Вдруг откуда-то с кухни начали вылетать консервные банки.

– Не трогайте мальчика!!! – воинственно воскликнула Лакоса.

– Я разберусь. Лакоса, прошу тебя! Уходи! – холодно ответил я и взглянул на Кицуне. – Что вы хотите от меня?

– Поговорить, – улыбнувшись, ответила девушка. – Присаживайся!

– Вы убили хозяина этого заведения и оставили без зарплаты как минимум пять человек!

– Мы вам заплатим. Не переживай. Может, не всем, но заплатим. – Из-за взгляда Кицуне очень сильно походила на лисицу.

– Почему не всем? У вас есть определенная градация, кому нужны деньги, а кому нет? – строго спросил я.

Если честно, то меня очень раздражали игры бандитов с обычными людьми. Я не хотел, чтобы Кицуне чувствовала себя выше меня.

– В ногах правды нет, дружок. Садись. – Глаза девушки хитро блеснули.

– Вы меня не понимаете? – Подойдя к Кицуне, я вперил в нее холодный взгляд и нахмурился. – Мне не о чем с вами говорить!

– Ладно. – Легким движением руки она подтянула стул и, схватив меня за рукав, посадила. – Девушкам в наше время крайне сложно добиться от мужчин действия! Все приходится делать самостоятельно. Печаль – беда.

– Я повторю вопрос. Почему вы хотите заплатить не всем?

– Ну… Официанту я заплачу. Бармену тоже заплачу. Тайскую женщину и воинственную бразильянку я в обиде не оставлю. Без денег останешься только ты, милый мой. – Из глаз Кицуне начали струиться злоба и ярость.

– Чем я провинился? Тем, что надрал вашим парням зад?

– О… Нет! Что ты? Это тут ни при чем. Вернее, при чем, но лишь косвенно. Видишь черный «Ауди»? – она указала на ту несчастную машину, из окна которой торчал бандит.

– И что?

– Это подарок от моего отца. – Улыбка Кицуне была такой злой, что даже мне стало не по себе.

Один из бзиков местных представителей высшего общества… Если ты каким-то боком причинил вред подарку от важного для них человека, тебя, скорее всего, покромсают.

Я слышал историю о том, как один молодой человек до полусмерти избил парня, который случайно поцарапал его часы, что были подарком от деда. Кстати, очень воспитывает аккуратность по отношению к чужому имуществу.

– Знаешь, сколько стоит боковое зеркало и стекло для R8? М?

– Вы сами виноваты. Не надо было нападать!

– Не надо было портить имущество! – злорадно усмехнувшись, ответила Кицуне. – Завтра в шесть.

– Чего завтра в шесть?

– Завтра в шесть я заберу тебя, и мы поедем отрабатывать стоимость бокового зеркала и стекла, – беспечно пожав плечами, ответила девушка. – Мне как раз нужен несовершеннолетний компаньон. Господин Редзю будет доволен. Очень доволен!

– О нет, барышня! Я такими делами не занимаюсь!

– Какими такими?

– Ну… Вы же якудза! Мафия! Верно? Я не хочу проблем.

– Ты их уже нажил, – усмехнувшись, ответила Кицуне и присела к окровавленному трупу. – Господин Матэуш, вы не будете против, если я позаимствую у вас Некономи?

– Некономи?! С какого перепугу вы даете мне глупые прозвища? Мое имя Мотидзуки Ичиро! – строго произнес я и ударил окровавленным кулаком по столу.

– Нет. Для меня ты будешь Некономи, – улыбнулась Кицуне. Схватив меня за воротник, она внимательно рассмотрела нашивку. – Сацубаси Хенкейбо, значит?

– Не смейте приезжать за мной туда!

– Посмею. Еще как посмею! – девушка взлохматила мои желтые волосы, а затем направилась к выходу. – Это заведение теперь в собственности господина Редзю! Если хотите продолжать тут работать – оставайтесь. А если нет, то жду завтра заявления на увольнение к одиннадцати часам утра на барной стойке! Всем хорошего вечера!

Вырубленных мной бандитов утащили. Лакоса вызвала полицию и скорую помощь. Я, разочарованный в жизни, направился обратно в приют.

Никогда не был фаталистом. Для меня не существует другой судьбы, кроме той, что я сам творю. Но как же так получилось, что мою тушку вновь втянуло в дела мафии?

Итак, продолжаем историю знакомства с моим другом Редзю.

