Дамблдор вспомнил другую семью: Грейнджер, которые тоже потеряли и оплакивали свою дочь. Слишком много несчастий. Слишком много смертей. И самое ужасное, что гибнут маленькие дети. Да, есть вероятность, что Джинни ещё жива, но сердце директора подсказывало: случилось худшее. Он скользнул дальше, в глубь времен, вспомнив семью Миртл. Такие несчастливые и одинаково ужасные судьбы. И так по-разному пошла жизнь родителей после трагедии. Семья Миртл была неблагополучной, и после смерти дочери её отец начал сильно выпивать. Их семья распалась, не выдержав испытания горем. Мистер Уоррен не протянул и десяти лет, а миссис Уоррен уехала из Англии, её след затерялся. И редкими посетителями могилы девочки были лишь профессора школы. А вот родители Гермионы вели себя по другому, были из другого теста. Горе их сплотило. Мистер и миссис Грейнджер не опустились, находя отдушину в любимой работе и друг в друге. Дамблдор их навещал, но сначала они не желали его видеть, знать хоть что-то, связанное с волшебным миром, который забрал жизнь их дочери. Но в прошлом году, когда он рассказал им, что убийца был найден, ситуация изменилась. Новость о том, что профессор Квиррелл, который привёл тролля в замок, мёртв, что хоть какая-то справедливость восторжествовала, помогла немного успокоить обливающиеся кровью сердца родителей девочки. Гермиона Грейнджер отомщена. Дамблдор не стал им говорить, что главный виновник всего этого Волан-де-Морт. Нет, правда слишком опасна, чтобы её знал кто-то ещё. Но всё же упомянул о возможном сообщнике профессора Квиррелла и о том, что он его ищет изо всех сил. И клятвенно пообещал, что найдёт. Так что на годовщину смерти девочки мистер и миссис Грейнджер признательно кивнули им в знак приветствия, когда они с Минервой пришли на могилу Гермионы на кладбище, не став возмущаться или проклинать их.

Дамблдор погрузился ещё дальше в прошлое, вспоминая дни минувшего. Может там он найдет ответ, когда надежда иссякла?

Юный Реддл беспокоил Альбуса ещё тогда, полвека назад, в годы своего обучения в школе. Предполагаемый наследник Слизерина обладал немалой харизмой, не вызывал ни малейших подозрений и вообще был образцовым учеником. Но Дамблдор помнил их первую встречу в доме сирот. Том Реддл был вором, который обкрадывал других детей. Будущему Тёмному Лорду нравилось причинять боль, нравилась власть над людьми. В приюте его боялись и дети, и даже взрослые. Дамблдор помнил и признание, что он знает змеиный язык, умеет общаться со змеями. Таким редчайшим даром обладал сам Салазар Слизерин.

Но первого сентября в школу приехал уже совсем другой человек, сразу же отправившись на факультет серебра и зелени. Как разительно контрастировало его поведение в школе по сравнению с тем, как мальчик вёл себя в приюте. Настолько качественную маску он смог надеть на себя, так изменить свою манеру поведения, что сумел обмануть всех профессоров, с их многолетним опытом преподавания, с их умением разбираться в детях, в их поступках и характерах. Дамблдор не боялся признаться самому себе: даже он не видел настоящего Реддла сквозь эту маску. И это внушало куда большие опасения, чем если бы мальчик остался верен тому поведению, которое демонстрировал в приюте, продолжая вести себя как обычный хулиган. Но нет, юноша с неизвестной родословной стремительно собрал вокруг себя компанию преданных друзей, в том числе из чванливых чистокровных. Как он смог очаровать тех, кто и руки не подаст тому, у кого нет родословной, состоящей только из волшебников хотя бы до седьмого колена? Одного дара змеиного языка было бы недостаточно для этого.

Компания, которая крутилась вокруг Реддла была многообразной: слабые маль­чики, нуждавшиеся в защите, честолюбцы, стремив­шиеся к славе, и склонные к насилию дети, которым нужен был заводила, способный обучить их более изощренным формам жестокости. Будущие Пожиратели смерти. Реддл держал их в ежовых рукавицах, так что ни в каких явных прегрешениях они замечены не были, хотя за семь проведенных ими в Хогвартсе лет слу­чилось немало прескверных происшествий, кото­рые надежно связать с ними не удалось.

