёплом камне, который находился на возвышении. Вокруг, по всему помещению расставлены свечи, и этот ужасный запах ладана. Не знаю почему, но с самого детства не любила этот запах, всегда хотелось набрать полную грудь свежего воздуха и по возможности не дышать совсем, но ограничивалась просто открытым ртом, а нос закрывала.

Я не сразу услышала чей-то монолог, прислушавшись, я ничего разобрать не смогла. Кто-то говорил на незнакомом мне, стрекочущем языке, из которого действительно получался цокот, отчего моё тело сразу напряглось. Повертевшись по сторонам, я заметила мужчину в длинном чёрном плаще с глубоким капюшоном, в руках он держал тяжёлую книгу в жёстком переплёте. Казалось, будто её обложка была сделана из настоящей кожи. В комнате за счёт свечей было светло и можно было разглядеть что угодно, но от неизвестности моё тело покрылось дрожью, его будто взяли в плен, и я не могла пошевелиться, даже палец, и тот не поддавался, будто меня просто парализовало.

Меня начала накрывать паника, глаза заметались по сторонам. Единственное, что мне было подвластно — дышать и вертеть головой.

У мужчины вырвался утробный рык, когда он дочитал, сделав этим самым рыком акцент на последнем слове «Цекциолц». В этот же момент, из-за угла показался другой мужчина, я пригляделась и расширила свои и без того большие глаза — это был Сербиус. Он был одет также в длинный чёрный плащ, но капюшон не был натянут на лицо, лишь покрывал голову. Оскалившись, он приблизился ко мне и, обойдя по часовой стрелке три раза, остановился.

— Пришло твоё время, дорогуша. — прошептал мужчина, но в практически пустой комнате, это было довольно громко.

Я не могла произнести ни звука, ни писка, ни-че-го! Я могла лишь наблюдать и только догадываться, чем это всё для меня закончится.

Я почувствовала, как моей левой руки коснулась его — холодная и шершавая. Он провёл пальцами от моих пальцев до запястья и остановился. Вначале я не поняла, что происходит, а затем почувствовала, как мою ладонь полоснули чем-то острым. Я наклонила голову посильнее, насколько смогла и увидела, как на ладони скапливается бордовая жидкость. Кровь!

Не торопясь, Сербиус тоже начала цокать какие-то непонятные мне слова, а затем, подставил какую-то золотую чашу, усеянную узорами и драгоценными красными камнями, и в неё положил мою ладонь. Обойдя меня снова три раза, только уже против часовой стрелки, он остановился около правой руки и проделал всё то же, что и с первой.

Так я и лежала несколько минут, чувствуя, как щиплют ладони и как стекает горячая кровь. Я сразу и не поняла, что оказывается, могу вновь шевелиться, когда в сотый раз пыталась подёргать пальцем, а он поддался и глубже окунулся в мою кровь. В этот момент произошло сразу же несколько событий:

Около моих ног начал образовываться образ девушки из многочисленных искр, будто мириады золотисто-голубых звёзд. Сербиус, открыв рот, упал на колени и прошептал: — Невозможно, я ведь не завершил обряд… Как?

А затем, меня затянуло в портал, но на это мой похититель Сербиус не обратил никакого внимания. Он был шокирован, изумлён и обездвижен. Мужчина просто смотрел на россыпь искр, из которых совсем немного можно было понять, что это девушка. Как и я. Я тоже наблюдала как заворожённая за этим процессом, пока не оказалась в сильных многочисленных объятиях, а портал испарился.

Итан

Боги Всемогущие, если бы мы только знали, что, отправляясь за мужьями Лекси, мы попадём в ловушку, да ещё и какую… Магия не работает от слова совсем. Портал построить невозможно. Мы даже и не сразу поняли, что оказались в затхлой тюремной камере, с ароматами плесени и старости. С непривычки этот запах, как ураган ударил в ноздри и лёгкие запекло. А дальше, как оказалось, камера была не просто перекрыта от магии, в ней ещё и было что-то, что высасывало жизненные силы, отчего все мы, через какой-то промежуток времени, погрузились в кромешный, тёмный мир без снов. Просто пустота и ничего более.