На следующий день после происшествия в пабе Матэуша я твердо решил, что в шесть часов вечера не появлюсь на улице ни при каких обстоятельствах.

Нянечки начали собирать всех в толпу, чтобы выпроводить из детского дома. Гулянка длилась с 17:30 до 21:00. То есть дети были предоставлены самим себе. Могли выйти в город, а могли остаться и гулять на территории учреждения, которая, кстати, была почти четыре гектара. Так же здесь присутствовала стандартная детская площадка образца 1983 года. Такие устанавливались во дворах младших школ. Несколько качелей, крутящаяся карусель, беговые «барабаны» и несколько спортивных снарядов для физической культуры. Чуть дальше на территории располагался знаменитый яблоневый сад. Чем он был знаменит?

Дело в том, что раньше оттуда воровали яблоки, несмотря на все запреты старшего воспитателя. После того как четыре ребенка умерли во сне от отравления, воровать резко перестали. Я уже потом узнал, что в этом заведении не только дети являлись подопытными мышами. Зачем ограничивать свой научный потенциал? Можно и на детях, и на растениях, и на животных. Чтобы комплексно объять все возможные варианты.

Детишки собирались на прогулку. Коридоры были буквально забиты до предела!

Я спрятался в шкафу, искренне надеясь на то, что меня не найдут. Забавно, ведь обычно все с радостными криками убегали гулять, а нянечки начинали генеральную уборку и обработку поверхностей. Это обязательная процедура, ибо руководству приюта не хотелось терять «мышек» просто так!

Кстати, тут не было особой системы слежения. В 21:30 – общее построение в актовом зале и перекличка. Если кого-то недосчитались, то сначала проверяли все здание, а потом звонили в полицию. Детские дома, вне зависимости от уровня, подключались к единой системе поиска. Там было что-то вроде социальной программы. Подробностей не помню, но суть такова: под красивой оберткой выставлялась очередная пакость. В общем, сбегали из нашего детдома крайне редко. В случаях, когда кого-то недосчитались сразу – через месяц или полтора находили. По частям. Город большой, и что таится в его потемках – неизвестно. А из-за ребенка со значком Сацубаси Хенкейбо никто шумиху поднимать не будет. Дело замнут, а маньяк останется на свободе. Если ребенок находился живым, то его жестоко избивал старший воспитатель. В ход шло все, что попадалось под руку. Один раз и мне посчастливилось испытать на себе «праведный» гнев.

Конечно же, мне не хотелось жить в этом отвратительном месте! Я сбежал, и мне удавалось скрываться аж целых три дня, пока полиция меня не обнаружила. Как я узнал позже, кто-то из соседей того заброшенного дома, что служил мне временным укрытием, сообщил о незваном госте.

Старший воспитатель бил меня ремнем, потом бил туфлей, а затем в ход пошла резиновая дубинка. Я, собственно, терпеть не стал! Выхватил дубинку и всыпал товарищу по первое число, ибо это было голимое превышение должностных полномочий. Воспитатель, каким бы он ни был, должен ментально влиять на ребенка. Физическая расправа делает из человека зверя. Старший воспитатель понял, что со мной лишний раз лучше не иметь дел. Но в местный карцер меня все-таки закрыл.

Я просидел без света и еды примерно тридцать шесть часов. Тогда ко мне пришло понимание того, что еще не настало время для моей революции. Нужно было все тщательно подготовить и сделать красиво! Признаюсь, на это у меня ушло несколько месяцев.

Сейчас я всеми силами пытался скрыть свое присутствие, но в комнату зашла нянечка проверить, все ли вышли… В итоге меня нашли и вытолкали на улицу.

На часах 17:45. Я старался уйти в глубину двора и спрятаться там. Правда, у меня не получилось. Черное купе подъехало чуть ли не к самим воротам, как раз тогда, когда я устремился в сторону сада. Путь мне преградила одна из нянечек. По взгляду я понял, что этот путь для меня закрыт.

Обреченно выдохнув, я развернулся и взглянул на знакомый автомобиль. Из него вышла Кицуне и, самодовольно улыбнувшись, посмотрела на меня. По сути, якудза могли просто подойти к старшему воспитателю и попросить вывести меня. Такой расклад точно бы опустил меня в глазах остальных детей, и весь авторитет, который я зарабатывал с таким трудом, был бы утерян. Гордо выпятив грудь, я направился вперед, к своей новой судьбе.