Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Стругацких снова перестают издавать. С резолюцией «покушение на будущее советских детей: найденного мальчика - космического беспризорника, по сути, - не могли снова оставить на планете среди враждебной цивилизации» авторам в 1971 году возвращается рукопись повести «Малыш». В январе 1974 года «Парень из преисподней» расценен литературной комиссией Ленинградского горкома КПСС как «превознесение и героизация фашистского выкормыша».

Как известно, в феврале 1974 года братья Аркадий и Борис Стругацкие вместе с писателем Александром Солженицыным были принудительно высланы из СССР и лишены советского гражданства.

К тому времени классик современной советской фантастики Иван Ефремов уже умер и был «канонизирован» партийными идеологами КПСС в качестве едва ли не основателя всего жанра фантастического романа в Советском Союзе. На этот счет в литературных кругах СССР тех лет в шутливой форме часто звучала детская считалочка: «А и Б сидели на трубе. А - упало, Б - пропало… Что осталось не трубе?». В ней под «пропавшим А» понимался Аркадий Стругацкий, под «упавшим Б» - Борис Стругацкий, а под буквой «И» - идеологически «канонизированный» Иван Ефремов.

(Отметим, что с идеологической «канонизацией» Ивана Ефремова не все так просто, ясно и однозначно. После смерти писателя у него дома «компетентные органы» устроили обыск. Поползли слухи, что Ефремов был глубоко законспирированным «английским шпионом». Кроме того, в 1974 году в Федеративной Республике Германии был опубликован остро-политический фантастический роман «Час Быка», авторство которого также приписывается Ивану Ефремову. В советской прессе этот роман был назван «грязной псевдолитературной поделкой, направленной на то, чтобы опорочить имя великого советского фантаста»).

Уже в зарубежье Аркадий и Борис Стругацкие публикуют романы «Пикник на обочине» (1974), «Град обреченный» (1975), «За миллиард лет до конца света» (1976), «Жизнь и смерть Никиты Воронцова» (1978), «Проект «Зеркало» (1980), «Хромая судьба» (1982), «Волны гасят ветер» (1985), «Белый ферзь, или операция «Вирус» (1987), «Отягощённые злом, или Сорок лет спустя» (1988), «Загадочный континент Лу» (1989). В зарубежье увидели свет и все остальные произведения писателей, которые в 60-70-е годы так и не удалось издать в СССР.

Любопытно, что, несмотря на «непростые» отношения с Советской властью, в творчестве братьев Стругацких в «зарубежный период» нет произведений, в которых бы открыто критиковался существующий в СССР режим. Многие из писателей, которых Москва «выдавила» за границу, на Западе создали романы с антисоветской направленностью: Владимир Войнович – «Москву 2042», Василий Аксенов – «Остров Крым», Анатолий Гладилин – «Французскую ССР», Виктор Пелевин – «Омон Ра». У Стругацких же только небольшой роман «Питерские космополиты» (1990) с очень большой натяжкой можно посчитать направленным против советского режима.

После безвременного ухода из жизни Аркадия Стругацкого 12 октября 1991 года Борис Стругацкий под псевдонимом С. Витицкий написал книги «Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики» (1994), «Замкнутый круг» (1997) и «Бессильные мира сего» (2003). Под собственной фамилией опубликованы «Комментарии к пройденному» (2009) и эссе «Утро вашего персонажа» (2012 – за полгода до смерти автора).

8

Период правления Вячеслава Молотова (с июньского Пленума ЦК партии в 1957 году и по март 1986 года, когда Первый секретарь ЦК КПСС скончался) в зарубежной советологии принято называть «периодом застоя». Впрочем, для культуры СССР в целом и для литературы в частности, - и особенно для советской фантастики, - эти времена следовало бы называть «эпохой идеологической реакции». Решения пресловутого июльского (1963 года) Пленума ЦК КПСС продолжали действовать на протяжении всего этого времени в полную силу.