Открыв глаза, я встретился со всеми остальными, кроме Лекси. Ей снилось что-то, отчего на её лбу проступила испарина, она дёргалась, будто что-то страшное преследовало её. А после — крик. Крик полный боли. Что ей приснилось? Мы все могли только гадать… Но, а что произошло на самом деле, мы сможем узнать, только если она сама нам расскажет.

Мужчина в тёмном плаще, с глубоким капюшоном, забрал нашу девочку. Избил её, как самый последний… кретин! Животные так не поступают как он. Увёл Лекси в другую камеру и там снова над ней издевался, были слышны глухие удары и стон лисички вперемежку с отчаянием и болью. Она у нас сильная, справится. А мы… А мы вообще ничего не могли сделать! Нас просто обездвижили, но так, чтобы мы могли видеть и слышать её страдания и метаться внутри себя, что ничего сделать не можем.

Когда наступила полная тишина, мы решили, что Лекси погрузилась в сон от изнеможения. А мы так и остались прикованными на одном месте. Позже, мы услышали мужские голоса. Один из них я сразу узнал, а после и другой. Сербиус отчитывал того подонка, за то, что он сделал с Лекси. Она ему нужна живой и здоровой, а он, чуть было не испортил все его планы.

Всё то время, пока мы были обездвижены, я пытался найти выход из данной ситуации, и я его нашёл.

Из раздумий над планом, меня вывели шаркающие звуки. Сербиус куда-то нёс Лекси на руках. Я срочно должен сообщить ей, что всё будет хорошо, но никак не могу. И сейчас я тоже нашёл выход с помощью ментального общения:

— «У меня есть план, как только ты поправишься, а я уверен так и будет, мы все выберемся. Обещаю!»

Её глазки расширились, и я понял, она услышала. Это хорошо. Дальше всё зависит только от нас!

Как я и думал, когда Сербиус с Лекси удалились и за ними закрылась дверь, мужчина в чёрном плаще, которого отчитывал начальник, подошёл к нашей камере и снял это дурацкое обездвиживание. Я не знаю, сколько мы пробыли в таком состоянии, но мы, как по щелчку увалились все на сено, переводя дыхание, ведь в том состоянии нам даже дышать было трудно.

Когда закрылась дверь за тем бессердечным амбалом и мы остались одни, мы резко встали.

— Что будем делать? Нам срочно нужно спасать лисичку, а также и самим не мешало бы выбраться живыми… — шёпотом произнёс Томасэвиан, боясь, что кто-то всё-таки ещё может услышать нас.

— Да, нужно что-то делать, ребят, Лекси стала мне сестрой, и я не хочу, чтобы она ещё больше пострадала! Вы видели в каком состоянии её нёс Сербиус! — прошептала Кэсадин и прижалась ко мне сильнее.

— План есть. — отозвался я. — Но проблема в том, что нужно очень много сил, но ведь и нас не мало! Мы можем объединиться. По мере того, сколько мы тут находимся, я постепенно чувствовал прилив сил. Не знаю, с чем это связано, но мне кажется, у них где-то прореха и мы обязаны этим воспользоваться! — говорил я тише всех, отчего остальные ближе подтянулись ко мне.

— Ну так, а что ты предлагаешь, Итан? — с небольшим недоумением спросил Томас.

— Для начала я предлагаю переждать какое-то время. Лекси сейчас очень слаба, мы это все прекрасно видели, но нужно учитывать то, что она нужна Сербиусу живой и здоровой. Не забывайте об этом, я уверен, что он сейчас будет залечивать её раны! — не повышая своего голоса, ответил я.

— Значит, если силы стали возвращаться, то мы должны будем хоть что-то почувствовать, когда он будет исцелять. — произнёс Кайлизеран.

И мы стали ждать. Сидели молча, прислушиваясь к себе. Времени прошло совсем немного, и мы ощутили отголоски ужасной боли. Всех, кроме Кэсадин, коснулось неприятное ощущение. А меня, так как я хранитель Александры, пронзила самая настоящая боль. Я почувствовал, как моя голова сжимается и пульсирует в бешеном ритме, рёбра словно ломают и вставляют по нескольку раз. Это длилось около получаса. Боль и страх за Лекси — это всё, что у меня вертелось в голове на данный момент.