- На вкус и цвет, - развёл я руками, - итак, заявка на пиццу протекала следующим образом. Сестра молча подходила ко мне с важным видом и очень внимательно и сосредоточенно смотрела в глаза. Здесь я угадывал, что скрывается за её таинственным поведением и первым начинал:

   -Идти, искать

   -Найти, пробиться, - подхватывала сестра.

   -Любой ценой, - продолжал я.

   -Доставить пиццу, - завершала куплет сестра.

   И так несколько раз подряд, пока я не выходил из дома. Колорита нашему песнопению добавляло то, что я мою партию исполнял мелодичным приятным баритоном (по крайней мере мне хочется в это верить), а сестра - меццо-сопрано.

   - У меня от вашего пения, если честно, мороз по коже, - поёжилась Селена, - в операх злодеи так поют о самых жутких и коварных планах.

   - Да? - несколько удивился я, - это вы ещё песни о кукле не слышали. Впрочем, я сейчас исправлю эту оплошность.

   - Не надо, - поспешно заявила Тансервилл, - а что за кукла, - как это часто бывает, любопытство победило испуг.

   - Да видите ли, - пояснил я, - любимой игрушкой сестры с детства была механическая кукла в пышном роскошном платье и замысловатой причёской. Благодаря причудливому механизму в груди кукла совершала многие движения, что всегда приводило сестру в неописуемый восторг. Кукла постоянно сидела у неё на столе рядом с магическим шаром. Но, как вы понимаете, всякий сложный механизм подвержен поломке. Временами что-то в нём разлаживалось, и кукла переставала двигаться, что вызывало сильнейшее неудовольствие у её хозяйки. Когда кукла ломалась в очередной раз, сестра быстро подбегала ко мне и резко протягивала мне игрушку. Её глаза при этом горели каким-то особенным возбуждённым блеском. И опять начинал я:

   - Услышьте все

   - Слова владельца, - пела сестра

   - Его приказ, - снова наступала моя очередь

   - Найти умельца, - не опаздывала сестра

   - У вас вся ночь

   - Но только к утру

   - Без возражений

   - Сделать куклу!

   - Зря я поддалась искушению, - мрачно произнесла Селена.

   - Как вы, наверное, догадались из нашей партии, кукла имела обыкновение ломаться поздно вечером, когда единственная мастерская в городе уже давно была закрыта. Так что в роли искусного умельца выступал я.

   - А, собственно, почему вы, а не...

   - Шаэль? - сказал я, - резонный вопрос. Видите ли, как я очень быстро убедился, щупальца у Шаэль росли оттуда же, откуда и руки сестры - из места, отношение к которому отличает воспитанных синьоров от всякого хамла. Первые решительно отрицают само её существование у девушек, а вот вторые так и норовят положить на неё глаз, а то и руку.

   - Я даже не знаю к кому мне относить вас, синьор Ломбард, после такой блестящей тирады, - усмехнулась Тансервилл.

   - В общем, наступавшую ночь сестра встречала за магическим шаром, а я в моей комнате с куклой на столе. Разбираясь в её мудреном механизме, я бодро напевал:

   Юношу и девочку хитро разлучили

   Быть ему сестрою монстру поручили

   Демон постарался - радостно смеётся

   Девочка уходит - демон остаётся.

   Увлечённо демон в девочку играет

   Вроде бы по-прежнему девочка живая

   Демон осторожно в ней тихонько бьётся

   Счастье уходит - демон остаётся.

   Пробегают зимы, наступают вёсны

   Кто же перед нами - монстры или сёстры

   Жизнь всё продолжается, песенка поётся

   Люди уходят - демон остаётся.

   Не зря говорят, что терпение и труд всё перетрут. К утру починенная кукла торжественно возвращалась на стол сестры. До следующего раза.

   Да, вёсны сменяли зимы, время не замедляло бег, и наши родственники один за одним покидали нас. Сначала ушёл дедушка, через несколько лет за ним последовала бабушка.

   Когда в последний путь провожали отца, стояла тёплая солнечная погода, но на следующий день, когда мы пришли на его могилу, дул пронзительный ветер и моросил мерзкий холодный дождь. От холода не спасал даже надетый мною плащ. Свинцовое небо низко висело над превратившейся в размякшую грязь бурой землёй.

   - Вот всё и завершилось, - тихо сказал я стоявшей рядом сестре, - теперь мы знаем, что делать.

   - Не осталось никого кроме нас, - негромко ответила она, - никого.

   - Именно. Это конец, - улыбнулся я.

   - У тебя совершенно волчий оскал, - важно заметила сестра.

   - Это конец, мой друг, это конец, - напел я, - пускай тебе и повезло, а я хочу взглянуть в лицо, тому, кто стал всему виной, кто стал причиной бедствий всех, он ждёт меня, и я за всех, взгляну ему в лицо. Это конец, мой друг, это конец. Пойдём отсюда. Мы и так простояли почти час под дождём.