– Я хожу в балетную студию, – воскликнула она. – попробуй так же.
– Не смогу.
– Ха-ха-ха! А я стану когда-нибудь прославленной балериной!
Девочка схватила уже свои гусли и, порхая, в несколько шагов очутилась у двери, теперь уже точно намереваясь уйти. Злоумышленник отпустил её, подумав с грустью, что вот теперь его судьба в её детских руках, и от того, как она подыграет ему на своих гуслях, зависит многое в его симфонии под названием Жизнь.
***
Тем временем уже наступила ночь.
Человек слушал потрясающую тишину, которая одновременно и радовала, и сводила с ума. Казалось, такой тишины никогда ещё не было ни в его квартире, ни в его жизни. Да и в его сердце тоже. Теперь сердце стучало на удивление ровно, несмотря на весь бурно проведённый минувший день.
И он заснул – быстро как никогда. Будто до этого не спал сотню лет. Хотя без сна не выдержит столько ни один организм. А вот он выдержал. И даже правда минувшие несколько лет спал кое-как, не крепко, тревожно и мало, да и заснуть удавалось вовсе не каждую ночь, порой лишь под утро, но это был очень плохой сон, от которого дурацкие мысли начинали роиться в голове.
Не спал он, потому что всегда мешали какие-нибудь звуки. Теперь же звуков не было. И хоть думал он весь этот день, что совершив свои преступления, точно не заснёт никогда – будет метаться, вспоминать и бояться разоблачения, но нет, всё оказалось вовсе не так, стресс его не убил, а в самом деле началась новая жизнь, жизнь за чертой, которую он всё-таки смог переступить. Может быть кто-то другой после всех этих своих деяний не спал бы неделю, а после заснул бы только от снотворных… Поджигатель же настолько наслаждался тишиной, что погрузился в неё, как в роскошную ванну с пенной водой и будто растворился, как растворяется сахар в стакане с чаем.
Вообще о тишине раньше он очень часто размышлял, порой напрасно грезя ею…
Да, тишина. Никто на самом деле не замечал её, не понимал и уж подавно не осознал возвышенность её над всем остальным миром, возвышенность, доходящую до святости, до эйфории – что было правильней и точнее, этот человек с музыкальным слухом и сам не мог определить основательно. Настоящие ангелы пока не прилетели. Однако он не терял надежду, что такое чудо рано или поздно случится. Ещё был уверен – именно в тишине расслышит их тонкие голоса.
Теперь в первую очередь различил свой голос – он звучал хрипловато и робко, потому что человек увидел себя ребёнком. Это воспоминание походило на сон. Или точнее это и был сон – только с обрывками воспоминаний. Там, в далёком прошлом, где переполнено звуками было его сердце и переполнена душа, он бесконечно играл одну мелодию за другой – просто им видимо было слишком тесно внутри, в его сердце, и они торопливо рвались наружу. А потом вдруг какой-то мальчик из их двора, который часто гулял на улице один и в каждом встреченном пытался найти друга, приложил к его уху большую морскую раковину.
– Что это? – удивился музыкант.
– Так звучит море, – ответил мальчик с ракушкой. – и это круче твоей музыки.
– Мне очень нравится. Ты был там?
– Где?
– На море.
– Был.
– И как?
– Оно звучит точно так же, только в миллионы раз громче.
Маленький музыкант обалдел от изумления – он теперь во что бы то ни стало захотел увидеть море с его чарующим шумом, который посмел даже во многом превзойти его музыку. И хоть он полагал, что виртуозные семь нот могут всё, теперь понял очевидное: эти ноты слишком скудны, чтобы превзойти море. Однако ведь кто-то впервые когда-то давным-давно услышал наверняка их где-то рядом с собой – в звуках падающих капель дождя, в трелях птиц, может быть даже в писке мышей, в крике дельфинов, да мало ли в чём ещё…
Он просто спросил у мамы, могут ли они поехать на море.
