Через мгновение мы сидели опять рядом. Мы проехали еще несколько километров.

И вот остановка. Мы оказались в незнакомом для меня районе. Вошли в подъезд молча. Поднялись на третий этаж. Он смутился, пожал плечами и замер. Я заглянула в его полные отчаяния глаза.

– Почему мы остановились не у двери, а у какой-то стены? – испуганно спросила я.

А он, растерянный, ничего не мог ответить. Минуты шли. Мы смотрели как загипнотизированные на эту стену.

– Придумай что-нибудь, – умоляла я его не молчать. – Это может не повториться, и мы больше не встретимся. Здесь нет входной двери, где твой дом? Ты меня обманул?

– Мне закрыли дверь, – спокойно ответил он.

– Но кто?! – я почти уже кричала.

– Ты!

«Это было предупреждение для нас обоих» – прозвенело колоколом в моих куриных мозгах, и я побежала вниз.

– Когда я встретил тебя в кафе, то произнес слово «привет», но ты не расслышала; потом произнес громче «я люблю тебя». Я почувствовал, что ты ждала меня, вот я и пришел!

– Я ждала не тебя.

– Но я все равно пришел.

– Почему?!

Его душа была такая же одинокая, как и моя. Для Жорика те звонки служили лекарством, в своем роде чупа-чупс для соскучившегося по сластям школьника! А сейчас я нуждалась в «горячительно-утешительном» препарате, чтобы окончательно не упасть в обморок.

Спустя неделю, я встретилась с Виталием еще раз. Улица была другая. Я вошла в квартиру с другим чувством, чем тогда на лестнице, у стены. С чувством неразделимого женского любопытства и убийственной уверенности в себе.

Квартира была самая заурядная. Никаких сюрпризов. Холостяцкий вариант. Жилая комната напоминала спортивный клуб, цветочную клумбу и деловой офис в одном флаконе. Лыжные ботинки, спортивные снаряды, рюкзаки и даже брусья болтались над моей головой. Много книг, разбросанных журналов, фотографий лежало на полу вместе с одеждой. Факс, компьютер, телефон, наушники с проводами громоздились в одном месте на письменном столе. В советскую стенку был втиснут музыкальный центр. А рядом стоял немодный жесткий диван. И еще разноцветные рисунки, ими были увешаны стены. Создалась иллюзия неухоженного летнего сада на заброшенных шести сотках! Вместе с «налитыми яблоками» по выцветшим обоям свисала абстрактная живопись с ананасами, вазами, бокалами. Я почувствовала маленький дискомфорт от дурного вкуса и сразу же вспомнила про свою квартиру с мягкой мебелью, атласными гардинами в цветочек, не забыла про новую бытовую технику и про трехслойную розовую туалетную бумагу под цвет унитаза…

Мы выпили немного вина, и он предложил послушать музыку. Погрузившись в состояние покоя, мы слушали обертонное пение. С закрытыми глазами нас уносило к далеким снежным вершинам Гималаев без запаса кислорода. Я расслабилась… Он обнял меня и легкими прикосновениями теплых губ погладил мои лоб, щеки, плечи и часто-часто стал рассыпать на темном небе закрытых глаз множество поцелуев. Мы растворялись. Реальное легко смешалось с нереальным! Все произошло как в танце: сначала мы закружились быстро-быстро, а затем, медленно останавливаясь, не могли отдышаться от небесного полета по голубой планете…

В тот вечер Виталий много рассказывал о своих путешествиях. Но что интересно, я не горела огнем, как в первый раз, и он меня не трогал своими речами, как в первый раз, было похоже, что он меня и вовсе не волновал, несмотря на совместный «улет».

Почему? Что произошло? Ты же сама этого хотела! В недрах моего сознания появился «Ищущий», и он стал со мной говорить: «Тебе не стоило так рисковать своей безупречной репутацией из-за одного раза. Ты представляешь, если бы тебя муж застукал здесь. Выследил и застукал с любовником в его квартире? Из-за одного раза ради любопытства, ради этой любовной чепухи, которой сначала восторгаются, а потом пытаются подальше запрятать. Изо дня в день начинают лгать, ловчить, мучаться и разрушать не только себя, но и близких. Зачем тебе эта нервотрепка? Захотелось обзавестись любовником, затем поставить его на белоснежный пьедестал пластиковых подоконников и всем показывать? А потом громко крикнуть – у меня есть любовник, как у всех?»

