Я облегчённо выдохнула. Он решил, что я так раскраснелась от того, что беспокоюсь за то, что нас ждёт наверху. Отчасти это, конечно, было так. Но от себя я скрыть не могла, что меня взволновал именно сам он. Какое счастье, что он этого не понял. Хотя после его слов и прикосновения мне стало значительно легче дышать.

Раздался противный громкий скрежет и лифт, доехав до точки назначения, встал. Вот мы и приехали.

Люди переглянулись между собой, и в воздухе явно повисло напряжение. Я выглянула из-за плеча Дилана, чтобы лучше увидеть, что происходит возле выхода. Какое-то время не было никаких действий. Но потом большие стальные двери, такие же как и внизу, разошлись, обнажая мутный белый свет дня и могильную тишину.

В первые секунды до моих ушей доносились облегчённые вздохи людей, что стояли прямо у дверей. Они были так счастливы какое-то короткое время, что даже не сразу открыли решётки, глядя вперёд, на белое небо, непривыкшими глазами. На улице было довольно мрачно, но выбравшись из-под земли, свет нам казался неестественно ярким. Но когда наши глаза привыкли, мысли тоже пришли в порядок.

С лязгом раздвинулись решётки. И первые пара человек вышли на улицу. Они были как первопроходцы, и ступали очень осторожно. Я продолжала неотрывно наблюдать за ними, хотя мне сильно хотелось побежать вперёд них и быстрее оказаться снаружи. Дилан тоже пристально следил за каждым их шагом. Потом вышло ещё несколько человек, и нас в лифте осталось меньше половины. Дилан развернулся к выходу и, не глядя на меня, протянул мне руку. Я молча взяла её и сделала первый шаг навстречу свету вслед за парнем.

Никто не отошёл далеко, все старались держаться вместе и не расходиться друг от друга. Мы вышли из неуютной жестяной коробки и оказались на такой же неуютной серой земле. Я шаркнула ботинком, желая услышать долгожданный звук шуршащей травы и песка. И ненадолго успокоилась. Как вдруг раздался напуганный вскрик женщины впереди.

– Что за чёрт?! – воскликнул кто-то из мужчин.

Я нахмурила брови и встревоженно вытянула шею, чтобы посмотреть, что всех так напугало. Но Дилан шёл впереди меня и он, похоже, увидел, что именно это было.

– Нет, отвернись, – резко выдохнул он, и передо мной промелькнуло его покрывшееся глубокой тенью лицо. – Не смотри.

– Что там? – озадаченно спросила я его.

Я заметила, как тяжело поднялся его кадык, и он быстро заморгал. Он не отвечал. А впереди не прекращались напуганные возгласы и восклицания, под аккомпанемент чьих-то тяжёлых почти стонущих вздохов. И я снова попыталась выглянуть из-за плеча своего спутника.

– Да что там такое? – настойчивей прошептала я.

И внезапно, Дилан обошёл меня со спины и закрыл похолодевшей ладонью мне глаза. Я на мгновение почувствовала себя ослепшей. Мои веки ощутили его тонкие длинные пальцы, которые, кажется, слегка дрожали. Да что же все там такое увидели?

– Не смотри только, хорошо. – Он явно волновался, голос его сбивался.

И Дилан легонько подтолкнул меня другой рукой вперёд, направляя моё тело по выбранному им пути. Но сквозь маленькую полоску между его пальцами, я всё-таки видела кусочек земли под моими ногами. Он не заметил этого. Его дыхание стало сиплым, я хорошо его слышала возле своего уха. Я медленно и осторожно шагала туда, куда он меня вёл. И тут я увидела…

Теперь я поняла, что всех так напугало.

Труп.

Это был труп мужчины. Темнокожего мужчины. Он был одет в зелёную военную форму, и ничто не позволяло усомниться в том, что он солдат. Его тело лежало возле контрольной панели лифта. Не нужно было быть слишком умным человеком, чтобы догадаться – это именно он отправил лифт вниз, к нам… перед своей смертью.

Я в ту же секунду забыла все свои радостные эмоции и всплески энтузиазма. Забыла, чего я хотела всего несколько минут назад, когда только зашла в лифт. Забыла свои волнующие чувства, которые испытывала стоя рядом с Диланом. Всё это казалось каким-то дурачеством, чем-то нереальным. Я не могла поверить, что совсем недавно ощущала радость и прилив сил. И надежду.