Тогда она ещё не вышла замуж во второй раз и не стала для него тётей Катей. Мама улыбнулась и сказала, что на самом деле это был её маленький секрет и она уже купила билеты на поезд – в общем, скоро они будут там. Мальчик обрадовался. И первое, о чём подумал, было ощущение непростого выбора – он хотел непременно взять с собой на море какой-нибудь музыкальный инструмент и затруднялся определить, какой именно будет звучать с морским прибоем в унисон, так что получится виртуозный дуэт… А что может быть круче, чем дуэтом сыграть с самим морем?
Мама всё-таки отговорила его от этой затеи, объяснив, что вещей с собой придётся взять много и чемодан будет тяжёлый, да и на море, кроме музицирования, уж точно будет чем заняться. Мальчик погрустил немного и согласился с ней, потому что был очень послушным ребёнком, можно даже сказать – послушным до патологии, так что мама никогда не переживала за него и была уверена – никаких дурных поступков в своей жизни он точно не совершит, и уж точно никогда не дойдёт до преступления.
Ожидая встречи с морем, мальчик чувствовал, как музыка с ещё большим рвением льётся из его души, и предполагал, что это видимо неспроста – столь грандиозная предстоящая встреча явно должна была очень многое в нём изменить, ведь он рос весьма восприимчивым и был чувствителен ко всяким мелочам. А если дело доходило до чего-то серьёзного и большого, то и вовсе это выбивало его из привычного настроя и он уже не мог оставаться прежним…
Да в общем-то такое наверняка случается в жизни каждого человека, только далеко не каждый придаёт этому такое же весомое значение.
…Итак, в этом своём ночном видении он вернулся в тот самый момент, когда встретился с морем.
***
Море было особенно беспокойно, а пляж пустынен.
Только что закончились проливные дожди, которые, как ни странно, случаются регулярно и в тех краях. Ребёнок подошёл к самой кромке воды и увидел множество мелких ракушек на песке, но не кинулся собирать их как обычно это делали другие дети. Остался он равнодушным и к бесконечным волнам, сливающимся с облаками, и к крикам проголодавшихся неугомонных чаек… Зато вслушивался в бушующие ритмы воды с таким восторгом, будто это была музыка, сочинённая каким-то неведомым гением, а исполнял её виртуозный оркестр, превзойти игру которого было никому не под силу.
Потом он увидел маленькую девочку, которая гуляла одна и подошла к самому краю длинного пирса. Девочка возможно была его ровесницей, и успела уже сильно загореть, так что с её смуглым телом резко контрастировали белокурые волосы. Но вот девочка оступилась и упала в воду, едва вскрикнула, как тотчас скрылась под водой. Мальчик надеялся, что она вот-вот вынырнет и поплывёт. Да видимо она не умела плавать, и он прикинул, что возможно там очень глубоко, поэтому не рискнул кинуться её спасать. Плавал он всегда боязливо и только на мелководье. Почему-то запомнил на всю жизнь ту девочку и тот миг, когда она скрылась под волнами.
Теперь он спал.
В этом своём сне неожиданно для самого себя подумал, что возможно, погибнув в столь юном возрасте, девочка эта превратилась в ангела, и этот ангел явился ему совсем недавно, после того, как он совершил своё преступление. Просто уж как-то слишком та девочка, которую он повстречал в дачном посёлке минувшим вечером, была похожа на ту, которая утонула когда-то на его глазах давным-давно. Теперь он даже проникся к ней особенной любовью и хотел, чтобы когда-нибудь она пришла к нему в гости снова. А пока, в своём сне, он видел ту, другую, и очень хотел бы вернуться туда, в прошлое, и всё там изменить, и ещё знал, что это излюбленная мечта всех фантастов. Однако никому ещё не удавалось повернуть время вспять и переделать что-то заново.
Вдруг в своём сне он бросился спасать ту девочку. Побежал по пирсу и спрыгнул с него там же, где скрылась под водой несчастная упавшая. Совсем забыл, что плохо плавает, и тотчас начал тонуть, но это, как ни странно, его не испугало, потому что он погрузился наконец в тишину, столь любимую им и столь редко встречающуюся в современном мире. Тем не менее он даже с юных лет знал её настоящую высокую цену.
Тишина окутала его и в реальности – так же, как во сне.