Мне стало стыдно и пусто на душе, я заспешила домой, к родным и близким, и чтобы больше ни-ни!!!

Виталий не мог читать мои мысли и поэтому рассчитывал на дальнейшие встречи, и не только на встречи, но и на поездку в Рим! Он предложил подумать и определиться с датой выезда, протянув мне необычный календарь. На передней глянцевой стороне была сфотографирована фирма, а на другой, матовой, вместо календарных дней, сотрудники. Он работал инженером в автосервисе для иномарок. На календаре я разглядывала служащих в фирменных комбинезонах рядом с дорогими автомобилями. И вдруг на первом плане я увидела… своего мужа, упитанного, большого, в знакомой кепке! Я замерла! Я потеряла дар речи! Катастрофа!!! Незнакомец был подчиненным моего Сани, директора фирмы. Он работал с ним не один год! Караул!!!

В моем взгляде Виталий уловил опасность. От шока я мгновенно захотела стать мухой и улететь в открытую форточку! Как хорошо быть мухой, удрать, и никаких следов! На моем лице, как на дисплее, большими буквами высветилась устрашающая надпись – «Мой муж убьет тебя, если только узнает!!! Он разорвет тебя на клочки!» А меня? И тут же появилась другая надпись – «И тебя одним пальцем прибьет и разотрет по бабушкиному сверкающему зеркалу в золоченой раме!»! Эта фраза пулей просвистела в мозгах и окончательно пробила мой романтический череп! Набрав как можно больше воздуха, я по лестницам полетела, ничего не видя.

Обронив скользкую улику, зловещий календарь, на ступеньке первого этажа, я сделала несколько резких движений каблуком, и мне показалось, что я разодрала его в клочья.

Я выходила замуж не по любви, а «по возрасту». Я считала, что если не сейчас, то я вообще никогда не решусь. Саня не отличался большим умом, но чувство локтя и несгибаемость спины в нем присутствовали. Он с умеренной холодностью относился ко мне и дочери. Иногда в ней души не чаял, а в другой раз не замечал. Он и меня неделями не видел, так, приходил домой переночевать, а утром опять все сначала и на работу. Но все-таки наше существование в семье имело какой-то земной смысл. Он любил считать деньги, копить, подолгу копить, а потом тратить на нас и на себя. Он ощущал чувство превосходства над нами, беззащитными и покорными. В последнее время я стала замечать склонность к собирательству старых, ненужных вещей, некую отчужденность и замкнутость. Мы не принимали гостей, да и сами ни к кому не ходили. В редких случаях, когда мы были вместе, Саня не любил покидать своего обиталища, он любил ходить босиком.

Наслаждаясь безупречной чистотой в квартире, я пришла в себя и успокоилась с чувством выполненного долга!

Я долго мучалась, но через неделю я все-таки призналась мужу. С «ни-ни» у меня ничего не получилось. Я влюбилась!!!

Я захотела переехать к Виталию и остаться навсегда на его заброшенных шести сотках. А муж даже не поверил, когда я ему сообщила, что ухожу. Он отделался шуткой: «Во сколько тебя ждать?» Но я была настроена решительно. Письмо оставила на столе. Так, мол, и так. Обманывать не хочу, да и не умею. Прости, твоя бывшая.

Я помчалась к Виталию на квартиру, чтобы сообщить о своей свободе! Но, к моему сожалению, его не застала. Просунула записку в дверную ручку и поехала в кафе, то самое, где познакомились. В письме я сообщила, что буду ждать его за нашим столиком.

Я оглядывалась по сторонам и нервничала. Сидеть за пустым столиком было неловко, и я заказала для начала кофе с мороженым. Ко мне подсела молоденькая девушка… свежая, юная, мне показалось, что я ее где-то уже видела. Она хотела заполнить паузу, поговорить со мной, но я была вся в мечтах и не реагировала.

Интересно, может, он уже забронировал билеты в Рим или в Милан? Да нет, наверное, не успел, а вдруг, да! Привезет авиабилеты прямо сюда, в конверте, на синей глянцевой бумаге. А какой он, этот Рим? С фонтанами, дворцами и вечным солнцем?