- И когда ваш сын ушел из дома, точно не знаете?

- Точно не знаем. Но не раньше десяти, половины одиннадцатого. В это время мы еще не спали.

- Когда вы хватились сына?

- Собственно, не я хватился, потому что ухожу рано.

- Нина Павловна?

- Да, - кивнул Ипполит Антонович. - Она позвонила мне на работу и сказала, что Геры нет дома, а она не слышала, когда он ушел. Но я не придал тогда этому значения, успокоил ее... Ох, господи... Ну, а потом она позвонила снова и сказала, что... что... Гера...

У него сорвался голос. Он замолчал. Ипполит Антонович прилагал, видимо, большие усилия, чтобы не разрыдаться.

- Ипполит Антонович, я все понимаю, но мне необходимо задать еще несколько вопросов. Кто друзья вашего сына?

- Я же говорил вам, - вяло ответил Ипполит Антонович, - что их было много. И потом, не разберешь, кто из них друг, кто просто приятель, а кто товарищ... Нет, я не смогу назвать Гериных друзей. А ты, Нина?

- Что? - вздрогнула Нина Павловна.

Вероятно, она просто отключилась и не слышала нашего разговора.

- Вениамин Александрович интересуется друзьями Геры.

- Ну... - Она зябко повела плечами. - Коля Соленов. Они вместе учились в техникуме... Феликс Проталин... Тоже из техникума... Игорь Турчаков...

- С Игорем они поссорились давно, - заметил я.

- Да? - удивилась она. - Вот видите, вы знаете больше меня! У Геры было много друзей... Он приводил их в дом и говорил: "Это мой друг. Мы послушаем музыку". Я никогда не мешала им. А по имени... Бог их знает...

- Нина Павловна, вы полагаете, что Гере звонили те хулиганы, что напали на него в парке? - спросил я.

- Уверена в этом.

- Откуда они могли узнать номер вашего телефона?

Нина Павловна быстро переглянулась с мужем и пробормотала:

- Не знаю...

- Назовите мне девушек, с которыми Гера был знаком. Я понимаю, что он мог и скрывать...

- Я уже говорил вам, - перебил Ипполит Антонович. - Вера Пименова, Нина Александрова...

- Ну что ты, Ипполит! - возразила Нина Павловна. - С Верой он перестал встречаться еще в школе! - Она встала. - Мы пойдем. Если узнаете что-нибудь, вы сообщите?

Я отметил пропуска, и они вышли. Затем долго сидел за столом, обдумывал разговор; достал блокнот и записал: "С Верой Пименовой Г. К. перестал встречаться еще в школе". Фраза, услышанная Ниной Павловной: "А вот в этом вы с ним оба ошибаетесь. Запомни! И еще запомни: с тобой-то я сделаю все, что захочу. Запомнил? Вот и хорошо, хряк!.." Кто и в чем ошибается? "Вы с ним..." По крайней мере - двое... "Хряк..." Оскорбить хотел? Или "Хряк" - кличка? Похоже именно на кличку. Еще одна фраза: "Не волнуйся, мама. В следующий раз я им не дамся". И, наконец, такая: "Да, мама, конечно, я не сообщу в милицию". Почему "конечно"? Потому что был послушным сыном? Или по иной причине?" Вошел Горюнов. Вид у него был утомленный.

- Пятнадцать минут назад разговаривал с Казаковыми, - сообщил я. И рассказал о беседе.

- Они, наверное, все сказали, - задумчиво произнес Горюнов. - Какой смысл им теперь недоговаривать?

Постучав, в комнату вошел эксперт Бунеев. Кивнул нам.

- Принес заключение медицинской экспертизы, - Он протянул лист Горюнову. - Смерть наступила около часа ночи. Пули, пробив легкое, попали в сердце. Одна за другой. Стреляли в упор со спины. Судя по всему, Казаков не ожидал нападения. Никаких следов борьбы ни на теле, ни на местности не зафиксировано. А теперь о найденных на полянке гильзах. Вот, полюбуйтесь! И выложил перед нами стреляные гильзы. - От "ТТ". Находились недалеко от трупа Казакова. Идентичны гильзе, обнаруженной в ночь ранения Сурина. Смотрите!..

Горюнов внимательно рассматривал три гильзы.

- Да, - подтвердил он. - Это безусловный факт. Что ж, значит, круг замкнулся: найдем того, кто стрелял в Сурина, отыщется и тот, кто убил Казакова.

- Пистолет мог быть один, а руки разные, - заметил я.

