— Что ж, ты прав, внучок, — цепко посмотрел на меня на мгновение покрасневшими глазами, чего я вряд ли заметил бы без «Третьего глаза». — Я жил в графстве Фландрия, которое тогда входило в состав Бургундского герцогства и соответственно Священной Римской Империи…

— Ну тогда, ты жил в том, что ранее называлось «Бельгией», а ныне, это Земли Германской Нации, — вновь прервал я его и изобразив постную мину на лице, откинулся на свой стул. — Для справки, вы маркиз, если вы, конечно, действительно «маркиз», разговариваете сейчас с Герцогом Земель Германских Наций, Космосом Гогенцоллерном. Ну что же вы так побледнели, уважаемый? Вы, продолжайте, продолжайте. Мы слушаем. Допустим, покуда, я вам поверил, вы мой вроде как дед и жили пятьсот лет назад. Так если «вы» были человеком тогда, то кто «вы» сейчас?

— Вампир, — улыбнулся вампир, обнажая длинные клыки, — эдимму, лемур, стригой, даханавар, ветал или цзянши, если угодно.

Я с трудом удержался чтобы не садануть «магической пулей» и то, лишь потому что посчитал его слова шуткой. Но самые настоящие клыки, острые и блестящие, выскочившие из его верхней челюсти испортив идеальную улыбку, косвенно намекали то, что мне говорили правду.

К тому же, с момента как я зашёл в номер меня не оставляло ощущение мягких пальчиков, поглаживающих мозг. Оно мне было прекрасно знакомо. Именно так чувствовалась попытка незаметно прочитать мысли. Человек, менее чувствительный к телепатическому воздействию, либо никогда с ним не сталкивающийся даже не обратил бы внимание на это, но я-то вырос в семье, где подобное может и не считалось нормой, но использовалось регулярно. Мама очень за нас переживала, и хотела знать, что, с кем, когда и как, даже несмотря на наши попытки отстоять личную свободу. Так что не знаю врёт ли маркиз насчёт кровопийства и нашего родства, но определённо кое-что общее у него с мамой точно есть.

— Как Дракула? Ну там не отражаетесь в зеркале, боитесь чеснока и солнечного света. Хотя честно говоря я всегда больше симпатизировал Алукарду… Не тому который из анима, — я решил слегка поиграть в дурачка, стараясь заполучить время на размышления, а заодно выудить ещё больше информации. — Или как в этом модном фильме из Либерократии… забыл название. Где блесте…

— Я понял! — впервые за наше общение лицо маркиза исказилось в гримасе ярости и отвращения, но он тут же взял себя в руки. — Давай не будем про эту мерзость. Так наш благородный род ещё никто не оскорблял. И они заплатят. В своё время… но мы отвлеклись. Дракула лишь бледная тень, жалкая пародия на настоящий Стрикс, вознесённая на пьедестал попкультурой. И ничего общего с нами не имеет.

— Стрикс… — я попытался вспомнить слышал ли когда-нибудь, это слово и не смог. — Не «носферату»?

— Это… — ван де Мер снова поморщился, но так, едва заметно. — Данный термин тоже придумали люди, исказив древнегреческое слово. Да, в какой-то мере оно нам подходит, но так называют лишь низших представителей нашего вида. Я же принадлежу к высшим. Мы называем себя Стрикс и ведём род из Великого Рима.

— Но кровь пьёте? — спросил я главное, что меня интересовало. — Или это тоже выдумки попкультуры?

— Кровь для нас не источник жизни, но источник силы, — не стал отрицать очевидное маркиз, а вот Юля откровенно занервничала. — И в чём-то люди правы, низшим сложно подавить в себе Жажду. Отсюда берут начало и другие легенды, о влиянии солнца и чеснока, например. Однако для Стрикс это не проблема. А вот про осиновый кол в сердце было забавно узнать. Будто люди после этого могут выжить.

— Ну хорошо, опять же допустим, — раньше я не особо интересовался темой вампиров, но допускал, что даже если они существуют информация о них серьёзно искажена. — Но укушенные сами становятся вампирами или нет?

— Скажу так, мы можем обращать людей в себе подобных, — не стал уходить от ответа ван де Мер. — Однако это не так просто. Для этого нужно поделиться самой своей сутью. И если для низших достаточно капли, то полноценного Стрикса может создать не каждый высший. Так что мы всегда были довольно малочисленны.

