– Продолжай дурно отзываться о моих сиськах, дорогой, и тебя настигнет их кара, – предупредила она.

Угроза заставила Драко отпрянуть.

– Гарри, – простонал он, – Её сиськи снова угрожают мне!

– Да, Поттер, – ухмыльнулся Блэйз, – пожалуйста, победи злые титьки самым героическим способом.

– Да, Поттер, – ухмыльнулась Пэнси, – пожалуйста.

– Э-э, – Гарри слегка покраснел, – Мне хорошо и здесь, правда, вдали от опасных сисек.

– Да, я так и думала, – ухмылка Пэнси стала ещё шире, – Шикарной груди достаточно, чтобы отпугнуть тебя, не так ли?

– Да, – согласился Драко, – не говоря уже о плохой.

Пэнси сверкнула глазами.

– Грейнджер, сделай это.

Грейнджер громко вздохнула.

– В последний раз повторяю тебе, Паркинсон, я не собираюсь наколдовывать моржовые клыки ради тебя.

– Тогда сделай это во имя всех женщин! – настаивала слизеринка, – Он только что оскорбил груди, Грейнджер! Сиськи! Наши сиськи!

– Я думаю, это были субъективно твои сиськи, Пэнс, – усмехнулся Блэйз, – Сомневаюсь, что Драко когда-нибудь замечал наличие груди у Грейнджер. Он слишком занят тем, что замечает титечки Поттера.

– У меня нет титек, придурок! – возмутился Гарри.

– Э-э, – пожал плечами Блэйз, – может, и нет, но они всё равно лучше, чем у Пэнси.

Глаза Пэнси угрожающе сузились.

– Грейнджер, самое время сделать это!

– Вы что, позвали нас сюда только для того, чтобы послушать ваши разговоры о сиськах? – вмешался Уизли, – Меня эта тема совершенно не прельщает.

– Знаешь, Уизли, – весело сказала Пэнси, – до нашего маленького приключения с выпивкой я никогда бы не подумала, что ты такой весь из себя ханжа.

– Что? – он пронзительно закричал, – Я вовсе не ханжа! То, что я не хочу думать о твоих странных сиськах, не делает меня ханжой! Это делает меня нормальным! Мне даже не нравится, когда вы произносите слово «титька»!

– Следовательно, – спокойно сказала Пэнси, – ханжа. Поттер всё время говорит с нами о сиськах.

– Да, но не по своей воле, – сухо ответил Гарри.

– О, тебе нравится, – сказала Пэнси, небрежно махнув рукой.

– Он любит сиськи, только в комплекте с Драко, – усмехнулся Блэйз.

Рядом с ним рассмеялся Гарри.

– Чёрт возьми, – пробормотал Уизли, – Хоть один ваш разговор был сосредоточен не на груди?

– Возможно, – пожал плечами Блэйз, – но они были пресными и пустой тратой времени.

– Просто сядь уже, Уизли, – вздохнула Пэнси, – Кто-нибудь может подумать, что ты против нашей компании.

Он недоверчиво уставился на неё.

– Я…

– Просто сядь, Уизли, – перебил его Блэйз, – Ради Поттера, если уж не ради нас. Именно ради Поттера мы позвали тебя сюда, так что просто присядь уже ради него же.

Задумчиво посмотрев на Гарри, Уизли кивнул сам себе и с явной внутренней борьбой опустился на самое дальнее место за столом.

– Но, – сказал он, предупреждающе подняв палец, – я не хочу, чтобы вы поднимали тему груди Гермионы. Или моей.

Все трое слизеринцев уставились на него, а затем громко рассмеялись.

– То есть ты признаёшь, что они заслуживают упоминания, – усмехнулась Пэнси, – Или даже думаешь о ней. Или даже признаёшь её великолепие.

– Эй, у меня действительно классные сиськи! – защищался рыжий парень, – У меня прекрасные сиськи! – слизеринцы засмеялись ещё громче.

– О, Грейнджер, – фыркнула Пэнси, вытирая притворную слезу с глаз, – ты должна сдавать его в аренду для вечеринок.

– И всё же у меня сиськи лучше, чем у тебя, – буркнул Уизли, бросив на Пэнси язвительный взгляд.

Её веселье резко сменилось праведным гневом.

– Ты лживый придурок с простенькой грудью! – она фыркнула, – Грейнджер, контролируй его ложь, пожалуйста!

– Почему все считают, что Гермиона несёт за нас ответственность? – спросил Гарри, скривив губы в улыбке.

– По той же причине, по которой я отвечаю за этих двух бедолаг, – сказала Пэнси, кивнув в сторону Блэйза и Драко, – Больше жизненных знаний и очевидное гендерное превосходство.