Я никогда в жизни не видела труп. Но стоило только начать думать об этом, как мой мозг услужливо отключился.

Это было всё, что я увидела сквозь пальцы Дилана. Это было совсем немного, даже слишком мало – всего лишь мелькнувшая мрачная картинка. Но этого было достаточно, чтобы кровь похолодела в моих жилах. Не могу сказать точно, но скорее всего, я побледнела как призрак. Я чувствовала, как отлила жизнь от моего лица, а в желудке зародилось зашатавшее меня ощущение тошноты. Но я ни о чём не могла думать, я не могла это анализировать сейчас, голова совершенно не работала. Хотя это было скорее счастье, нежели наоборот.

С трудом сглотнув горькую слюну, я схватилась за запястье своего проводника. На мгновение я ощутила его быстрый пульс, который сливался с ритмом моего собственного сердцебиения. Он тоже был в ужасе, я знала. Дилан встревоженно взглянул на меня, когда почувствовал, что я сильнее надвигаю на глаза его руку. Я сжала его пальцы, чтобы та наглая щель между ними пропала. И плотнее, ещё плотнее прижала его ладонь к своему ледяному лицу.

Наверное, он понял, в чём дело, не знаю. Но теперь я не видела ничего, только тьму.

Глава 5. Человеческая природа

Мы стояли на сырой траве, глядя в серое поле, вдаль, бесконечную даль, уходящую в разные стороны и мягко соприкасающуюся с размытым горизонтом. Бледное небо накрывало, словно купол, тяжестью давя на наши головы. Солнце неясным мутным пятном пряталось за пеленой непроглядного небосвода. Оно будто бы замерло на одной точке, не решаясь, куда ему следует закатиться, на запад или на восток. Земля была влажная и тёмная, от неё веяло чем-то терпким, как от крепкого чая. И пахло дымом, кругом отчётливо ощущался запах дыма. Возможно, он исходил от угольно-чёрных пятен на земле, от сгоревшей травы в местах взрывов. Но это был не резкий запах, его растворяла не рассеявшаяся утренняя влага. А ещё это странное чувство витало в воздухе, оно напоминало… одиночество.

Под нашими ногами начиналась широкая тропа, изъезженная, прокатанная колёсами от машин. Она уходила сквозь бескрайнее поле далеко вперёд и пропадала у подножья большого города. Город был слишком далеко, чтобы ясно его разглядеть, но не узнать очертания его небоскрёбов и высоток было невозможно. Они возвышались прямо в центре, словно гордо заявляя: «Мы дотянемся до небес. Мы посмотрим в лицо самому богу». Но отсюда они казались такими маленькими, будто игрушечными, а небо над ними таким необъятно громадным, что невольно начинаешь осознавать своё истинное положение в сравнении с чем-то гораздо более высшим.

Я всмотрелась в размытый силуэт города. Что там произошло? Мы сейчас здесь, в абсолютном неведении. А где-то там наш дом…

Резкий ветер разметал мои взъерошенные, едва доходящие до плеч светлые волосы, которые и без того хаотично выбивались во все стороны. Я убрала их с лица рукой, дабы не мешали, и обернулась. Позади нас стояло старое ржавое зернохранилище. Но оно никогда не использовалось по назначению, это был замаскированный вход в подземное убежище, из которого мы выбрались. Рядом с ним было ещё два… нет, три кирпичных полуразрушенных строения. Третье здание – маленький сарай – я не сразу разглядела от того, что оно пряталось за хранилищем, и у него не было одной стены.

Между входом в бункер и тропой уходящей в город была засыпана песком и утоптана небольшая площадка. На ней, без особого порядка, разместились три военных автомобиля, окрашенные в зелёный камуфляж. Кто-то бросил их тут? Одна из машин была припаркована у самого лифта. Хотя… трудно представить, что её именно парковали… Это была очевидно машина того солдата, который спустил к нам лифт. Я снова вспомнила, как его безжизненное тело напугало всех людей. Меня до сих пор не отпускал животный страх, туманом осевший в лёгких и не дающий мне вдохнуть полной грудью.