Кристина пришла около одиннадцати часов вечера. Уставшая, злая, измученная, но всё равно довольная собой после долгого рабочего дня. Она заранее прекрасно понимала, какой это труд – учить деток балету, когда соглашалась вести детские группы. Совсем ещё маленьких ребятишек обрекать на тяжелейшую работу, бесконечные тренировки, травмы и горечь обид от поражений, обещая лишь мизерный шанс на то, что кто-то из них действительно станут великими артистами. Её детство безжалостно украли родительские амбиции, теперь же девушка выступает в роли посредника между поколениями. Кристина всегда утешала себя тем, что лучше уж именно она – чемпионка Европы и сертифицированный тренер-педагог, будет учить детей со всей своей любовью, чем сомнительные мастера дискотечного бита. Порванная связка ноги вновь неприятно загудела, напоминая о старой травме и скорому визиту к мануальщику. Девушка прошлась по квартире. В зале аккуратно застелена постель, на кухне мытая посуда, убранная по шкафчикам. Естественно, кухонная утварь располагалась иначе, чем обычно, но и такая мужская инициатива крайне приятна. Мусор тоже исчез, как и запасы винного отдела холодильника. И главное, она не сразу обратила внимание, что замок вновь функционирует. Открывает и закрывает жилище. Великолепно.
И вновь, наступила одинокая тишина, пугающая танцовщицу последние несколько дней. Необоснованная тревожность охватила её, будто именно сейчас происходит нечто неприятное, но Кристина никак не могла понять с чем связаны её опасения. Девушка обратила свой взгляд на стол – сырники стояли на том же привычном месте, накрытые блюдцем. «Может, не успел поесть». Она отодвинула полную тарелку к стенке, выставляя взамен большую коробку неаполитанской пиццы. Откупорив бутылку сухого, она наполнила бокал наполовину, чуть повозилась с тягучим пармезаном, тесно склеившим куски пиццы между собой, и с наслаждением вытянула ноги на кушетке.
– Иштван, ты скоро? – на другом конце провода звучала громкая музыка, съедая потоки информации. Ведущий что-то говорил, но разобрать хоть сколько-нибудь внятной информации не получалось. По его голосу девушка поняла, что он изрядно пьян и находится в компании хохотавших в трубку девиц.
– Так тебя ждать или нет?
В ответ – лишь громкий бас из хриплых колонок. И что-то похожее на «перезвоню». Кристина оборвала звонок. Вдруг, ей сделалось совершенно невыносимо и обидно за себя, за него, за их счастливое будущее. Ведущий, на мгновение, подарил ей такую нужную стабильность, помог обрести уверенность в завтрашнем дне. Показал, какими могут стать её вечера – счастливыми и безмятежными, согретыми нежными объятиями после выматывающего трудового дня. И сейчас, одним своим решением, по сути – безобидной пьянкой, парень разрушил тот хрупкий баланс, только зарождавшийся в девичьем сердце. Кристина от обиды пнула по ножке стола. «Икеевская» мебель сдержала удар, но затем, накренилась и медленно сваливалась на пол, забирая с собой всё, что находилось на скатерти. Девушка поставила пустой бокал на подоконник и прихватила с собой бутылку, направляясь в зал. Накрывшись пледом, она быстро уснула, даже не раздеваясь. Под фон телевизионной передачи и в компании сотен кошек, устроивших на душе скребущие игры.
11:07 утра, за двенадцать часов до возвращения Кристины домой.
Иштван любил новогодние каникулы намного больше, чем празднование тридцать первого декабря. Время, когда на целую неделю возвращаешься в детство. Тебе не нужно идти на работу, учёбу, а прочие обязательства растворяются в мерцаниях гирлянд. Запах смолянистой ели, купленной отцом на центральном рынке и заботливо поставленной в ведро с песком, дабы дерево простояло свежим, как можно дольше. Знакомый набор фильмов по телевизору, отсмотренных в тысячный раз, но всё также вызывающих приятную ностальгию. На столе – остатки праздничной курицы, запечённой в духовке, пюре и вкуснейший мамин салат. Заправленный, кстати, каждый раз новым ингредиентом. Сладостная забота и уют дома, где тебя всегда любят и ждут. Просто потому, что ты есть.