– Гендерное превосходство? – Уизли фыркнул, – О, да ладно, – при этих словах Грейнджер бросила на него негодующий взгляд, и Драко усмехнулся, когда Уизли слегка отпрянул.

– Женоненавистничество и зависть к титькам отмечены, Уизли, – сказала Пэнси, – Спасибо, что поделился своей жизненной позицией.

– Почему, чёрт возьми, мы сюда сели? – проворчал Уизли, скрестив руки на груди.

– Потому что ты любишь Поттера, а Поттер любит нас, – пожал плечами Блэйз, – Простая логика.

– Да, вы ведь читали его интервью, – самодовольно сказала Пэнси, – Поттер обожает нас. Он обожает нас настолько, что публично объявил об этом восхищении всему миру в Ежедневном-грёбаном-Пророке. Вот что такое настоящая любовь.

– Или искренняя жалость, – пробормотал Уизли себе под нос.

– Так вот что вдохновляет его на дружбу? – сочувственно спросил Драко, – Жалость? Теперь всё встало на свои места. Сейчас за столом как раз находится один такой индивид, что довольствуется дружбой из жалости. Но я уверен, он уже привык к постоянному милосердию. Жалкая жизнь, жалкая дружба, жалкий человек.

Уизли прищурился.

– Да, ведь отношения, основанные на жалости, действительно очень печальны, не так ли, Малфой?

Драко снова прищурился.

– Ты думаешь, то, что Поттер вытворял со мной прошлой ночью, было вызвано жалостью, Уизли? Потому что, уверяю тебя, ему это нравилось ничуть не меньше, чем мне. Неужели ты всерьёз полагаешь, что Гарри из жалости будет кому-то отсасывать?

Сидевший рядом Гарри густо покраснел.

– Драко! – прошипел он.

– Что, Гарри? – невинно спросил Драко, – Мы оба знаем, что отнюдь не жалость заставила тебя взять мой член в рот.

– Мерзость, Малфой! – пожаловался Уизли, наморщив нос.

– А я причём? – Драко без тени раскаяния пожал плечами, – Гарри сделал это. Мой член просто, как бы случайно, оказался рядом. С его ртом. Меня буквально засосало.

– Драко! – Поттер предупреждающе посмотрел на блондина.

– А потом он поблагодарил меня за оказанную честь, – самодовольно закончил Драко, – Я когда-нибудь упоминал, как сексуально Гарри глотает, Уизли?

– О боже, Драко, – подавленно сказал Поттер, – Пожалуйста, ради бога, я умоляю тебя, остановись.

– О, прости, дорогой, – сказал Драко с притворным удивлением, – Ты хотел сам его просветить насчёт своих предпочтений относительно того, кому отсасывать? Во что бы то ни стало, пожалуйста, дерзай.

– Серьёзно, Гермиона, – проворчал Уизли, поворачиваясь к ней, – какого чёрта мы сидим здесь с ними?

– Я в двух секундах от того, чтобы взять с собой Гермиону и сесть с ней за другой столик, – пригрозил всем Гарри.

– Но, дорогой, – растерянно сказал Драко, – мой член за этим столом. А мы все теперь знаем, как сильно ты любишь быть поближе к нему.

– Я просто вынуждена дать ему десять очков, Поттер, – усмехнулась Пэнси, – За наглость.

– Что за чертовщина с очками? – спросил Уизли, переводя взгляд с одного слизеринца на другого, – Я всё время слышу, как вы набираете очки, основываясь на том, насколько вы охеренная задница в тот момент. Что, чёрт возьми, они значат?

Блэйз бросил на него унылый взгляд.

– Хочешь сказать, что сама идея балльной системы – это что-то совершенно новое для тебя, Уизли?

Уизли бросил на него злобный взгляд.

– Осторожнее, а то твоё лицо таким и останется, – беспечно сказал Блэйз, – А я сомневаюсь, что Грейнджер будет рада этому. Она и так, бедняга, вынуждена терпеть его ежедневно, благослови её за это Господь.

– Блэйз, – предупредил Гарри, – Две секунды.

– Ой, всё, – тяжело вздохнул Блэйз, – Прошу прощения, Уизли… я уверен, Грейнджер как-то смогла полюбить и оценить твоё лицо таким, какое оно есть, благослови её бог ещё больше. Ну что, Поттер, доволен?

Гарри уставился на него.

– Мне плевать на правила, я забираю у тебя пятьдесят очков.

– А ты попробуй, – усмехнулся Блэйз, – Ну наконец-то мы нашли правило, которое даже ты не в силах нарушить, мой друг.