«Она наверняка использует какое-то зелье, иначе откуда такая потрясающая гладкость.» — Гарри знал о фетише многих парней в отношении упругих кудряшек между ног своих подружек, но для себя открыл перспективу более приятных ощущений, когда волосяной покров отсутствовал.

«Даже в своей обнаженности, она продолжает демонстрировать чистокровный изыск.»— он раздвинул половые губы, игнорируя дрожь девичьего тела.

— Нет, я…— Панси облизнула сухие губы и раскраснелась еще сильнее. Она обхватила плечи парня, царапая кожу через ткань джемпера. В отличии от нее, Гарри был полностью одет. Ему следовало избавиться от одежды раньше, потому что становилось жарко и адски тесно.

— Ты же делала это так? — прохрипел он, проникая двумя пальцами в тугую, горячую щель. Стенки влагалища щедро истекали влагой возбуждения, а с губ его хозяйки сорвались сдавленные хрипы. — Подготавливая себя…для меня. — сквозь запотевшие стекла очков вспыхнул едва уловимый красный блеск.

«Это не мой ангел!» — успела подумать Паркинсон, прежде чем изогнуться от заполняющего чувства. Гибкие пальцы молодого человека проникали с неприличным звуком до конца, собирая женские выделения на костяшках.

— Ах…— Панси простонала в тишине большого помещения, не найдя логичного объяснения совсем иному поведению избранного.

Исчезло гриффиндорское благородство и гордая чистота, которой она тайно восхищалась. Словно это был не тот добрый герой, что протянул ей руку в вагоне поезда.

«Похоже на конфликт личности или диссоциативное расстройство…» — слизеринка закусила нижнюю губу, когда Поттер пошевелил пальцами внутри нее.

Его вопросы были бестактны, дерзки и похабны, но что-то в них оставляло пылающий след прямо под кожей, разнося агонию в органы через кровь.

— Ядовитый. — с волнением прошептала Паркинсон, пугаясь собственных догадок. Она попыталась сжать ноги вместе, но ничего не получилось, тем более парень почти лежал на ней сверху.

Старинный деревянный стол негодующе заскрипел, терпя вес их тел. Гарри нахмурил брови, стараясь быстро проанализировать озвученное в его адрес понятие. Он усилил фрикции, синхронно толкаясь бедрами вперед. Член требовал свободы и уже давно готовой дырки. А еще, ему дьявольски сильно захотелось сжать нежную шею девушки рукой, чтобы насладиться ее беспомощными хрипами.

«Да что это со мной?» — Поттер неожиданно остановился, но руку не убрал. Он приподнялся и молча посмотрел на разгоряченное тело Панси, от вида которого полностью иссыхал мозг. — «Чертово помешательство.»

Гарри никогда не замечал за собой склонности к насилию или желанию причинить боль, однако постоянное напряжение рядом с этой дьяволицей пробуждало в нем потаенные порывы.

— Отвечай, черт возьми! — его злость была лишь способом самозащиты от непередаваемого внутреннего разрушения. Что-то давило на голову и управляло конечностями, как у куклы-марионетки. Беспокойный, барахтающийся червь источал дурманящий токсин, заставляя старый шрам полыхать от боли.

— Так в тебе живет змей…— проговорила слизеринка, после минутного молчания. Она успела перевести дыхание, но избранный продолжал удерживать ее под собой, не забыв опять поработать пальцами.

Влажные звуки согревали стены комнаты, пока двое сражались взглядами.

«Хорошо…Гарри.» — Паркинсон приподнялась на локтях, смахивая, как по волшебству, румянец с груди и шеи. Она наклонила голову набок, удерживая зрительный контакт.— «Пора выпустить клыки на волю.»

