Зато плетку в руках одного из парней она увидела во всех деталях. Десятихвостая, из кожаных полосок, на рукояти в виде… фаллоса. От первого же удара по задранной вверх попе посетительницы мурашки прошлись по ее собственной спине, а глухой вскрик отразился где-то в районе паха. Рядом шумно выдохнул Макс. Еще один удар, более звучный шлепок, новый вскрик и неожиданная волна жара заставила перекрестить ноги и судорожно их сжать. Дело было не столько в самой картинке, вдруг оказавшейся такой… волнительной, но и в том, что рядом был он, и они были почти участниками сего действа. Он — босс, она его подчиненная…

— Нравится? — хрипловатый шепот прозвучал прямо возле уха, обдав его горячим и влажным дыханием.

Арина собиралась было отпрянуть, но оказалась вжатой в угол дивана, без места для маневров. Макс нависал над ней и смотрел с нечитаемым выражением лица.

— Хотела бы оказаться на ее месте?

Девушка перевела взгляд на все еще продолжающуюся сценку то ли разврата, то ли наказания, от волнения закусила губу и повернулась к Максу, чтобы тут же столкнуться с его горящими глазами, устремленными точнехенько на ее рот.

— Вы же говорили, что я вас не интересую в этом плане, — выпалила Арина, от эмоций вновь сбившись на «вы».

— М? — озадаченно нахмурился блондин.

— Вы говорили, что я вас не интересую в… сексуальном плане, — продолжила девушка.

— И? — вскинул бровь Макс, по-прежнему нависая над ней.

— А теперь смотрите на меня… так.

— Как так, Ариша? — склонил голову набок этот моральный садист, немного прищуриваясь.

— Так, словно…

— Ваши напитки.

Приход официантки с полным подносом оказался как нельзя, кстати, спасая Арину от необходимости подобрать правильные слова, но вот то, что было на подносе, вновь заставило ее ощутить прилив крови к щекам — наручники поблескивали в неверном свете красных ламп, а бархатная повязка манила неизвестным.

— Это что?

— Это ваш заказ, — подтвердила худшее официантка, — коктейли «Немного доверия» и «Ненасытная чувственность».

Рядом раздался сдавленный смех:

— Дальше я сам, ты свободна.

Официантка опять скорчила кислую мину, но все же выставила на стол высокие бокалы с напитками и… аксессуары. Похоже обычно она была участницей игрищ, но на этот раз босс выбрал другую жертву. Арине стоило бы встать, послать его подальше, но любопытство, чертово любопытство.

И бабочки внизу живота.

Макс протянул руку к повязке, покрутил ее в длинных, сильных пальцах и лукаво посмотрел на Арину. Глаза девушки широко распахнуты, губы слегка приоткрыты и влажно поблескивают, видно, что ей очень хочется сбежать отсюда, от него, но в то же время… В то же время, в глубине ее темно-серых зрачков притаилось и нечто иное, и это нечто заставляет Макса забыть о миссии, о предстоящей встрече и продлить такую увлекательную игру еще немного.

— Повернись.

Почему-то Арина слушается его. Ее тонкая шея, узкие плечи, гладкая фарфоровая кожа манит прикоснуться губами. Аккуратное розовое ушко выглядывает из простой прически, так и приглашая нашептать какую-нибудь горячую фантазию.

Макс все это время нагло ей врал. Крошка его очень даже интересует. И именно в том плане. В конце концов, он здоровый мужик с определенными потребностями, и хрупкая красавица-недотрога не может не заводить его. Даже, если он предпочитает грудастых блондинок. Впрочем, никакая она не «скромняшка-мышка». Прорывающая иногда язвительность, острые замечания и смелые поступки выдают совсем иной склад характера. Про таких говорят «в тихом омуте».

Может быть не стоило так напирать, Арина явно в замешательстве, но ситуация не терпит промедления. Святослав был очень категоричен в своих высказываниях. Поэтому Макс скользит бархатной повязкой по ее груди, по самому краю выреза, по шее, а потом все же завязывает глаза, достаточно плотно, чтобы она не могла подсмотреть.

— Не давит? — хрипло шепчет ей на ухо.

Она вздрагивает, по ее коже бегут мурашки, и она тихо отвечает:

— Нет.