— А что насчёт тех… существ, что вроде как использовал Ромушев, — я наконец задал волнующий меня вопрос. — Это же были люди. Вы их обратили в монстров.

— Мы называем их гули, — даже бровью не повёл маркиз. — Самые низшие из нашего племени. Практически не разумны, зато сильны и послушны. Мы используем их как рядовые войска и как пушечное мясо.

— А вам не кажется, что это аморально? — ответ мне не понравился, но я постарался держать себя в руках. — Ведь это были разумные, живые люди. А вы их мало того, что насильно обратили практически в животных, так ещё и послали на смерть.

— Мораль, — маркиз почмокал губами, будто пробовал слово на вкус, а затем искренне рассмеялся. — Какая мораль может быть у правителя? Имеющий власть должен следовать лишь целесообразности. Мораль же следует оставить для серых масс.

— Для быдла, то бишь? — съехидничал я.

— Если называть вещи своими именами, то да, для плебоса, — кивнул ван де Мер. — Не важно какая форма правления, народ всегда будет стадом. Все эти демократии и прочие, якобы честные выборные системы лишь ширма, скрывающая истинных правителей за марионетками, не важно на троне или в кабинете президента. И если ты не хочешь жертвенной овцой, на чьё мнение всем плевать, нужно брать власть самому.

— Ну допустим я и так мегалобаран, — слова вампира меня покоробили, но вида я не подал, — гербом как минимум. Но это не значит, что моей жизнью управляют. Соблюдать законы, это моё решение, потому как иначе мы скатимся в анархию.

— Сейчас ты сторожевой пёс у ног императора, — отмахнулся маркиз. — И тебе только кажется, что сам выбираешь, что делать. Думаешь, почему он отдал тебе сразу двух дочерей? Именно для того, чтобы они держали тебя на поводке. Чтобы не смел скалить зубы на хозяина.

— А обязательно нужно стремиться к власти? — я поморщился. — Почему все делают из этого фетиш. Давай оставим эту тему. Я никогда не стремился кем-то управлять. Ладно ещё боевой отряд, но политика, это точно не моё.

— Тогда не будем об этом, — легко согласился ван де Мер. — Однако я плохой хозяин. Впервые встретился с внуком, а он ничего не ест. Юля, девочка, налей мужу вина. Попробуй, это бордо, урожай тысяча девятьсот шестьдесят первого года. Человек впервые покорил космос, а на юге Франции разлили этот поистине божественный напиток. Не поверишь, но именно хорошего вина мне не хватало все эти годы.

— Место где вы жили настолько изолировано? — вот этот вопрос меня весьма интересовал, потому как якобы, напрямую касался матери ну а так как я сейчас в лучших традициях Нины игрался с этим «Хозяином жизни» то пошёл на смягчение риторики, делая вид что принял его историю. — Как же тогда «маме» младенцем удалось оттуда выбраться.

— Её кормилица унесла, — по лицу маркиза проскочила лёгкая гримаса злости, но быстро пропала, будто ничего и не было.

Если бы не «Третий глаз», который я ни на секунду не выключал, то я опять бы так ничего и не заметил.

— Эта тварь посмела украсть мою дочь и уничтожить результат почти столетней работы. Мой величайший триумф в мгновенье ока обернулся величайшей трагедией. Не поверишь, сколько сил пришлось приложить, чтобы получить потомство от человека и вампира.

— Звучит так себе, — изобразил я кривую улыбку. — Словно о скрещивании кроликов идёт речь.

— Может быть, — рассмеялся ван де Мер который после трёпки Гогенцоллернами, явно знакомым ему именем, уже пришёл в себя и явно проглотил мою игру. — Однако я предпочитаю думать об этом как о новом витке эволюции. Твоя мать мой шедевр. Она лишена недостатков низших, может рожать детей и при этом обладает силой вампиров.

— Вы о телепатии? — решил я спросить напрямую. — Я почувствовал, что вы пытаетесь прочитать мои мысли.

— За многие годы это становится привычкой и действуешь просто инстинктивно, — не стал отрицать очевидное маркиз. — Однако то, что ты смог почувствовать моё воздействие доказывает наше родство лучше любых тестов.