Затем Реддл сумел занять престижнейший пост старосты Слизерина, отодвинув в сторону многих чистокровных волшебников. Седьмой курс он завершил с высшими оценками по каждому сданному им предмету. Том Реддл был лучшим уче­ником, лауреатом Специальной премии за заслуги перед школой, и все ожидали от него чего-то осо­бенно блестящего. Многие считали, что он подастся в Министерство магии, и Гораций Слизнорт, бывший тогда его деканом, предла­гал организовать необходимые для этого встречи, познакомить его с полезными людьми.

«И пойдете по дурной дорожке, юноша, по­помните мои слова», — так Слизнорт ответил Реддлу во время памятной беседы на одном из званых вечеров, что декан Слизерина организовывал в школе. Это несколько не соответствовало тем взаимоотношениям, что были между Слизнортом и Реддлом, помощи и желанию профессора продвинуть своего юного протеже вверх по извилистой карьерной лестнице в Министерстве магии. Воспоминание об этой беседе Гораций передал Дамблдору через пару десятилетий.

К тому моменту, когда Дамблдору стало известно о том, что Реддл интересовался темой крестража, тот уже развернулся на полную катушку, начав настоящую войну. К сожалению, Слизнорт подправил своё воспоминание перед тем, как отдать флакон с ним Альбусу, и ничего не хотел слышать о том, что оно неполное. Но Дамблдор всё равно был ему благодарен, ведь если бы не эта информация, то он бы сейчас не имел даже малейшего представления в какую сторону смотреть и что искать. И что это был за интерес, академический или нет? Реддл просто рассматривал создание крестража, как один из гипотетических вариантов обретения бессмертия, или всё же решил пойти этой дорогой? Каким было полное воспоминание? К сожалению, этого никак не узнать, так как Гораций решил, что того, что он уже предоставил, было достаточно.

Да, крестраж — надёжнейшее средство, чтобы избежать смерти. Но Реддл, как и многие другие до него, не подумал, что будет в случае худшего сценария развития событий. Был безгранично уверен в своей силе и бессмертии. Крестраж позволял душе, лишенной телесной оболочки, удержаться в этом мире, но загвоздка в том, что ещё нужно было вернуть себе тело. А слабый дух на это был уже не способен, нужны были единомышленники, огромные ресурсы для сложного ритуала с редчайшими ингредиентами. Как оказалось, у могущественного Волан-де-Морта — Повелителя судеб — ничего этого не было. Какой же из тебя повелитель, если ты своей судьбой не можешь управлять? Одни сторонники отвернулись от него, другие отправились в Азкабан. И он пропал на долгие годы, прячась и выжидая.

Том Реддл не был единственным создателем крестража, за множество веков этим чудовищным путём соблазнились многие. И, умерев, не смогли вернуть себе тело, скитаясь в виде духа и сходя с ума от такого состояния. Мало-помалу, за годы они утратили разум, став сгустками зла без воли и стремлений. Такая участь ждала и Волан-де-Морта.

Дамблдор вернулся мыслями в 40-е годы. Сначала Волан-де-Морт обратился к профессору Диппету с вопросом, нельзя ли ему остаться преподавать в Хогвартсе. Альбуса очень обеспокоила эта просьба, её скрытые мотивы. Хотя для всех Реддл был образцом чести и подражания, Дамблдор, занимавший тогда должность профессора трансфигурации, сумел разубедить директора брать его на работу. Это было несложно, Диппет и сам этого не хотел: слишком уж Реддл был молод.

Каковы же причины, побудившие его проситься на пост профессора? Волан-де-Морт так сильно привязался к школе? В Хогвартсе прошли его самые счастливые годы, замок был единственным местом, которое стало для него домом. Таким оно было и для Дамблдора. Именно здесь он чувствовал себя свободным от того мрачного дома в Годриковой впадине и связанных с ним воспоминаний, от ухода за больной сестрой. «Прости меня, Ариана. Мне так жаль. Так жаль. Если бы ты только могла пойти в Хогвартс, если бы можно было всё исправить».