Совершенно не хочется задаваться вопросом, почему она не сопротивляется, почему сдалась и позволяет продолжать — сейчас это неважно, абсолютно неважно. Он берет со стола высокий бокал с коктейлем и мягко просит:

— Приоткрой рот.

Подносит напиток к ее губам, розовая жидкость протекает внутрь, и он велит:

— Не смей глотать, держи во рту.

И вновь Арина слушается, замирает, немного запрокинув голову, выставляя напоказ беззащитную шею, и от этого зрелища становится тяжело в паху. Ширинка давит, а перед глазами мелькают картинки того, в какой еще ситуации он мог бы приказать ей не глотать.

— Гребанный стыд, Ариша, твой рот создан для этого…

Ей не нужно спрашивать для чего именно, по его сиплому голосу, тяжелому дыханию и так все понятно. Может быть она и неопытна, но точно не дура. Так почему же сейчас идет у него на поводу? Почему сидит тут с завязанными глазами, с приоткрытым ртом, полным крепкого алкоголя? Почему позволяет пьянящей смеси коктейля и его слов проникнуть под кожу, в самое нутро? От чего в животе вспыхивают маленькие бомбочки, грозя расфигачить ко всем чертям все приличное, что в ней еще осталось?

Последняя мысль растворяется в небытие, когда горячие губы накрывают ее рот, вливая новую порцию алкоголя, от чего ей приходиться судорожно сглотнуть, не давая пролиться липкой жидкости на щеки, на шею и грудь. Глубокий рык раздается рядом и его язык врывается победителем, обжигает небо, выбивает воздух из легких. Нет сил оттолкнуть, нет сил сопротивляться, только плавиться, только подчиняться.

Шершавая ладонь пробирается под юбку, прямо между ног и она не может сдержать всхлип. Макс прижимается теснее, вдавливаясь ей в бедро и обострившиеся ощущения подсказывают, что это уже не просто игра — он действительно возбужден.

— Макс, — едва слышным стоном срывается с губ то ли просьба продолжить, то ли остановиться.

Ему все равно. У него есть цель — между ног у малышки уже горячо и влажно, он чувствует дурманящий запах, а потому рука пробирается еще на пару сантиметров, почти касается намокшего белья…

Покашливание и стук посуды вырывают из плена затянувшейся шалости, Макс вынужден отстраниться, с досадой наблюдая за тем, как Арина срывает повязку и ошалело переводит взгляд с него на так не вовремя подошедшую официантку.

— Мне нужно освежиться.

Макс не успевает среагировать, девушка встает и покачиваясь покидает нишу, но вовсе не в сторону туалета, а прямо на выход. Чертыхнувшись, Макс спешит за ней, кинув официантке, что они сейчас вернутся.

ГЛАВА 9. Раздели на двоих

Пока они предавались «запретным наслаждениям», ливень так и не успокоился, и Арина, выскочившая без зонтика и верхней одежды, почти сразу промокла под куцым навесом у входа.

— Ариша, не дури, простудишься к чертям собачим!

Резкий окрик заставил вздрогнуть, но злость быстро взяла вверх над растерянностью, и к своему боссу девушка обернулась с уже готовой отповедью:

— Пошел к дьяволу, Макс, без тебя разберусь!

— О, как, мы опять на «ты»? Что-то ты вечно сбиваешься, определись уже с обращением.

Эта насмешка окончательно выбесила Арину:

— Ты меня достал! Тебе реально больше заняться нечем, кроме как издеваться надо мной?!

— Даже не начинал.

До дрожи хотелось стереть ухмылку с этой наглой морды, но Арина сдержалась из последних сил, длинно выдохнула и попыталась вернуть утраченное спокойствие:

— Макс, с чего такая перемена?

— Какая?

— Чего ты хочешь от меня?

— Тебе объяснить еще более доходчиво? — криво улыбается босс.

Он все еще возбужден, ладони все еще ощущают кромку чулок, гладкость бедер и он почти уверен, что на ней кружевное белье.

— Ты говорила, что я тебе неинтересна!

Еще один шаг в ее сторону и Арина больше не ощущает холода от дождя, только жар его тела. И подавляющее, будоражащее присутствие.

— Я изменил свое мнение.

Макс подошел вплотную, развернул Арину ближе ко входу, прикрывая ее от дождя собственным телом, и этот жест заботы ударил под дых похлеще поцелуя. Больше не получалось кричать, только потеряно шептать: