Обретение истинной пары священно. Никто не может стоять между истинными, это уголовно наказуемо. А тут такое… Дьявол!

После выданной информации я даже не знала, как реагировать. Всего так много, все эмоции просто на грани. Что со мной? Показалось, что огонь вот-вот снова вспыхнет. Не думать об этом, не думать об этом, не думать.

Спустя пару минут отпустило. Я прижала к себе пальто, села на первую попавшуюся поверхность и просто закрыла глаза. Марго, тебе срочно нужно что-то вроде йоги. Или хочешь сжечь всё, что возможно и невозможно? Мысли об этом ушли на второй план, на первом прочно обосновался мой маленький Филл. Моё чудо, которое, возможно, скоро сможет вылечиться.

Мыслями я уже была на том самом обрыве, возле которого меня как-то поймал Штейн. Стоило только сделать шаг вперёд. Фантазия уносила меня в далёкие-далёкие дали. Когда-то давно, ещё в детстве, я видела, как Эрген обращается в потрясающего ящера. Его чешуя всегда блестела на солнце, а, когда ночи были особенно яркими и луна светила так, что можно было гулять без страха, я просто восхищённо наблюдала за ним. Наблюдала и завидовала. Вот такая завистливая, в какой-то мере ненавидящая своего брата сестра. Так хотелось подняться над всем этим миром, почувствовать лёгкое дуновение ветра и то, как огромные крылья рассекают облака. Не крылья Эргена или какого-нибудь другого дракона. Мои собственные! Каждый раз, когда думала о том, как они будут появляться из спины, я думала и о чувствах. Наверное, это безумно приятно. Ты становишься больше, обретаешь возможность летать и чувствовать бесконечную свободу.

И вот так, держа Филиппа за руку, я буду стоять на том обрыве. Потом, наконец-то насмотревшись на мир с высоты, мы начнём обращаться. Мой братишка, тогда подросток-дракон отрастит огромные крылья, станет больше и наконец-то оттолкнётся от земли, почувствует ветер. Для него солнце будет светить особенно ярко, а в белых бликах луны его чешуя будет играть даже лучше, чем чешуя Эргена. Интересно, каким драконом он станет? А каким буду я? Что значит «летать»? Все драконы, даже такие бастарды как я всё равно созданы для неба, в нас живёт жажда полётов, без них нам становится тоскливо. Конечно, кто-то восполняет это частыми перелётами в самолётах, кто-то даже покупает частные, но разве искусственные крылья могут заменить настоящие? Эрген как-то говорил, что нет, и я ему верила.

Только бы всё получилось!

С таким настроением я всё-таки поднялась с места, и, хотя хотелось пойти домой, всё равно ноги несли к Филлу. Я просто безумно хотела его увидеть. Как он там? Что делает? Со всеми этими заботами и становлением драконицей я ни разу его не навестила. Так что, прикупив его любимых фруктов, я отправилась именно к братишке.

В его палате, как это часто бывало, сидела медсестра. Через окно я заметила, как он, мой Филипп, малыш, ради которого я бы пошла на всё, смеётся. Наверное, впервые за последнее время. Яркая улыбка, совсем не натянутая, как часто бывало. Раньше он улыбался только для того, чтобы я не волновалась, а сейчас вот так вот просто говорил с медсестрой. Что-то ей рассказывал, движения теперь были более быстрыми. Да он почти не напоминал больного ребёнка! Хотя, конечно, условно. Может, это просто период, когда ему полегчало. А может… Может завтра ему снова станет плохо, и он снова будет улыбаться только для того, чтобы я не волновалась?

Так, Марго, откинуть эти крамольные мысли! Он выкарабкается, у него есть все шансы. И уже скоро мы вместе с ним спикируем с того обрыва и поднимемся в небо. Тоже вместе, как настоящая семья. Тогда исполнится моя мечта. Очень, очень хочется на это надеяться.

— Смотри-ка, кто пришёл, — медсестра указала на меня. Я смяла сумку в руках, а внутри стало так тепло и радостно, что, наверное, я свечусь и, к счастью, не от огня.

— Марго! — когда я приблизилась, меня обняли и очень, очень-очень-очень долго не выпускали из объятий. Кажется, что приду домой с синяками, и мой муж меня накажет. Даже хихикнула от такой мысли.

