- Да,- лишь кивнул Дросте.

   - Вас ничего не смущает в нём?

   - Нет,- покачал головой адъютант.

   - Вот и отлично. Надеюсь, вы исполните свой долг, как подобает настоящему офицеру. И помните, эта часть плана - абсолютно секретна. Первый курфюрст должен до конца оставаться в полном неведении.

   - Так и будет, мой генерал, - уверенно ответил Дросте.

   - Тогда я вас не задерживаю. Удачи.

   И четвёртый курфюрст вновь остался один.

   Размышления перед бурей.

   Когда смолкли последние выстрелы Элизиумской войны, стало ясно - вместе с миром в Инферно пришла катастрофа. Терры больше не существовало, тяжелораненый Покровитель впал в глубокую кому. Из девяти кругов Тьмы его сторонники удерживали лишь последний, в котором укрылись те, кто так и не склонился перед Спасителем. Места хватило всем, его хватило бы с избытком ещё для очень многих. Но этих многих не было.

   Многие в Хёлльмунде не понимали, почему армии Элизиума после первой же неудачи поспешно отступили от его стен. Джесс больше не желал смертей и страданий? Или он знал то, чего не ведали остальные? Впрочем, для посвящённых это не составляло секрета. Хёлльмунд лишился своего источника, чья энергия позволяла ему беззаботно существовать многие тысячелетия. Без неё он был обречён на медленную, но неизбежную смерть. Незавидный, но единственный конец для тех, кто поставил гордыню превыше всего.

   Но кто сказал, что Принцы Тьмы не предвидели подобный исход? Конечно же нет, никто из них не питал иллюзий насчёт вероятной войны и её итогов. А потому выход искали давно, очень давно. Стоит ли удивляться, что его всё-таки нашли?

   Задолго до катастрофы властители Хёлльмунда задались вопросом - что же отличает их от Творца и тех, кого он создал по своему образу и подобию? Ответ на него лежал на поверхности и содержался в самом имени того, против кого восстал Покровитель. Умение творить и созидать. Из предосторожности, или по какой-то иной причине, но именно его лишил Всемогущий Вседержитель своих мятежных слуг. Признайте, это было мудрое решение. Бездарность порождает бесплодие. Бесплодие порождает беспомощность. Беспомощность порождает покорность. Покорность порождает страх. И если ты победил страх, если ты отринул покорность, если ты преодолел собственную беспомощность - не смей останавливаться на полпути. Пройди его до конца.

   Не умеешь сам - научись у других. Разумеется, Принцы и не надеялись, что Творец всего Сущего поделиться с ними самой сокровенной тайной. Но, справедливо рассуждали они, то, что нельзя выведать у Творца, можно заполучить у тех, кто схож с ним по своей природе. Пусть эти существа и были слабы и беспомощны, но кое в чём они превосходили надменных властителей Тьмы. И чтобы сравняться с ними, чтобы ещё раз посрамить Всемогущего Лорда, принцы в кои- то веки отринули безудержную гордыню.

   Один за другим мятежные демоны прибывали на Терру, где вселялись в тела тех новорождённых, чей огромный талант было невозможно скрыть от пронзительного взора будущих спасителей Хёлльмунда. Теперь им предстояло прожить вместе всю отведённую детям жизнь. И каждый миг этой жизни властители Инферно использовали с наибольшей выгодой. Сливаясь с сознанием носителей, подчиняя их волю, Принцы с жадностью впитывали ту живительную энергию, что порождали горящие сердца беспокойных гениев. Владыкам Тьмы открывалась сама суть таинственного процесса, именуемого творчеством. Они воочию наблюдали, как рождаются бессмертные шедевры. И не просто наблюдали - часть из них создали уже они. Ведь без личного опыта любая учёба бесполезна.

   Но любому учению, рано или поздно, приходит конец. Познав муки вечных сомнений, томительных исканий, кропотливой работы и многократной переделки будущих творений, но также и радость, сравнимую с родительским счастьем от появления на свет любимого дитя, принцы Тьмы один за другим возвращались в мрачные чертоги Радужного Дворца. Знал ли об их странствиях Спаситель? Конечно же, да. Догадывался ли об их сокровенных планах? Трудно сказать. Доподлинно известно лишь одно - всякий раз, когда тот или иной владыка Инферно покидал Терру, на его временную Родину обрушивалась очередная напасть. Одну мировую войну, обильно сбиравшую свою кровавую жатву и плавно перераставшую в братоубийственную бойню, сменяла другая, ещё более страшная, ибо враг в ней грозил уже полностью уничтожить народ, приютивший на время мятежных демонов Тьмы. Едва же этот многострадальный народ успевал оправиться и передохнуть от военного лихолетья, как его правители затевали перестройку всего жизненного уклада, и перестройка эта неожиданно оканчивалась полным крахом и сломом всей прежней жизни, и некогда могучая страна гибла глупо и бездарно. А на поверхность, как это и бывает при всяком крушении, выплывало самое мерзкое и отвратительное. Но какая нам теперь разница, кто на самом деле стоял за всеми этими бедствиями?

   Важно совсем иное - теперь принцы Тьмы были готовы к суровому испытанию, которое выпало на долю всех обитателей Инферно. Армии Элизиума отступили, смолкли последние залпы войны - ничто не мешало властителям Преисподней осуществить их честолюбивую и безумную мечту. Проект "Казино и блудницы" начал претворяться в жизнь.

   Надёжно укрывшись за непроницаемым силовым барьером "Файр Лейк", в который принцы вложили весь запас энергии, что оставался в их распоряжении, всё население Хёлльмунда с глубокой тревогой ожидало, чем же окончится таинственный ритуал, который Повелители Тьмы проводили в главном зале Радужного Дворца.

   Томительное ожидание продолжалось трое суток, потому как в Хёлльмунде нельзя было определить, когда день сменяется ночью. Вечный полумрак, безраздельно царящий на его полуразрушенных улицах и площадях, лишь усиливал огромное напряжение, что охватило людей, собравшихся на них. Получится или нет? Ускользнут ли они из ловушки, в которую загнал их всесильный Лорд? Никто не ведал, как принцы ответят на этот вопрос, никто не предвидел, какой озвучат приговор.

   Начало четвёртых суток ознаменовалось торжествующим смехом принцев и их приближённых, который явственно донёсся из-за высоких стен Радужного Дворца. И сейчас же этот зловещий хохот был встречен и подхвачен восторженным рёвом многотысячной толпы, которая словно обезумела в один-единственный миг. Пропало напряжение, исчезла тревога, ибо получен был ответ. В Хёлльмунд возвращалась надежда, жизнь в нём обретала новый смысл.