Всем командующим были розданы запечатанные пакеты с конкретными задачами, ставящимися перед каждой частью, которые следовало вскрыть в час «Х» по общей команде.
28 сентября наступление из района Видина в направлении на Белград начали войска 57-й армии под командованием генерал-лейтенанта Н. Гагена, имея кроме стрелковых частей 4-й гвардейский механизированный корпус – главную ударную силу прорыва. С сухопутными частями в полной мере взаимодействовали югославский народный корпус и Дунайская военная флотилия, которая осуществила переброску по воде десантов с боевой техникой в Радуевац и Прахово, окружив позиции германцев.
Нашу бригаду разделили на первую и вторую ударные группы. Общее командование группой № 1 поручалось Вадиму Недогарову, с ним оставались Клепченко, Горяев и Чайкин, командующие нашими «стационарными» службами. В состав группы были включены два взвода химиков, снайпера Семакова, основная часть инженерно-саперного батальона Гаджоева. Пехотную поддержку танковой группе осуществлял немецкий штурмовой батальон Шульца и две роты разведчиков Пронина и Штакова. Ударную группировку составил мехбатальон Воронова и немецкого командира танкистов Флоэ общей численностью в 130 танков и самоходных орудий при поддержке артдивизиона Яценина. Эта группа придавалась для усиления 131-й стрелковой дивизии из состава 57-й армии. Вместе с дивизией шла 1-я армейская группировка болгар. Наступали все перечисленные части на второстепенном направлении на город Ниш через болгарские Балканы. Накапливались эти части в районе приграничного города Драгоман. Также на соединение с югославскими партизанами был выдвинут советский югославский корпус, сформированный из югославских граждан, проживавших в Советском Союзе, и военнопленных, которые служили в немецко-фашистских войсках по мобилизации. В его состав входили полностью снаряженные и обученные в СССР в течение 1943–1944 годов пехотная и две танковые бригады, рота связи и два авиаполка.
Группа № 2 состояла из десантного батальона Гавриленко, четырех штурмовых батальонов Лосева, Лаврикова, Микулова и Мая, двух рот разведчиков и взводов снайперов Бурята, радистов Орлова, радиоподавления Бушина, минеров Донова, саперов Ирхина, химиков Абдулова, медиков и тыловиков Тяпова и Боголюбова. Также был готов сборный взвод артиллеристов и минометчиков, которые потребуются, когда мы захватим пушки или минометы. Был представлен и мозговой центр второй группы: Ледков, Кирилов, Воробьев, Конышев во главе со мной. Таким образом, численный состав группы составлял примерно 5000 человек, которыми руководила половина командного состава бригады, так что, если убьют, то будет кому возглавить группу. Из оружия были ручные пулеметы, десяток противотанковых ружей и десяток трофейных гранатометов, автоматы Судаева и немецкие МР-40, карабины, пистолеты, а у разведчиков и снайперов с глушителем, гранаты, противотанковые и противопехотные мины, несколько надувных лодок. Немцы были в форме войск СС с белыми повязками на рукавах.
Этой группе отводилась роль «занозы» в попе врага, что на сухом языке приказа звучало, как «приказываю оперативной диверсионной группе № 2 блокировать железнодорожное и автомобильное сообщение в направлении Ниш – Белград, лишив противника возможности быстрой переброски войск по железной дороге к фронту через станцию Ниш, и ветке Белград-Сараево, для недопущения переброски войск из Хорватии к Белграду». Для этого всего лишь требовалось занять стратегические железнодорожные узлы Крушевац и Сталач, особенно второй, отвлекая на себя максимально большие силы противника, а затем сковать их позиционными боями.
На последнем совещании командования дивизии и бригады я излагал свое видение тактики боев в горах, больно мне было за бригаду, если ее неграмотно используют: «Товарищ комдив, товарищи командиры, танки в горах – это замечательные мишени для сербов и немцев, поэтому в горной местности действуйте только пехотой, она занимает перевалы, саперы проверяют дороги, после чего подтягиваете танки и бронетехнику».
«Все верно, товарищ комбриг, дивизия так и собирается использовать ваш танковый кулак, не первый год воюем. Так же генерал Гаген действует и на основном направлении у города Видина. Его стрелковые части начали боевые действия, а танки сейчас идут в арьергарде, ожидая простора полей, чтобы им было, где развернуться», – ответил мне комдив.
– В таком случае, я полностью спокоен за вверенное мне подразделение, товарищ генерал-майор», – с улыбкой ответил я.
Рано утром 30 сентября, когда только-только забрезжило восходящее солнце, освещая горные перевалы своим светом, блестя огоньками капель утренней росы на кустарниках и траве, воздух гудел от винтов нескольких десятков транспортных самолетов Ли-5 и сопровождающих их истребителей. Примерно через сорок минут в небе появились темные «грибы» парашютов. Приземлившиеся парашютисты с полностью загруженными двумя рюкзаками, висевшими спереди и сзади бойца, одетые в разгрузочные жилеты, совмещенные с бронежилетами, были похожими на большие круглые шарики на ножках. Ко всему прочему мы должны были подготовить, если потребуется, место для посадки транспортника с продовольствием и боеприпасами.
Дальше началась работа. Женя Киричев сразу поставил задачи комротам разведбата, которые дальше раздавали команды своим парням, определяя бойцам каждой роты их боевые задачи.
Выбросили нас примерно за 45 километрах от Крушеваца в низинах между горами, да и разнесло парашютистов ветром на два-четыре километра, так что еще собирались долго. Километрах в пяти сзади виднелась цепь двухкилометровых вершин, уже покрытых снежными шапками, а впереди находились 500-1000 метровые горы югославских Балкан. Группы разведчиков с приданными полевыми радистами, быстро разбегались к окружающим нас горам, карабкаясь вверх, чтобы осмотреть местность и вовремя предупредить бригаду в случае опасности. Часа через три группа была готова к движению, то есть, собрана, весь груз разобран, подвернутые ноги нескольких бойцов вправлены и перевязаны нашими врачами, а дальше им помогут товарищи. Одновременно была проведена рекогносцировка местности, взяты ориентиры, и на проведенном коротком совещании выработана общая диспозиция.
Немецкий батальон Карла Мая двигается через горы в обход Крушеваца на станцию Сталач, куда сходились две железнодорожные ветки от городов Ниш с востока и юго-запада из Сараево и Приштины. Причем, вести себя он должен был так же, как вели бы себя фашисты, то есть отбирать любые машины, припрягать крестьян и администрацию поселков, чтобы те предоставляли гужевой транспорт, заодно, разоружать местные фашиствующие группы и расстреливать их, как партизан. На случай контактов с партизанами Тито с ними шел Конышев тоже в немецкой форме.
Рота разведчиков Хмельникова с отделением минеров уходила на восток к городку Куршумлия, стоящему на железнодорожной ветке, связывающей Скопье с Нишем. Она должна была провести несколько диверсий на дороге, после чего отступать к Крушевацу, особо не ввязываясь в бои.
Основная часть группы выдвигалась через горы на Крушевац, который надо было захватить, укрепиться в нем, и дальше максимально возможной численностью группы выдвигаться на помощь немцам в Сталач.
Вышеназванные группы разошлись по своим направлениям, путь у всех был неблизким от 45 до 80 километров пешком по гористой местности, да еще и тащить на себе килограммов по 20–30 необходимого барахла.
Я двигался в передовой группе отряда, впереди в паре километров шла разведка с радистом с обычной переговорной рацией, потом до взвода солдат авангарда, дальше топало почти 3800 солдат, и сзади шла рота тылового охранения. Передали по рации, что впереди долина и на ней расположено село, которое по всей вероятности и есть Брус, лежащий на пути к Крушевацу.
Когда мы подошли к центру села нас встречали настороженные старейшины. Парни авангарда проходили село дальше, выйдя на грунтовую дорогу, идущую на север, а штурмовики рассосались по селу, проверяя дома на наличие оружия и немецкой формы.