— Как ты, Филл? — видела, что хорошо, но всё равно спросила. Не дожидаясь сигнала от медсестры, поставила на тумбочку пакет с фруктами, но мальчик подошёл не сразу. Судя по всему, наелся.

— Я соскучился, — снова обнял меня, как только я присела на небольшой диванчик. — Почему так долго не приходила? Я всё жду-жду, а тебя нет.

— Извини, я немного… — сказать о свадьбе или не сказать? Нет, это может быть потрясением, хватит их на сегодня. — Было очень много неотложных дел. Ты знаешь, Эрген сегодня одно говорит, завтра — другое.

— Ты о том, что ты теперь жена?

От такой новости я чуть не закашлялась. Вовремя начала бить себя по груди похлопывающими движениями, потому что по-другому сдержаться просто невозможно. И что тут происходит? Ему медсёстры рассказали или он сам сплетни подслушал? Мало ли, о чём здесь говорят.

— Откуда ты знаешь?

— Мне братик рассказал, — ещё одна новость, одна удивительнее другой. Нет, так до нервного срыва недалеко. Мне срочно нужно успокоительное. Чем сильнее — тем лучше, иначе всё то, что я уже сделала, всё насмарку.

— Братик? Эрген здесь был? — как это вообще возможно? Эрген здесь? Да он ненавидел нас всю жизнь.

— Ага! И вкусняшек принёс!

— Так вот почему ты к моему пакету не притронулся, — немножко кольнула его в бок. Игриво, но не больно. — Значит, смотрите на него. Я тут старалась выбирать для него лучшие фрукты, а он берёт и ест только то, что брат купил.

— Нет! Я даже для тебя немножко оставил! Вот, — с этими словами Филипп поднялся, открыл один из ящиков стола и через пару секунд у меня на руках были уже маленькие конфетки.

Кожа под ними словно стала теплее. Я прекрасно знала эту марку и прекрасно помнила ещё кое-что. Когда-то в детстве это были мои любимые конфеты. Потом, когда Филипп подрос, я с ним поделилась и с тех пор он просто с ума сходит от этих маленьких сладостей. Это был наш маленький с ним секрет. Только как, как о нём узнал Эрген? Он что-то делал с моим малышом? Допрашивал? Выведывал информацию, как он это любит делать с конкурентами?

Марго, успокойся. Может, он просто хочет быть хорошим братом. Спустя столько лет? Как вообще может измениться тот, кого интересуют только деньги и власть?! Кто знает, вдруг и правда изменился?

— Спасибо. Какой ты у меня молодец! — приобняла его, но не слишком сильно, ведь всё ещё боялась, мало ли что.

— Угу. Братик Эрген, когда узнал, принёс и сказал не жадничать, и, когда придёшь, поделиться с тобой. Он сказал, что всем делиться нужно.

Я задумалась, крепко задумалась. Что получается? Мой старший пришёл сюда, узнал о том, что Филл любит эти конфеты, потом… Потом пришёл второй раз.

— Ой! — мальчик прикрыл ротик ладошкой. — Я не должен был тебе говорить, что он приходил.

— Почему?

— Эрген сам попросил, — мальчик замялся, неуверенно опустил голову вниз. — Сказал, чтобы не выдал его даже за целый грузовик таких конфет! И я пообещал. И так раскололся.

— Не волнуйся, Эрген об этом не узнает. Я буду молчать, — игриво прислонила пальчик к губам. — Буду тихой, как мышка.

— Я тебе верю.

Погладила его по рыжим волосам, смахнула одну непослушную прядь со лба и начала отвлекать какими-то глупостями. Он буквально заставил меня рассказать про свадьбу, и я, конечно, опустила всё самое неприятное. Мне показалось, что он сам начал мечтать, как когда-нибудь у него будет невеста, настоящая драконица, у которой будут силы, она будет полноценной и полюбит его несмотря ни на что. Я слушала, иногда улыбалась, местами даже юморила, но скоро пришло время прощаться.

— Марго! — я уже была на пороге, но меня усиленно потянули назад.

— Что?

— Пообещай мне кое-что, — сжал губки в тонкую линию, а потом сказал мне так уверенно, словно он был лет на десять старше: — Пообещай, что в следующий раз придёшь сюда со своим мужем.

— Ты хочешь с ним познакомиться? — вот это новости. Моя семья коллективно решила сходить с ума.