<p>

 </p>

   Клуб "Силенсио"

   Жизнь без смысла - жизнь без цели. Её отсутствие - пустота, скука, прозябание, смерть. Её наличие - поиск, совершенство, обретение, вечность. Время побеждено, а не убито, деяния не умножают суету сует. Когда созреет их плод, лишь ты решаешь - вкусить его или объявить запретным. Так ты осознаешь свою ответственность пред миром. Так ты познаешь свободу. Но что есть истина?

   Враги Ордена зовут меня Чёрной Вдовой. Почему? Из-за наших чёрных одеяний, традиционных для лауренитов-госпитальеров - паладинов Великого Ордена Лечебного Дома благословенного Лоренса де Пюи? Занятно, они видят лишь цвет смерти и скорби, но не замечают белой эмблемы Главного Госпиталя на моём плаще и сюрко - символа истинного сострадания и милосердия. Они отказывают мне в этих чувствах? Или же сами не знакомы с ними? Ясно одно - на такие вопросы ответа от них не получить.

   А может, меня так называют из-за моего фамильяра? Тогда любители громких прозвищ не сильны в энтомологии - Клементина-Бонифаций не из семейства вдов, а из семейства пауков-волков. Она с самого начала была большой и мохнатой, поэтому и привлекла моё внимание, когда я в шесть лет поймала её в нашем саду и принесла домой. Сначала, я назвала её Бонифацием, но мама очень быстро выяснила, что Бонифаций - самка, а потому, к этому имени добавилось ещё одно - Клементина. Забавно - ведь Клемент и Бонифаций - самые распространённые имена среди первосвященников Эриннии. А затем, затем я с потрясением узнала, что Клементина-Бонифаций живёт всего один год, а значит, уже следующим летом её не станет. Недопустимо. Так я в первый раз победила смерть.

   Вернее, с моей подачи вверх над ней взяла мама. Ведь в её исследованиях маму никогда не останавливали ни мораль, ни закон. Настоящий учёный. Так паук из семейства пауков-волков стал разумным магом-телепатом, в своей колдовской силе равный многим весьма могучим волшебникам. Мы неразлучны уже многие годы. Сейчас Клементина-Бонифаций мирно сидит в своём террариуме в моём кабинете, но в случае войны она готова принять боевую форму. Высота - два метра, размах лап - посчитайте сами. До меня дошли слухи, что её на полном серьёзе собираются объявить запрещённым видом оружия. Разумеется, это сущая нелепость - боевые покровители- обереги сильнейших аристократических родов королевства Мидори куда как страшней.

   Но возвращаясь к нашим недоброжелателям - что если им не чужд поэтический символизм и некая иносказательность? И провозглашая меня Чёрной Вдовой, они тонко намекают, что я - сильнейшая из госпитальеров? Ведь у пауков самки намного крупнее и сильней самцов. Что же, подобное сравнение лестно для меня и совершенно неприемлемо для Ордена. А значит, если это и правда - мы закроем на неё глаза.

   Настоящая истина в ином. Отто мёртв. Пал в одной из тех битв, в которых гибнет цвет нашего рыцарства, и после которых Орден вынужден набирать в свои ряды всех кого не попадя. "Отто убили" - я сообщила эту новость маме тем же недовольным тоном, каким в детстве жаловалась на оторванную пуговицу или сломанную игрушку. Близкие отнеслись к ней по-разному, каждый - в свойственной ему манере.

   "Гибель на поле боя - без сомнения лучшая смерть для воина. Но не для мужа моей дочери. Прикрывать до последнего отход товарищей - это, безусловно, достойно уважения. Но тем самым Отто Рейнхардт поставил их жизни выше счастья Альбертины. Такой выбор я не могу одобрить" - сокрушённо произнёс папа.

   " Мне этот тип всегда казался подозрительным. И вот, пожалуйста, интуиция меня не обманула - выкинуть такой фортель, это же уму непостижимо", - пожал плечами сводный брат.

   "Полная нелепость. Даже ежу понятно, что прикрывать отход должен был закоренелый холостяк-женоненавистник, коих в этом Ордене пруд пруди. Всё-таки мужская логика - воистину непостижимая вещь ", - торжественно объявила сводная сестра.

   " Как это похоже на мужчин - покидать нас в самый неподходящий момент. К счастью, хлопот от них больше чем пользы", - укоризненно покачала головой мама.

   Сошлись они лишь в одном - я всё-таки получила от Отто самое главное, а потому, останется ли его образ навсегда в моей памяти столь же чётким и ярким каким был при жизни или постепенно потускнеет со временем не суть важно. Интересно, что они подразумевают под этим? Отто больше нет, и всё что осталось от него это... Что же это? Точно... Вольфганг... Вольфганг!

   В два годика я уяснила самое важное - папа безраздельно принадлежит мне, а вот маму я делю с Райаном и Флорентиной. А значит, нельзя допустить, чтобы она забыла обо мне. Поэтому каждый день я подходила к ней и, не обращая внимания на то, занята мама или нет, требовательно дёргала за платье и лезла на руки. Так я напоминала о себе. К чести мамы она с самого начала поняла всю важность данного действа.

   - Прошу прощения, господа, - с холодной вежливостью обращалась она к удивлённым или скрывающим удивление гостям, - время священного ритуала.

   И я несколько минут с торжественно-отрешённым взором блаженствовала в её объятиях.

   Что же, прошедшие годы почти не изменили моей цели. Нужно сделать всё, чтобы Вольфганг помнил обо мне. А потому, свободен он или нет, я иду к нему.

   - Вольфганг, ты ел сегодня пироженку? - задаю я мой обычный вопрос. Раз я в детстве кушала пироженку каждый день и об этом у меня сохранились приятные воспоминания, то и Вольфгангу это не повредит.

   - Он не ел сегодня пирожное, - отвечает за Вольфганга Радомира - супруга Великого Магистра Ришара Макдональда. Вольфганга и её детей - старшую Аделину и младшего Жоффруа за глаза называют "детьми Ордена". Они родились здесь - на Афродосе - острове, безраздельно принадлежащем нам. На нём установлена наша власть, на нём царят наши законы, здесь мы суверенны и независимы и никто не осмелится бросить нам вызов на его земле. Но я отвлеклась. Вольфганг почти всё время проводит вместе с Аделиной и Жоффруа под чутким присмотром Радомиры, благо ничем больше ей заниматься не приходится.

   - Как не ел пироженку? - тревожно спрашиваю я.

   - Он ел мороженое,- с еле уловимым раздражением объясняет Радомира.

   - Мороженку, - задумчиво повторяю я. И мороженка связана у меня с очень и очень хорошим, - мороженка тоже вкусная, - одобрительно киваю я, - но можно было дать ещё и пироженку.