Более того, в 1981 году ситуация еще более усугубилась. Выступая с отчетным докладом на 25-м съезде КПСС, Вячеслав Молотов сказал:

«Писатель - это не только инженер человеческих душ, но еще и партийный пропагандист, и агитатор. Думается, что эту работу должны вести только идейно подкованные, профессионально обученные люди».

Из этого тезиса Первого секретаря ЦК партии немедленно последовал практический вывод: теперь писать и публиковать книги в СССР могли только члены КПСС, закончившие либо единственный в Советском Союзе Литературный институт имени Максима Горького в Москве, либо на худой конец Высшие литературные курсы, которые были спешно организованы при всех ЦК партийных организаций союзных республик. Впрочем, на ранее проверенных и «старопишущих» литераторов новшество не распространялось. Так, «мэтр» научно-производственного фантастического романа Владимир Немцов, не имевший литературного образования, вполне успешно кропал романы и после решения 25-го съезда КПСС «по литературному вопросу», а в 1982 году даже издал полное собрание своих произведений.

Продолжал успешную литературную деятельность и такой маститый автор советской научной фантастики, как Александр Казанцев. Правда, его роман «Фаэты» (о влиянии разрушенной ядерной войной планеты Фаэны на судьбы цивилизаций в Солнечной системе) подвергся критике «за кровосмесительную зоофилию»: по ходу сюжета один из героев-инопланетян «лично возглавил обезьяно-питекантропское стадо, чтобы в качестве «альфа-самца» деятельно содействовать становлению человеческой расы на Земле».

На волне откровенной серости и халтуры к советскому читателю иногда прорывались и весьма достойные по своему качеству и содержанию литературные произведения. Прежде всего, стоит в этой связи отметить книги Сергея Павлова «Лунная радуга», Георгия Браницкого «Уходящие в бездну», Сергея Жемайтиса «Багряная планета», Игоря Росоховатского «Под созвездием Близнецов», Владимира Савченко «Открытие себя», Александра Мирера «Главный полдень».

Постыдным пятном в истории советской фантастики навсегда останутся политические судебные процессы 1981 и 1982 годов над участниками нелегальных молодежных литературных объединений «ЭльФ» («Любители Фэнтези»), «КЛФ» («Клуб любителей фантастики»), «ВОЛФ» («Всесоюзное общество любителей фантастики»). Несмотря на существовавший «железный занавес» в части публикации произведений зарубежных фантастов в СССР, их книги все-таки «просачивались» в Советский Союз. Они тайно привозились дипломатами, работниками Внешторга, моряками дальнего плавания. Произведения зарубежных писателей переводились в СССР, перепечатывались на пишущих машинках, а позднее - в 70-80-х годах - даже с использованием возможностей электронно-вычислительных машин, читались и активно обсуждались, особенно в студенческой и гуманитарно-инженерной среде. Стали возникать литературные «клубы по интересам», в которых молодые и не очень люди пробовали сами писать советскую фэнтези и научную фантастику, выходившую за установленные в стране идеологические каноны. В мае 1981 года эти структуры были «вскрыты» Комитетом государственной безопасности СССР. В 1981-1982 годах участники нелегального «движения фантастов» получили от пяти до семи лет лишения свободы «за антисоветскую подрывную идеологическую деятельность».

Осенью 1982 года «советский народ понес тяжелую утрату». Внезапно скончался секретарь ЦК КПСС по идеологии Тихон Прохорович Сусликов. Смерть настигла «выдающегося сына Коммунистической партии» на 85-м году жизни. По непроверенным данным, кончина «главного идеолога страны» наступила в результате острого сердечного приступа после того, как Сусликов получил известие о присуждении Нобелевским комитетом премии по литературе за 1982 год Аркадию и Борису Стругацким за роман «Град обреченный».

Впрочем, на идеологическом режиме в СССР смерть Т.П.Сусликова никак не сказалась. Холодные ветры по-прежнему дули в советской фантастике, сдувая в бездну любые ростки нового, необычного, сколько-нибудь не совпадавшего с существующей «партийной линией».

27
{"b":"707364","o":1}