Вино быстро закончилось. Иштван нацедил последний бокал, пока домывал посуду и убирался в квартире. «Кристине будет приятно». Молодой человек давно понял, что мелкая помощь по дому – залог хорошего настроения партнерши. Да и ведущий сам всегда выступал за равенство полов, когда обсуждался бытовой вопрос. Готовка, уборка, стирка – не должны всецело ложиться на плечи женщины, тем более, когда у мужчины находится чуть свободного времени и несколько литров алкоголя в крови. Безусловно, есть и такие гендерные вопросы, с которыми мужчине справиться сподручнее. Например, ремонт дверного замка, трагически павшего смертью храбрых после встречи с автомобильным домкратом. «Нужно заказать новый». Ведущий открыл браузер и принялся изучать рынок ремонтных услуг. Его интересовало лишь два вопроса. Возможно ли оплатить «кредиткой» и сколько нужно «докинуть сверху», чтобы мастер привез бутылочку вискаря, сигарет и что-нибудь отобедать. Мужик попался сочувствующий, непонаслышке знающий о важности культурного опохмела – договорились на дополнительную тысячу рублей. Через тридцать минут в двери красовался новый замок под тот же комплект ключей, а ирландский односолодовый предлагал доблестно «обмыть» успешные ремонтные работы.
Социум страшится принятия алкоголя в одиночестве, считая сей момент – первой ласточкой на пути к алкоголизму. Да прям настолько серьёзной проблемой, что в будущем приведёт к обязательному и ежедневному пьянству, обрекая безвольного глупца скатиться на картонке по социальной лестнице вниз, теряя всякий человеческий облик. Возможно, и так, но пока ты чувствуешь ответственность перед самим собой и близкими тебе людьми, то страх очутиться на дне сильно притупляется. «Уж лучше выпить раз в неделю бутылочку хорошего алкоголя одному, чем каждый вечер заканчивать пенным в малоприятной тебе компании». В основном, зависимость приходит из-за пустоты в душе, сердце и прочем отсутствии всякого другого выхода заполнить ту бездну вакуума, что растёт внутри человека. Иштван не любил демагогию в вопросе «как на Руси пить хорошо?». Ведущий выпивал, когда хотел и категорически отказывался от шумных вечеринок в дни трезвости. Без всякого угрызения совести и моральных терзаний. Так и сейчас, в приподнятом настроении, ведущий смаковал своё прекрасное одиночество, листая ленты социальных сетей.
Телефон прозвенел новым уведомлением. На записанном видео, Никита, со всей своей непосредственностью, отчитывал ведущего. «Если ты сейчас же не приедешь в кабак, то я тебя прокляну, да и цыганка знакомая имеется. У неё, между прочим, третий размер и классная подружка в наличии. Тебе ровно час на сборы. Время пошло».
Отказываться не было смысла, тем более ведущий давно успел выполнить все домашние дела. «Почему я не могу провести несколько часов с другом, а потом вернуться, пока Кристина на работе?». Да и торчать в пустой квартире, да ещё и в праздники, являлось полнейшим безумием. Парень позвонил Никите.
– У меня нет свежей рубашки. Третий день ходить в том, что потеряло всякую презентабельность, я не имею права.
– Старик, я куплю тебе все рубашки мира, ты только приезжай, а? Хочешь, я сниму её с Анжелы, а она лично тебя переоденет?
– Звучит заманчиво. Кто такая Анжела?
– Узнаешь. Она, конечно, по мне «сохнет», но я замолвлю за тебя словечко.
Ведущий вызвал такси и уже через двенадцать минут ехал по заснеженным улочкам города, в самый его центр, где продолжался новогодний кутеж. Свернув с улицы Комсомольской в прилегающий переулок, машина остановилась возле бара «авеню». Желая хорошего вечера, таксист засобирался к очередному клиенту, в ведущий направился ко входу бара. Мерцающая вывеска слегка гудела от напряжения в узком дворике панельных домов, добавляя месту душевной аутентичности. С улицы могло показаться, что заведение не пользуется спросом, однако, как только двери открывались, все сомнения разом улетучивались. Бар находился «полным» под завязку. Красные лампы по всему периметру помещения освещали кожаные диваны, ограждённые друг от друга высокими спинками. По центру – большой танцпол, на котором «нет свободных мест» и овальной формы бар с кучей людей вокруг. Взмахом руки, Никита обозначил нужный столик, жестом приглашая присоединиться.
