-И что это значит, родной?
Блин, не хотел бы я, чтобы и меня когда-нибудь Ленка назвала «родным» именно таким тоном и с такой «лицой»!
Дед сломался на удивление быстро. Его аргументы были выслушаны с железным спокойствием.
-Тебе паспорт не принести? - потом спросила Железная Леди.
-А зачем мне паспорт? - стушевался Дед.
-Год рождения посмотреть! - поставила точку теща.
<p>
</p>
В общем, когда через пару часов джип Валерия Сергеевича скрылся за углом дома - я остался у подъезда один. Процесс принятия решения о том, что я останусь, был долгим, скорбным и я его опущу. Ленка не понимала ничего, но послушно кивала головой. Женщины омыли мое лицо слезами и осушили поцелуями, Валерий Сергеевич пожал мне руку - для этого ему пришлось вынести свое огромное тело из кабины и потом долго заносить его обратно. А это уже знак, что по-мужски он оценил мое решение. Дед в полушутку - полувсерьез напутствовал меня не водить в дом девок и пообещал навещать (сиречь, проверять) меня каждый день. Да и еще… Во время погрузки, в запарке, я зачем-то сунул в багаж коробку с приставкой и дисками.
Уже темнело. Решив, что раз уж я уже на улице и некоторыми деньгами семья меня снабдила - решил пройтись до "своего" магазина, в окне которого горела свеча. Основная дверь была закрыта. Подергал ручку и пошел к заднему ходу магазина. Дверь открыли с третьего раза и после полной идентификации моего голоса и адресных данных. В подсобке с дубинкой стоял тот охранник в камуфляже, из-за которого выглядывало испуганное лицо Юли.
Я простодушно объяснил им, что меня - таки оставили охранять квартиру. Еще через пять минут уже шел домой с пакетом пива и двумя пакетами жратвы. Еду мне напихала Юля, взглянувшая на меня как на сумасшедшего, когда с улыбочкой юродивого, я попросил ее продать мне пару банок пива. Помимо колбасы и лапши, она сунула мне две бутылки водки, свечи и спички. Моих денег расплатиться не хватило, но она уже с каким-то остервенением выталкивала меня за порог, хрипло шепча, чтобы бежал домой бегом. Не удивлюсь, если при этом перекрестила мою спину. Охранник во время нашей милой беседы, сидя в углу, раскачивался из стороны в сторону, и пьяно хохотал как на концерте Задорнова. Юля на его вскрикивания и всхлипывания только зло косила глазом.
Уже темнело и я пулей взлетел на свой этаж и захлопнул дверь. Как я раньше не замечал, что она закрывается с таким гулким грохотом?
<p>
</p>
Глава 2. ОДИНОЧЕСТВО. ПРИШЕЛЬЦЫ. - 50º
<p>
</p>
Первую ночь провел, сидя у газовой плиты. Холодно не было. Кокон из одеял, который я соорудил, отлично держал тепло, одновременно лишая меня всякой возможности и желания двигаться. Проваливаясь в забытье, я вдруг испуганно просыпался и прислушивался к звукам. Дом жил отдельно от меня. Звуки были самыми неожиданными, объяснить их происхождение я не смогу никогда...
…Утро пришло "вдруг". Сперва все приобрело серый оттенок, потом воздух напитался серым цветом и рассвело. На улице был густой туман, и в нем плыли непонятные звуки. Как часовой, я прошел по квартире. В углу нашей комнаты мертвым грузом, лежала отсортированная Железной Леди, куча ледяного нижнего белья. Самая темная комната квартиры - комната Ники с детьми - запахла противным незнакомым запахом. В комнате тестя с тещей вроде бы ничего не изменилось - но приглядевшись, я увидел на кровати чехол с ружьем и груду патронов. Коробки от патронов лежали в углу. Дед оставил мне знак. Но, блин, не объяснил же, как собирается это чертово ружье!
Кроме того, оказалось, что на подоконнике стоит бутылка «Столичной» и армянский коньяк. Это тоже был знак от Деда, понимавшего всю сложность, поставленной передо мной задачи. Третьим знаком был серебряный стопарик, грамм на 25, стоявший около бутылок. В общем, пей в меру. Я тут же открыл коньяк и наполнил стопарик коньяком.
Еще полчаса спустя я пытался соединить между собой различные металлические части, но скоро сломался. М-да, собрать комп значительно легче, чем ружье.
На часах было двенадцать. Темнеть начнет уже через три часа. Перспектива провести вторую ночь, сходя с ума у газовой плиты и в тяжеленном коконе, меня убивала. Я принял единственно правильное решение.
Налил себе полстакана ледяной водки и залпом выпил. Дедовский коньяк и стопарик явно были неприменимы к создавшейся ситуации… Сразу потеплело. Еще через минут пятнадцать, и после несколько рюмок, я уже смотрел на ситуацию с оптимизмом дебила. Еще через час кухня была перегорожена одеялами, окно завешено теплым покрывалом, зажжены свечи. В углу разложена гостевая кресло-кровать. Пахло сгоревшим газом и наступающим Новым годом. Слава Богу, я еще подавил в себе желание и елку нарядить! Плита на удивление быстро нагрела мою маленькую «берлогу» и я смог снять с себя пуховик.
Вдруг начало давить Одиночество. Первоначальное опьянение перешло в стадию особой пьяной жалости к самому себе. Необходимо было с кем-нибудь поговорить. Внезапно я вспомнил о своем однокурснике Кольке, который жил в двух кварталах дальше. У Кольки был любвеобильный отец и мать, плодовитая как крольчиха. Перспектива оказаться сейчас среди огромного количества Колькиных братьев и сестер, быстро перевесила чувство долга по отношению к Семье и квартире. Я подумал, что смогу посидеть у Кольки немного, а потом Колька с братьями отведет меня домой. Махом оделся и вышел. Запирая дверь, как всегда, провозился с тугим замком. Спустился во двор, обогнул дом и остановился...
Воздух был наполнен запахом дыма и гари. И еще: отовсюду шел пар. Вместо снега были огромные грязные наледи. «Юлин» магазин представлял из себя обгоревший черный остов, откуда еще пробивались язычки пламени. Никого не было. Стояла странная тишина - город вроде и жил, но это было где-то вдалеке, а здесь все потихоньку шипело, трещало и лопалось. Я не веря себе двинулся дальше и вышел на улицу. Вдоль дороги у обочины боком стояла сгоревшая «Нива». Вдали, в тумане, также угадывались силуэты стоявших машин. Около нового торгового центра, суетились черные фигурки, таскавшие какие-то коробки. Я оглянулся вокруг себя и увидел, что отовсюду поднимаются столбы дыма. Около перекрестка, размытые туманом, фигурки - исполняли странный, похожий на ритуальный, танец. Я пригляделся и пошел к ним потому, что это, несомненно, были люди. Надо же было хоть кого-нибудь спросить, что произошло. И тут же увидел, что это молодые парни в коротких куртках и вязаных шапочках, и они не танцуют, а пинают лежащего на земле человека. Они тоже увидели меня - один вытянул руку в мою сторону и все, с криком "Э-э-э!" - бросились ко мне.