- Конечно, - согласился Горюнов. - И так может быть. Но пистолет-то один, и руки, стало быть, друг другу известные.

- Если я не нужен, то пойду? - напомнил о себе Бунеев.

- Да, конечно, - кивнул я. - Оставьте гильзы... Итак, Роман Николаевич, "эпизоды" разные, но дело - одно.

- Действовать нужно, действовать!..

- Я пригласил некоторых подростков в управление.

- А я сегодня познакомился с Новиковой.

- С администратором гостиницы "Заря"? - удивился я.

- Да, - кивнул Горюнов. - Она ведь дежурила в гостинице в день приезда Светы Севрюговой и Кати Деминой.

- Так-так, - протянул я. - Помнит она их?

- Нет. Не помнит... Через Новикову я хотел узнать, кто просил ее по телефону предоставить место девушкам в гостинице. Понимаете, заинтересовал меня этот эпизод...

- Да, Казаков упорно не хотел называть имя человека, который звонил в "Зарю". Но, может быть, он действительно сам договорился с администратором?

- Нет, - задумчиво покачал головой Горюнов. - Был звонок... Звонил директор кондитерской фабрики Серебров. И попросил Новикову оформить девушек в гостиницу.

- Минуточку! - перебил я следователя. - Серебров ведь не начальник Новиковой. Почему же она так охотно выполнила его просьбу? Странно...

- Ничего странного, - усмехнулся Горюнов. - Муж Новиковой работает на кондитерской фабрике механиком. Неужели она могла отказать начальнику своего мужа? Такой звонок покрепче любой брони!

- Тогда непонятно, почему Гера не хотел называть фамилию человека, к которому он обратился с просьбой.

- Да. Было бы непонятно... если бы Серебров и в самом деле звонил.

- То есть?

- Я разговаривал сегодня с ним. По телефону. И слыхом не слыхивал он ни о Гере Казакове, ни о московских студентках. И не звонил в "Зарю".

- Давайте разберемся, Роман Николаевич, - сказал я. - Казаков упорно не хотел называть фамилию человека, звонившего в "Зарю". И не назвал. На себя все взял. А звонок тем не менее был. От - якобы! - директора кондитерской фабрики Сереброва. Значит, тот, кто звонил, знает, что муж администратора "Зари" Новиковой работает механиком на этой фабрике. Интересно... И все вокруг пустякового вроде бы звонка...

- Какой же вывод? - прищурился Горюнов.

- Очевидно, этот звонок сыграл роковую роль в жизни Геры.

- Все может быть. Гадать не будем. Я о другом думаю. Уж не работает ли звонивший сам на этой фабрике? Логично?

- Вполне!..

- И поэтому он информирован. И о том, как зовут директора, и о том, что у механика Новикова жена в "Заре" работает. Нужно изучить окружение механика Новикова. Не помешает...

Следователь задумчиво рассматривал гильзы, поставив их перед собой на столе, как оловянных солдатиков.

- Послушайте, - он поднял на меня глаза, - есть идея... У вас ведь в общем-то контакт с "инженером Храмовым"?

- Вас понял, - усмехнулся я. - И сам подумываю над этим. Да, надо махнуть в Старогоров снова. Сегодня у нас суббота. Завтра - воскресенье. Думаю, двух дней хватит.

- Вполне. А я пока побеседую с молодыми людьми. Это рационально. Попробуйте убедить инженера дать правдивые показания. Убедите его, Вениамин Александрович. Это очень важно. Для нас сейчас каждая минута промедления роковой может оказаться. Черт его знает, чего в ближайшее время можно ожидать... А вдруг его дома не окажется?

- Исключено. Первого сентября дети пойдут в школу.

- Ни пуха ни пера, Вениамин Александрович!

18

Инженер был дома. Я стою около невысокого штакетника, он меня не видит, так как, повернувшись ко мне спиной, возится на небольшом приусадебном участке.

- Здравствуйте, Сергей Николаевич!.. Я вижу, как инженер на мгновение застывает с лопатой в руках, а потом медленно выпрямляется и так же медленно поворачивается ко мне. Не лицо, а застывшая маска отчаяния.

- Это вы? - тихо спрашивает он. - Что?..

Сколько чувства в этом, казалось бы, индифферентном словечке "что"!.. Ну да, я же обещал ему приехать, как только установлю, кто же он на самом деле есть. Очевидно, инженер посчитал, что я все узнал. Его тайна раскрыта, и вот сейчас эту тайну узнают дети, жена. А затем последует арест.