— Я лишила себя девственности, испытывая обиду, боль и жгучую ревность. Мне было известно о твоей симпатии к Чанг и мерзкому фанатизму со стороны рыжеволосой шлюшки-предательницы, — она задвигала тазом, начиная самостоятельно толкаться прямо на пальцы Поттера. — Мне хотелось признаться тебе в любви, но я знаю, что ты не поверишь в эти чувства, которые честнее всех твоих друзей и врагов вместе взятых. Я каждый день думала о близости, представляя, как снимаю твои проклятые очки, поднимаю челку и целую шрам, забирая себе всю боль, что тебе пришлось пережить…— Панси умудрилась гордо вскинуть подбородок, после такой пылкой речи. Она сделала перерыв, чтобы отдышаться и пока Гарри пребывал в оцепенении продолжила. — Я стонала в своей постели, воображая, что облизываю твой кадык, трусь грудью о бедра и вбираю алым ртом твердый член. Мой язык повторял круговые движения, пока разум рисовал наслаждение на твоем лице, а после минета, ты нагибал меня и заставлял терять сознание от орга…

Сильные руки припечатали ее к столу, крепко удерживая за предплечья. Гарри наклонился, сталкиваясь с девушкой лбом и носом. Очки съехали набок, неудобно надавливая на скулу.

— За-мол-чи. — по слогам прохрипел гриффиндорец, не дав ей договорить. Он резко обхватил затылок удивленной слизеринки и провел кончиком носа дорожку от переносицы до раскрытых губ.— Замолчи…— повторил молодой человек горячим шепотом, сражаясь с ритмом взбесившегося сердца. Резким движением, он отбросил мешавшие очки в сторону и закрыл глаза, с трудом подбирая слова. — Если ты действительно считаешь это любовью, то почему показала мне ее в столь отвратительной манере? Зачем унизила изнасилованием и заставила страдать? — Поттер открыл глаза, в которых полыхало пламя Авады. Странный холод и жестокость ушли, возвращая его образу знакомую теплоту и свет.

Прошло несколько минут, прежде чем густая тишина смогла рассеяться.

— Потому что знала, что ты будешь видеть в ней только больную мерзость…— глаза Панси защипало от соленых слез. Девушка ощутила невыносимо удушающую боль, осознавая свою тотальную обнаженность. Открывать душу оказалось беспредельно тяжелым занятием, учитывая ее осквернение порочной страстью.

— Это ты так решила. — пробормотал Гарри, сминая одну грудь жадными пальцами. — Ведь сейчас есть прекрасная возможность…осуществить все свои мечты и фантазии, — он выпрямился и порывисто снял с себя джемпер, оставаясь в светлой рубашке с красным галстуком. Избранный смотрел только ей в глаза, ожидая реакции на этот призыв.

«Черт знает, зачем я так поступаю.» — парень прищурился. Без очков, тело слизеринки слегка расплывалось, но это добавляло еще больше очарования их интимному рандеву.

Паркинсон поднялась со стола, скрестив руки на груди. После воздействия пальцев молодого человека, ее соски приятно ныли, умоляя о продолжении. Между бедер давно стало горячо и влажно, а резинка чулок неприятно натирала разогретую кожу. Девушка осмотрела своего ангела с головы до ног и подошла вплотную.

«Он хочет…принять меня.» — повторяла про себя слизеринка. Она еще раз перемотала в голове последние высказывания Гарри.

Руки медленно потянулись к пуговицам, расстегивая рубашку. Галстук был ослаблен, а когда очередь дошла до брюк, Поттер сорвался и сам расстегнул ширинку, спустив их вместе с боксерами. Твердое свидетельство его возбуждения моментально вырвалось на свободу, поражая вздутыми венами и готовностью к работе. На кончике головки заблестела капля эякулята, подтверждавшего сильное напряжение.

Но Панси не желала торопиться. Вместо того, чтобы скорее наброситься на член своего возлюбленного, она позволила своим рукам начать путешествие по рельефному торсу и поджарым мышцам.

«Идеален.» — помимо прикосновений, в дело вступило обоняние, почти взрывая мозг девушки выбросом гормонов счастья.— «Ты станешь моим…»

Она встала на носочки и подняла пряди волос на лбу Гарри, рассматривая порозовевший шрам.

— Болит? — спросила слизеринка, поглаживая пальцами четко прорисованные линии, оставленные смертоносным заклинанием Волдеморта.

— Иногда. — гриффиндорец заранее предположил, что почувствует неудобство, ведь шрам был самой не комфортной точкой его тела. Однако прикосновения Паркинсон успокаивали обожженную плоть, снимая лишний градус огненной боли.

— Сейчас все пройдет…— Панси не торопясь опустилась на корточки и согрела дыханием покрасневшую головку члена. Она положила ладони на бедра молодого человека и слизала каплю семени.