– Мы его обязательно проведем,– пообещал Астафьев.– С Эльзой или без, но проведем.

– У меня ее чертов контракт рассчитан как раз до конца турне,– Самсонов нервно сжал кулаки.– Как будто знала, как мне подгадить. А эти европейские воротилы любят, чтобы все было буковка в буковку, мать их…

Самсонов не зря так нервничал. Европейское турне, сулившее ему много денег, должно было начаться через неделю. Но сложность, состоявшая в прикованной к кровати Эльзе, начисто испортило картину. Самсонову требовалось либо дождаться, когда она оправится (к тому моменту никакого турне не будет и в помине), либо разорвать контракт. Со своей стороны он этого сделать не мог – денежные издержки, плюс очередные слухи; но со стороны Эльзы…

– Есть идея,– сказал Астафьев.– В больнице нарисуют справку о полном ее выздоровлении, мы прикладываем ее к договору и – вуаля! Госпожа Эльза больше не выступает у нас!

– Не понимаю,– искренне признался Самсонов.

– Да все просто. Полицеймейстеру глаза мы прикрыли – без показания потерпевшей дело-то все равно стоит! Подправят даты, чужие показания уберут, и выяснится, что никакого падения не было! А госпожа Эльза в тот день ходила на прием к врачу – Арцыбашеву. У него берем справку о состоянии здоровья пациентки – разумеется, там будет сказано, что она совершенно здорова и готова к выступлениям. В таком случае возникнет вопрос, и адресован он будет самой Эльзе – где вы гуляли три дня? Почему пропускали репетиции?

– А пропуск репетиции, это уже штраф на нее,– Самсонов, следивший за ходом мысли Астафьева, наконец, понял.– А я, в свою очередь, могу за такое разорвать с ней контракт в одностороннем порядке, в любой момент! Астафьев, ты гений!

– Вина!– зарычал Самсонов.– Побольше вина мне и моему приятелю!

Он изрядно выпил к этому моменту, но всплеск животной радости потребовал еще. Астафьеву, едва пригубившему бокал, он зашептал:

– Завтра ищешь хирурга и любыми способами берешь у него справку. Дай ему столько, сколько захочет! Но не слишком много!

Занавес открылся. Под веселую музыку на сцену, шагая в ногу, вышло несколько смазливых девиц. Взмахи их ног оголяли кружевные нижние юбки и черные чулки. Публика заревела, стала хлопать в такт ударов каблуков.

– С дороги!– Самсонов, расталкивая посетителей, побрел вглубь зала. Там ему встретилась одна из «клубных красавиц».

– Пойдем наверх!– хватая ее за плечо и дыша вином, потребовал он.

– Пойдем, раз ты такой нетерпеливый,– немного раздраженно ответила она.

6

Найти Арцыбашева оказалось гораздо сложнее, чем придумать план. Утром, едва одевшись и позавтракав, Астафьев отправился на квартиру к доктору. Но там его не оказалось.

– Уехал господин, по своим делам,– сказал управляющий.

– А когда прибудет?

– Не сказал.

Астафьев помчался в его клинику.

– Добрый день, Арцыбашев у вас?

– Не было с самого утра,– ответил ему вахтер.

«Куда же ты запропастился?»– Астафьев мысленно чертыхнулся.

В это время в фойе зашел человек в дорогом пальто.

– Петр Геннадьевич,– вежливо обратился к нему вахтер,– вы не видали Александра Николаевича?

– С чего бы? Я только из дому,– пожал плечами Маслов.– А что случилось?

– Я его ищу,– Астафьев подошел к нему.– Анатолий Астафьев, помощник господина Самсонова.

– Самсонова?– Маслов насторожился.

– Верно. Простите, а вы?..

Маслов представился. Астафьев на всякий случай уточнил:

– В отсутствии Арцыбашева вы управляете клиникой?

– Верно.

– Замечательно. Мне нужна ваша помощь…– Астафьев склонил голову, как бы говоря: «Не пройти ли нам в более укромное место?»

Маслов едва кивнул: «Почему же нет?»

– Пойдемте ко мне в кабинет, голубчик,– вежливо сказал он вслух.

Так состоялась встреча двух подхалимов.

– Итак, голубчик, я вас слушаю…– Маслов пропустил Астафьева в кабинет, затем вошел сам.– Присаживайтесь на диван, или в кресло, если хотите. Может быть, коньяку?

– Если позволите,– Астафьев, догадавшийся, что говорит с «собратом», осмелел и расправился.– Дело очень важное, касается моего начальника и вашей пациентки, госпожи Дымченко. Она так же известна, как госпожа Эльза.

– Да, у нас есть такая… пациентка,– Маслов достал из шкафа открытую бутылку и два квадратных бокала.

– У господина Самсонова намечается большое европейское турне. Гастроли пройдут по десяткам городов,– Астафьев зачарованно смотрел, как бокалы наполняются ароматным темным напитком.– Труппа уже готова отправляться, но госпожа Дымченко…

– Я понял,– Маслов придвинул ему бокал.– Скажу сразу – ее физическое состояние оставляет желать лучшего. Она сейчас в коме. Подключена к капельницам, питается через трубки.

– Ужасно. Надеюсь, она как можно скорее оправится от травм,– Астафьев залпом опрокинул коньяк в себя. «Черт, как хорош. Но пора переходить к делу».– Господин Самсонов, увы, не может ждать – турне начнется через неделю. Вот если, допустим, госпожа Дымченко не будет в таком плачевном состоянии, хотя бы на бумаге,– Астафьев особо подчеркнул последнее слово.– То и с гастролями все будет хорошо.

Маслов разлил по новой порции, но предлагать не торопился.

«Боишься?– понял Астафьев.– Значит, все правильно делаю».

– Посудите сами, Петр Геннадьевич. Госпожа Дымченко не местная,– продолжил он.– А Петербург город сырой, ветреный, пасмурный. Вот она и обратилась в вашу клинику, чтобы ей провели осмотр.

– Господину Самсонову нужна справка от врача?– уточнил Маслов.

– Да, если говорить прямо. Простите, я не знаю, как по-другому называется этот документ,– Астафьев немного растерянно улыбнулся.– Но да. Нужна справка. Причем, в ней должно быть указано, что госпожа Дымченко полностью здорова.

– Могу я узнать, с какой целью вам это требуется?– осторожно спросил Маслов.

– Вкратце – юридическое буквоедство требует решения по ее вопросу. Или никакого турне не состоится.

Маслов выпил из своего бокала, долил:

– А полиция? Я хоть и младший хирург, заведующий клиникой, но не знаю всех дел Арцыбашева и полицеймейстера. Знаю только, что Яковлев, его помощник, приезжал к нам, и о чем-то говорил с моим… коллегой. Может быть, хотел взять у нашей пациентки показания?– каждый раз, когда Маслов называл ее – беспризорную, пациенткой, его корежило внутри.

– Это было сделано с подачи господина Самсонова,– признался Астафьев.– Яковлев исполнял свой служебный долг, но подробностей он не знает. А подробности таковы – даже если госпожа Дымченко придет в себя, ее показания никому нужны не будут…

«Вот как. А ведь Арцыбашев об этом, скорее всего, и не догадывается!»– понял Маслов.

–…дело, соответственно, закроется; а каждый участник сделки получит причитающееся ему вознаграждение.

– Значит, девчонка и впрямь застукала его с новой любовницей и выбросилась из окна?– прямо спросил изумленный Маслов.– Газета не врала?

– Мы ушли от темы,– вежливо напомнил Астафьев.– Вы, как заведующий клиникой, можете дать справку?

– Конечно, ведь это я проводил осмотр,– горделиво солгал Маслов и, пододвинув ему наполненный бокал, принялся искать нужный бланк.

– Не забудьте поставить ту самую дату,– напомнил Астафьев.

– Непременно. Ну а вы?– Маслов ожидающе посмотрел на него. Астафьев положил на стол портфель, нежно погладил его:

– Господин Самсонов отблагодарит вас от всей души.

– Вот и отлично,– прошептал Маслов. Быстро и аккуратно он заполнил бланк, поставил печать. Астафьев придвинул ему опустевший бокал, на котором возвышалось четыре пачки свежих купюр.

Маслов искренне засмеялся, передал ему справку. Астафьев спрятал ее в портфель и сразу засобирался уходить.

– У меня еще столько дел сегодня, вы просто не поверите,– весело заговорил он.– Иной раз завидуешь вам, врачам – сидите на одном месте, никуда не надо дергаться.