Только сейчас, увидев Валерия Сергеевича, я огляделся по сторонам.
Город был наполнен гулом работающих двигателей и ревом сигналов. По улице длинной змеей тянулась бесконечная колонна автомашин. Из-под домов текла вода из отопления. Двор был заполнен людьми, суетящимися у машин с тюками и сумками. Город уезжал. И все это происходило при почти пятидесятиградусном морозе и плотном, белесом как тюль, тумане…
Валерий Сергеевич узнав, куда мы направляемся, сказал:
-Да не надо, я взял уже… - махнув рукой на заднее стекло джипа, за которым бугрились упаковки с минералкой.
-Ну, в магазин-то сходите, купите что - нить. Лишним не будет. Я пока поднимусь…
<p>
</p>
В магазине за прилавком стояла заплаканная продавщица Юля. Все прилавки были девственно чисты. Увидев нас, она выскочила и обняла Нику.
-Горе-то какое, Никушенька! - завыла она. - Народ как с ума сошел, за полчаса все вымели, драться тут начали! Что будет, что будет…
Ника, успокаивая, хлопала Юлю по необъятной спине:
- Да, все будет нормально, Юленька, в Якутии живем, не в первый раз же, все утрясется.
Ника и Юля были одноклассницами и, несмотря на разницу в социальном положении, оставались подругами. Юля, дородная стокилограммовая женщина, с момента моего «замужества» всегда хорошо относилась ко мне, считая врожденным интеллигентом. Как-то она сказала Деду, которого также безмерно уважает за предполагаемое генеральство, что хотела бы, чтобы ее сын был похож на меня. Ее сына я как-то видел. Двенадцатилетний балбес, весом под девяносто килограмм, с маленькими простодушными глазками. В общем, не похожи мы... Причем совсем. Весовые категории не те.
К магазину в это время подъехала «Газель» и в дверях показался грузчик с ящиком.
-Ну, принимай добро, Алексеевна! - заорал он, дыхнув как Змей Горыныч, свежим перегаром. За ним показался мужик в камуфляже с дубинкой и хозяин, невысокий молодой парень в мохнатой фуражке.
- Юля, товар привезли! Все что осталось! - скомандовал он. - Начинай торговлю. Охранника тебе привез, не обижай его!
Грузчик тащил почему-то ящики с кетчупом.
-Давай, давай быстрее! Бабки рубим! Юля, цены поднимай! - задумался хозяин… - На 30 процентов! А, решим! Ты, таскай давай!
Юля мигнула нам:
-Ника, попозже зайди - я вам все оставлю! Если денег нет - рассчитаемся потом как - нибудь. Ай, дура, я - чтоб у тебя и денег не было? Ладно, ладно, прости дуру…
Когда пришли домой - Дед уже сидел у плиты, грея руки у конфорки.
-Ну, говорят, что авария на ГРЭС. Выбило все. Город без тепла. Напророчили. У Васильича сын на ГРЭС работает, его ночью подняли, сказали, что произошел пожар и взрыв. А сын забежал домой и говорит, эвакуируйтесь. Света не будет долго, минимум - неделю. По всему городу сливают воду из отопления. Валерий Сергеевич отвезет нас в район, поедем к родственникам. Все.
Дед присел у плиты и начал греть ладони.
После было много разговоров, шума и слез. Сборы затягивались. Наверное, из-за того, что все еще верили, что сейчас в доме опять станет светло и тепло...
Железная Леди вела себя на удивление спокойно. Вот что значит военная школа. Попытки дочерей упаковать в чемоданы халаты, нейлоновые чулки, кружевное белье - пресекались ею без слов, по-таможенному, времен Октябрьской революции. Сумки подвергались беглому осмотру, следовал недоумевающий взгляд на непутевых дочерей и снайперский бросок изъятого в угол. Куча барахла в углу достигла уже неимоверных размеров.
Я сидел на кухне и тихо переговаривался с Дедом. Решение уже было принято. Мы с ним решили остаться.
...Квартиру без присмотра оставлять было нельзя.
<p>
</p>
В эту квартиру Семья переехала лет тридцать назад. Железная Леди рассказывала, что раньше весь подъезд знал друг друга. Домами не дружили, но здоровались по имени-отчеству. В середине девяностых начался исход жильцов. В основном, жильцы этого ведомственного дома приехали в республику поднимать хозяйство в пятидесятые-шестидесятые годы. Сейчас они состарились и массово уезжали на континент, проживать честно заработанную северную пенсию в теплых краях. Квартиры, соответственно, продавались и перепродавались. В общем, сейчас ни Дед, ни Железная Леди уже толком никого не знали, кроме пары одиноких пар и старухи сверху, которая и не выходила никогда.
За прожитое время квартира превратилась в небольшой склад. Дед наполнял ее антиквариатом, картинами и книгами, Железная Леди импортной техникой, мебелью и коврами. Не отставали от них и дочери, лет с двенадцати, готовя себе достойное приданое. Для меня же основным аргументом, чтобы остаться - был мой компьютер. Навороченный и со всеми прибамбасами. Куплен на мою первую зарплату, со вложением в него денег для модернизации, при любой возможности. Из-за него я и не возникаю против ночных дежурств, во время которых можно спокойно посидеть за монитором.
Ну и конечно, я не верил, что ситуация безнадежна…
<p>
</p>
Так что, вопроса о том, оставаться или не оставаться у нас с Дедом не было. Отправляем дам в район, ну, а сами остаемся. Но тут Дед допустил стратегическую ошибку. Он, пока было светло, вытащил и начал чистить свое пятизарядное охотничье ружье, из которого никогда не стрелял, но которое было ему подарено на юбилей сослуживцами и являлось его гордостью. Через минуту, услышав непонятное звяканье, в дверях зала стояла вся женская половина дома и круглыми глазами следила за неторопливыми движениями Деда. Еще через мгновение началось...
Железная Леди невыразимо спокойным тоном поинтересовалась у своего благоверного, чем это он там занимается. Потом так же спокойно продолжила:
