Ник видел, как один из техников исподтишка косится на Уинтер, разглядывая её лицо и тело так, будто он, бл*дь, никогда прежде не видел женщины.

Другой, помоложе, таращился на неё ещё более открыто, его взгляд метался от её лица к её грудям и обратно.

— Я вас вижу вообще-то, — прорычал Ник.

Все три техника уставились на него.

Те двое, что пялились на Уинтер, вздрогнули.

Тому, что постарше, хватило такта покраснеть.

Третий техник, пожилой человек с чёрными седеющими волосами, взглянул на Уинтер, затем на двоих других, словно догадавшись, о чём говорит Ник.

— Если вы будете так смотреть на мою девушку, возможно, мне покажется уместным выдрать ваши руки из суставов, когда я выберусь отсюда…

— Ник, — рявкнула Уинтер. — Заткнись.

Он повернулся, уставившись на неё.

Смущение смешивалось с раздражением, когда он прорычал:

— А то ты у нас внезапно превратилась в мисс Рациональность…

— Я не это имела в виду, — перебила она, и предостережение в её голосе зазвенело ещё резче. — Я хочу, чтобы они достали тебя из этой штуки, Наоко. А они не станут это делать, если ты будешь угрожать чьей-то жизни. Так что успокой в себе психованного вампира-параноика и заткнись нахер. По крайней мере, пока они тебя не выписали. Ясно? Ты меня услышал?

Ник открыл рот, чтобы поспорить.

Затем, подумав над её словами, он закрыл рот обратно.

Старший медицинский техник, человек с седеющими чёрными волосами, переводил взгляд между ними. Посмотрев на Уинтер, затем на Ника, он моргнул как будто в шоке.

Когда Ник перевёл хмурый взгляд на него, мужчина с трудом скрыл улыбку и прочистил горло. Он заговорил деловым тоном, как будто вообще ничего не слышал и не видел с тех пор, как вошёл в эту дверь.

— Что ж, мистер Танака, — бодро сказал он. — Как себя чувствуете? Вы готовы выбраться из этой штуки и вернуться к своим восторженным фанатам? — он взглянул на компьютеризированный браслет на запястье и на виртуальные показатели, проецировавшиеся в пространстве над его рукой. — Я слышал, бой был знатным. Но учитывая, как вы его закончили, не могу сказать, что сожалею из-за того, что пропустил это зрелище.

Уинтер фыркнула.

Техник улыбнулся ей и добавил, обращаясь к Нику:

— Уверен, ваши близкие порадовались, что вы всё же завершили бой. Судя по состоянию, в котором вы были, когда вас принесли сюда, финал был адским…

— Да уж, — вклинилась Уинтер, снова фыркнув, и скрестила руки на груди. — Можно и так сказать.

Усилием воли отведя взгляд от Уинтер, Ник посмотрел на техника, заставляя себя говорить как можно вежливее и спокойнее.

— Я чувствую себя хорошо, док. Спасибо, что спросили, — сказал он, игнорируя то, что Уинтер невольно прыснула. — …И спасибо за всё, что ваша команда сделала, чтобы вернуть меня в норму, — он помедлил. — Но я готов выбраться отсюда. Так что если моё тело более-менее работает…

— Так и есть, — подтвердил техник. — Вашей руке может понадобиться ещё несколько дней. Вы практически раздробили её в пыль. То же самое с отрастающими рёбрами. Ключица также может немного болеть, по крайней мере, пока не срастутся основные переломы.

Слегка улыбнувшись, он погрозил Нику пальцем.

— Так что никаких боёв, мистер Танака, — сказал он. — Как минимум несколько недель. Послушайте вашу подругу и отправляйтесь домой. Ограничьтесь сражениями за то, кто выбирает канал для просмотра, и кто будет сидеть на вашей любимой стороне дивана…

Уинтер улыбнулась, точно не смогла сдержаться.

Ник взглянул на неё и тоже улыбнулся — тоже не сдержался.

Однако его улыбка померкла, когда он вспомнил, о чём они с Уинтер говорили перед приходом техников.

Ему надо найти эту чёртову девчонку.

Ему надо найти её, пока она не погибла по вине её брата или Сен-Мартен… или что похуже.

При условии, что они ещё не сделали с ней это «похуже».

Ник прогнулся в позвоночнике, и его лицо напряглось, когда он протолкнул руку в рукав, натягивая рубашку на спину и плечи.

