Отойдя в сторонку, туда, где валялся дохлый коблитт, Муайто поднял передний край килта, развязал шнурок на штанах и с огромнейшим облегчением помочился на труп коротышки.

Вот теперь он чувствовал себя пусть и не совсем замечательно, но вполне сносно. Можно и самому жить, и коротышек бить.

Правда, когда парень оправился и наклонился подобрать обломки копья, его малость повело. Ну да кто ж на такие пустяки внимание обращает?

Оставив себе после недолгих раздумий лишь одну короткую часть с лезвием, второй обломок Муайто в сердцах отшвырнул прочь. Тот гулко забрямкал по камням, заставив волка заинтересованно повернуть в ту сторону морду и навострить уши.

– Войко, – наклонился и погладил друга по загривку Муайто, – иди домой с Туако. Слышишь?

Волк задрал голову, недоверчиво глядя парню в глаза и забавно свернув голову набок. Словно раздумывая, не слишком ли сильно орк стукнулся головой, раз отсылает Войко домой, а сам остаётся.

– Я не шучу. Домой иди. Домой! – скомандовал, повышая голос, Муайто и махнул рукой. – Давай-давай, отправляйся.

Волк обиженно прижал уши и поджал хвост. Ему явно не хотелось уходить.

– Домо-ой! – парню и самому это было не по душе, но куда деваться. Не тащить же волка по скалам. К тому же ещё и хромого.

Войко нехотя развернулся и понуро поковылял прочь, всё время оглядываясь. А ну как передумает вдруг хозяин и разрешит остаться с ним.

– На, держи. – Туако снял с пояса кожаный ремень с подвешенными к нему кинжалом и бурдючком с живицей. – Копьё своё, сам понимаешь, дать не могу. А это бери, в горах пригодится. Живицу просто так не хлебай. Только на самый край она тебе. Ну и меч вон на поясе закрепишь, чтоб в руках не таскать.

И правда, то что осталось от копья, сделанного некогда отцом из вражеского меча, меч теперь и напоминало. Только с деревянным обломком вместо удобной кованной рукояти. Ну да ничего, Муайто и этим огрызком покрошит мерзких коротышек на мелкие кусочки.

Он заткнул за пояс оружие и кивнул Старшему.

– Спасибо, Туако. Я обязательно его верну. И живицу постараюсь зря не переводить.

– Постарайся лучше, – старый орк хлопнул парня по плечу, – чтоб повода её переводить не было. Удачи тебе.

Он развернулся и отправился вслед за волком, а Муайто, недолго думая, затоптал костерок, накрыл пепелище парой камней и двинулся к скале.

А вот и нож недомерка валяется. Ржавое лезвие из плохонького железа. Ещё и зазубрин полно, словно его грыз кто. Впрочем, даже такой паршивый кинжалишко не стоит оставлять. Оружие лишним не бывает, каким бы оно ни было. Тем более место на поясе Туако найдётся и для него.

Забираться на крутую каменную стену при свете солнца было куда сподручнее, чем в темноте. Не находись Муайто в таком отвратном состоянии, вскарабкался бы наверх одним махом. Впрочем, в том месте, где он сцепился с вождём коротышек и потерпел позорное поражение, орк всё равно бы задержался. Хотел убедиться, что сумел подранить гадёныша, расковыряв тому бок копьём.

Что ж, уже загустевшая и начавшая темнеть кровь на скале присутствовала. И, без всякого сомнения, принадлежала она именно предводителю коблиттов. Потому как Лакшу этот поганец убивал, стоя спиной к скале.

Перед глазами вновь промелькнуло то ужасное ночное зрелище. Сразу захолодело в затылке, пояснице и почему-то даже в паху защемило. Злость, жалость, отвращение и негодование, перемешавшись в жуткое варево, забурлили в душе. Дай Создатели только добраться до мерзких тварей! Уж он покажет им, что такое месть орков!

Кровавые отпечатки мелкой коблиттской ладони, которой тот, видимо, зажимал раненный бок, словно яркие указатели, довольно часто виднелись, прекрасно различимые на серой поверхности скалы. Тут и хорошим следопытом быть не обязательно, чтобы увидеть, куда двинулись коротышки.

Правда, это только до гребня горы, добравшись до которого, Муайто ненадолго замешкался. Здесь вожаку следы было не на чем оставлять. Пара капель крови на камнях под ногами, и всё.

Куда ему теперь?

Спускаться по темноте прямо отсюда вниз, да ещё и с детьми на руках, малорослые поганцы явно не решились бы. Уж больно спуск был крут. По таким скалам только горные козелы резво скачут, не боясь переломать ноги и свернуть шею. Да и то днём, а не ночью. Но коблиттам, хоть и обитающим где-то в горах, до козелов всё-таки далеко. Не пройти им там. Значит, скорее всего, как-то вдоль гребня серые уходили. Вверх или вниз? Хотя поперёк горы тоже какие-то выступы тянутся. Достаточно широкие и довольно длинные. Могли и по ним уйти.

Направо, вверх по гребню, вроде как коротышкам незачем переться. Чего им на вершину-то лезть? Тем более что лёгкий подъём по относительно пологому склону длился бы для них не так уж и долго. Всего через пару десятков шагов гора резко вздымалась ввысь, превращаясь в почти неприступные кручи.

Налево? Там спуск тоже не особо чтобы далеко шёл, плавно переходя в подъём на следующую гору. И тоже довольно крутую. Может, они в том месте спустились вниз на другую сторону перевала? Зачем они тогда на скалу именно здесь карабкались? Там внизу высота куда меньше. Могли бы сразу в том направлении драпануть.

Впрочем, как раз таки там через гору перебираться смысла особо не было: в распадке под горой лишь завал из огромных камней, по которым не то что скакать, идти замучаешься. Да за ним очередная круча следующей горы. Туда и без тяжёлой ноши соваться не хотелось бы. Нет, не пошли бы туда, наверное, коблитты.

Оставалось только попытать счастья и двинуться по почти горизонтальным уступам на самой скале.

Повезло. Вскоре, к немалой радости охотника, его выбор оправдался, а размышления и догадки получили неоспоримое подтверждение правильности в виде кровавого отпечатка на каменной стене.

Сердце заколотилось сильнее и радостнее, словно не гадских коротышек он выслеживал, а дикого зверя на охоте. А горькие чувства Муайто постарался загнать в самую глубину души, чтоб не мешали холодной рассудительности, что от него сейчас больше всего требовалась.

Уступ был не очень широк. Ноги еле помещались, но пройти, придерживаясь руками за выступы и трещины в камне, вполне даже можно.

Иногда, правда, эта скальная тропа сужалась ещё больше, а то и вовсе прерывалась, обвалившись. Приходилось дальше перебираться на одних руках, зависая над пропастью и тщательно проверяя надёжность каждой опоры. Потому как в некоторых местах камень под пальцами коварно норовил раскрошиться и так же осыпаться, лишив опоры и оставив на тусклой серой скале ярко-рыжие пятна сколов. Словно раны на обветренном теле старой горы.

Оставалось лишь удивляться, как коротышки умудрялись по этому пути пробираться, да ещё и таща на себе детей.

Но то, что они прошли именно здесь, сомневаться не приходилось. Вожак коблиттов, прижимаясь на сложных участках к скале, оставлял прекрасно видимые размазанные по камню кровавые полосы.

Ну вот и плавный изгиб горы, за которым уступ становился шире и по наклонной уходил вниз. Уже и не козья тропа вовсе, а чуть ли не дорога, по которой можно двигаться гораздо быстрее и почти без опаски. Почти, потому как яркие следы свежих сколов на стене, да и на самом пути, были отлично видны и здесь.

Спуск занял куда меньше времени, чем предыдущее путешествие по скале. Теперь понятно, почему коротышки стремились именно сюда. Непонятно только, куда они отправились дальше.

Узкое ущелье, в котором очутился Муайто, так же, как и виденное им ранее, к прогулкам совершенно не располагало. Из-за усеявших его дно острых камней, даже если двигаться по нему с максимальной осторожностью, риск переломать ноги оставался неимоверно высоким.

Вот только пересекать его всё равно пришлось: ближе к дальнему краю ущелья парень разглядел на одном из камней капли крови. Нагревшие булыжник солнечные лучи заставили пятна побуреть, лишившись яркости, но не скрыли их от зорких глаз охотника.