Два дома стояли так близко друг к другу, что машина здесь, действительно, вряд ли протиснулась бы. Освещение оказалось еще более скудным. Лишь отблески света фонаря с основной улицы не давали проулку полностью погрузиться во тьму. Слева послышался шорох, и я нервно оглянулся. Огромная жирная крыса неторопливо прошествовала мимо. Похоже, мое присутствие нисколько её не смущало. Поморщившись от отвращения, я пошел дальше.

Где-то посередине переулка я остановился и настороженно прислушался. Кругом было тихо, но меня не покидало ощущение, что где-то неподалеку играет музыка. Очень скоро сообразил, в чем тут дело. Звуков действительно не было, но асфальт под ногами мелко вибрировал. Оглянувшись, заметил обитую коричневым дерматином дверь. Потрескавшийся материал выглядел совершенно буднично; казалось, дверью уже давно никто не пользовался, но я уверенно направился к ней.

Постучав кулаком, приготовился ждать. Но не прошло и доли секунды, как открылось маленькое смотровое окошко, и на меня уставилась пара внимательных глаз.

– Пароль? – пробубнил голос из-за двери.

Я принялся судорожно рыться в карманах джинсов в поисках бумажки, которую дал младший Разумовский и, нащупав смятый комок, выудил его на свет.

– Эдит, бибит, пост мортем нулла волаптас[1], – прочитал я с огромным трудом, коверкая язык. Могли же придумать русскую фразу, так нет ведь, пароль обязательно должен быть на каком-нибудь иностранном языке, желательно мертвом. Латынь не является моим сильным местом, и я понятия не имею, как переводится это предложение. Оставалось только надеяться, что хотя бы звучание было верным.

За дверью повисло молчание. Похоже, привратник не совсем разобрал, что именно я сказал. Послышался шепот; возможно, там советовались, пустить меня или все же не стоит. Через несколько минут ожидания дверь, противно заскрипев несмазанными петлями, все-таки отворилась. За ней стоял щуплый паренек лет пятнадцати. Он бегло осмотрел меня и отошел в сторону. Не успел я переступить порог, как дверь снова захлопнулась. Подросток уверенными, натренированными движениями обыскал меня. Результат его удовлетворил, и я был допущен в святая святых.

Клуб вампиров разительно отличался от заведения, которым владел Разумовский. Начать хотя бы с того, что музыка, ощущавшаяся на улице и оглушившая меня, как только я вошел, являлась лишь частью прикрытия. Первый зал был почти пуст, лишь несколько тел нехотя дергалось в такт мелодии. Именно тел, а не людей. Взгляды этих человекообразных были абсолютно лишены всяких мыслей, а движения напоминали механические. Не попадая в ритм, они упорно продолжали двигаться, словно не могли иначе.

Заметив в конце зала небольшую дверь, наполовину скрытую ширмой, я направился туда. Второе помещение было совсем иным. Благодаря звукоизоляции сюда не проникала музыка из соседнего зала: вместо техно звучало что-то расслабляющее, да и громкость была намного ниже.

Весь зал занимали столики. Сегодня здесь был аншлаг. В воздухе витал резкий запах сигаретного дыма. Движения людей были вялыми, расслабленными, как если бы они находились в полудреме. Даже голоса звучали приглушено. Обитые темно-красным бархатом стены и потолок придавали залу готический вид. Осмотревшись как следует, я пришел к выводу, что среди посетителей нет ни одного вампира, и недовольно подумал, что Разумовский обманул меня, направив на обычную тусовку подростков-неформалов. Но приглядевшись внимательнее, заметил за одним из угловых столиков, закрытым полупрозрачной ширмой, странные фигуры. Лиц сидящих было не рассмотреть, но их движения показались удивительно легкими и плавными.

Я занял свободный стул у бара и заказал коктейль. Медленно потягивая светло-голубую жидкость через трубочку, одним глазом наблюдал за необычным столиком, где о чем-то увлеченно болтали пять человек. Или все же вампиров? Они были единственными посетителями заведения, проявляющими хоть какую-то активность.

Вскоре выяснилось, что мой интерес не остался незамеченным. Притаившиеся за ширмой тоже обратили на меня внимание. Я уже собрался встать и пойти к столику, но меня опередили. Высокая стройная девушка, походившая на тонкую веточку вербы, направилась в мою сторону. У неё была очень женственная походка: бедра плавно покачивались в такт поступи, а ступала она так, словно шла по тонкому льду, и каждый следующий шаг мог стать последним. Взглянув ей в лицо, я сразу понял, что не ошибся – передо мной самый настоящий вампир. Только у них встречаются такой неестественный цвет глаз. Её глаза были непередаваемого сливового оттенка, и она полуприкрыла веки, пряча неземной оттенок радужки под тенью густых ресниц. Облегающее платье в тон глаз выгодно подчеркивало фигуру двадцатилетней девушки. Интересно, сколько же ей лет в действительности? Никогда не мог определить возраст вампира по внешности. Единственное, что в состоянии его выдать, это все те же глаза, но я не знаток в этом деле.

Другие вампиры следили за происходящим из-за ширмы. Не знаю, почему парламентером выбрали именно эту девушку. Может, отбор шел по принципу «кого не жалко»? Вампирше хватило одного взгляда на моего соседа за стойкой, чтобы тот без лишних вопросов освободил место. Она грациозно присела на высокий стул и скрестила ноги, нисколько не заботясь о том, что короткое платье задралось, оголив округлые бедра.

С трудом оторвав взгляд от совершенных ног, я посмотрел вампирше в лицо. У неё были медные, слегка вьющиеся на концах волосы, свободно ниспадавшие на плечи. Тонкие губы кривились в подобии улыбки, которую она, возможно, находила очаровательной. По мне такая улыбка больше походила на оскал голодной хищницы. Я вдруг со всей очевидностью понял, что нахожусь в незнакомом месте, рядом с вампирами, к тому же совершенно безоружный. Насколько же надо было потерять инстинкт самосохранения, чтобы прийти сюда?

– Приветствую тебя, охотник, в нашем доме, – пропела вампирша. Даже длительное общение с Амарантой не приучило меня спокойно воспринимать напевы вампиров. Голос девушки оказался чарующим и манящим одновременно. Заговори Бог с людьми, его голос звучал бы именно так. Несмотря на внешнее спокойствие вампирши, чувствовалась, что от неё исходит угроза. Девушка была крайне напряжена и готова в любую минуту перейти в нападение.

– Как ты догадалась? – спросил я, как мне казалось, непринужденно.

– Не думай, будто трудно вас узнать, – девушка говорила немного странно, меняя привычный порядок слов. – Только охотники смотрят с отвращением на подобных мне, – сказав это, она выгнула спину и потянулась, таким нехитрым способом демонстрируя все свои прелести.

В чем-то вампирша была права. Будь я обычным человеком и не знай, кто она на самом деле, непременно бы попытался приударить за ней. А так я видел перед собой лишь ненасытное чудовище, готовое на все ради крови, и ни блеск томных глаз, ни голос, полный медовых нот, не могли меня обмануть.

Она заметила, как презрительно скривились мои губы, и усмехнулась.

– Я безоружен, – признался я честно.

– И это знаю тоже, – девушка кивнула, – иначе не войти. И то, что известен тебе пароль, не секрет. Но кто тебе его поведал, от меня сокрыто, – вампирша подала знак официанту, и он поставил перед ней бокал, наполненный вязкой, красной жидкостью.

– Это что, кровь? – брезгливо поинтересовался я, глядя на бокал в её руке.

– Ничто другое и быть не может, – вампирша довольно кивнула и осушила бокал в один глоток. Тонкий язычок слизал остатки крови с губ. На секунду её глаза заволокло черной дымкой, и я увидел истинное лицо вампира. Но девушка быстро справилась с собой и снова превратилась в скучающую красавицу.