Начав застёгивать пуговицы спереди, он взглянул на Уинтер.

Она расхаживала по маленькой раздевалке, наблюдая за ним и поджимая губы.

Он интерпретировал её взгляд не столько как раздражение или критику его действий, сколько как нескрываемую оценку, и не только его физического состояния.

Он также видел, как она думает, взвешивает какое-то решение в своём сознании.

Эту часть он ещё не разгадал.

Его вновь накрыло осознанием, насколько всё между ними ещё ново, как мало он знал о ней и её прошлом. Он избегал спрашивать её о некоторых вещах (в основном об её прошлых отношениях и в особенности о браке), но помимо этого всё равно оставалась хренова куча вещей, о которых он ничего не знал и ещё не успел расспросить её.

Теперь он ловил себя на том, что гадает о некоторых из этих вещей.

Опять-таки, у него не было времени её расспрашивать.

— Тебе пора, — сказал он, заправив рубашку и потянувшись к концам ремня, чтобы застегнуть его. — Поезжай на север следующим поездом. Я встречусь с тобой там, когда…

Она расхохоталась.

Он повернулся, слегка нахмурившись.

Увидев выражение, проступавшее на её лице, он сдал назад, осторожно всматриваясь в её глаза.

— Уинтер, я по-прежнему коп…

— То есть, ты сначала свяжешься со своими детективами-напарниками, верно? Ты позвонишь Деймону? Детективу Морли? — в голосе Уинтер звучало нескрываемое презрение. — Ну само собой, Ник.

— Уинтер…

— Ты пойдёшь за Тай. Даже не притворяйся, что это не так.

Ник поколебался, и Уинтер раздражённо вскинула руки.

— Тебе нужна моя помощь, — рявкнула она. — Тебе нужна моя помощь, Ник.

Он нахмурился. Он не хотел её обижать.

Однако и не мог заставить себя солгать ей.

— Уинтер, честно? Не нужна, — сказал он. — Мне не нужна твоя помощь. Более того, если мне придётся беспокоиться о том, как у тебя дела, в безопасности ли ты, то всё станет в сто раз сложнее… и медленнее… для меня.

Она осмотрелась по сторонам, словно ища свидетелей.

Затем её лицо ожесточилось от злости, и она подошла вплотную к нему. Она заговорила так тихо, что даже он едва её слышал.

— Я экстрасенс, — сказала она.

Он моргнул.

— Ты же собираешься сначала поговорить с ней, верно? — сказала Уинтер, не отодвигаясь от него и не повышая голос. — Сен-Мартен. Ты думаешь, что за этим стоит она… что она как-то уговорила на это Тай, или же она как-то использует её… — она показала одной рукой жест, до жути похожий на жесты видящих. — …Ребёнок-ассасин. Верно? Я правильно считываю твои мысли на эту тему, Ник?

Ник бросил на неё изумлённый взгляд.

Он не сумел сдержаться.

Он покосился на дверь, как и она, затем шагнул ещё ближе к ней.

— Мы не можем обсуждать это здесь, Уинтер… — тихо прорычал он.

— Я нужна тебе, Ник, — перебила она, стоя на своём. — Я тебе нужна.

— Сен-Мартен знает о… — он снова покосился на дверь, затем перевёл взгляд обратно на неё, хмурясь. — …Людях вроде тебя.

— Но она не знает обо мне, — хмуро ответила Уинтер. — Никто не знает.

Ник наградил её явно скептическим взглядом.

Шагнув назад от неё, он сел на мягкую скамейку, подтянув к себе свои антигравитационные ботинки и вытряхнув первый носок. Начав надевать его, он снова посмотрел на неё, одновременно раздражаясь, беспокоясь за неё, поражаясь, что она с такой безупречной точностью проследила ход его мысли… и по причинам, которые он не мог объяснить даже самому себе… немного возбуждаясь.

— Можешь не сомневаться, что знает, — сказал он. — Её сын знал. Помнишь? Он записал нас, Уинтер. В Келлермане.

Она один раз качнула головой.

— Нет. Он нас не записывал. Это сделал его друг.

Ник бросил на неё раздражённый взгляд.

— Какая разница…

— Я уничтожила все эти записи, — сказала она. — Оригиналы. Прежде, чем полиция додумалась обыскать комнаты друзей её сына в общежитии. Я стёрла их. Не просто записи, Ник. Мальчиков. Включая сына Сен-Мартен.