– Раз отец верил в меня, я тоже в себя верю, – твёрдо сказала я, тем самым показывая – никаких пререканий. Нравится это кому-то или нет, но теперь я точно не собираюсь отступать.

– И всё же, дорогая, – не оставляла своих попыток матушка, – прислушайся к моим словам. – И не перебивай, – взмахнула она рукой, останавливая меня. – Я горжусь тем, что ты ставишь перед собой цели и идешь до конца. Но пойми, не все эти цели – реальны. Лавка – приятная мечта, которую тебе так хочется воплотить в жизнь. Только это, так или иначе, мечта, выполнить которую тебе не позволят ни опыт, ни средства. Послушай меня, продай её. Не за такую цену, которую тебе предлагал этот… господин, – скривилась она, – а подороже. Ведь насколько я поняла, место там прибыльное. Деньги отложишь на будущее, найдешь себе мужа и единомышленника и откроешь лавку. Эмили, – позвала она меня, – подумай над моими словами и сосредоточься пока на том, что действительно важно.

Недовольство, рвущееся наружу, я проглотила. Возможно позже, когда окончательно успокоюсь и разберусь в происходящем, я найду что-то действительно толковое в её словах. Но пока… но пока есть шанс… я буду пытаться.

– Я подумаю, матушка, – склонила голову в знак смирения. В конце концов она желает мне только счастья. Разница лишь в том, что у нас разные представления о счастье и целях его достижения.

– Хорошо, – искренне улыбнулась она и обняла меня. Пожалуй, в первый раз за долгие годы. Неужели так успокаивающе на неё повлиял бал? Или точнее, его благоприятный исход?

На минутку я позволила себе расслабиться и почувствовать любовь матери. Ведь даже сильные леди нуждаются в поддержке родных и близких людей.

Вскоре нас позвали на обед. Родительница вновь стала самой собой: блюстительницей порядка в доме, зорко следящей за всеми в общем и каждым по отдельности. Я даже вздохнула спокойно: такую маму я знала и могла не переживать, что она сотворит что-то из ряда вон выходящее.

После обеда я ушла к себе в комнату, запершись изнутри и занавесив все шторы на окнах. Достала из коробочки три свечи, расстелила плед на полу и, усевшись поудобней, приступила к медитации. Зажгла свечи, вдыхая любимый аромат яблока и корицы, закрыла глаза и погрузилась в себя. Сперва была просто темнота, но постепенно тени рассеялись, открывая моему взору комнату и парочку прозрачных преград, на которых отражались блики огня. Встав, я нерешительно шагнула за их пределы, тут же оказавшись стоящей напротив моего тела. Мир с непривычки покачнулся, и я едва успела отдать команду мозгу сидеть смирно.

– Сложности на каждом углу, – недовольно пробубнила я и попыталась разглядеть свою паутинку. О, как же наивна я была в тот момент! Потому что зрелище, открывшееся мне, доказало в очередной раз: если не везет, то не везет сразу по-крупному.

– На меня что, нападали? – удивленно ахнула я, дотрагиваясь до того, что когда-то было прекрасной и ажурной паутинкой. Неудивительно, что у меня так часто болит голова. При таких-то повреждениях «щита»!

Обеспокоенно покрутившись, нашла место, где паутинка было более целой, и поплела оттуда новые нити к тем лоскуткам, что болтались в одиночестве рваными облачками. Работы предстоит немерено. Боюсь, тут и недели не хватит.

Когда догорела последняя свеча, я с сожалением завязала узелок и вернулась в тело. Клубочки нитей и сияние пропали, открывая моему взору полумрак от зашторенных окон и оглушая настойчивым стуком в дверь. Недовольно вздохнув, крикнула, что уже иду, и с трудом поднялась на ноги. За время медитации они одеревенели и двигались с трудом. И эта была одна из причин, почему время на проведение такой процедуры ограничено. Другой являлась привычка. Чем дольше ты находишься внутри себя подальше от окружающего мира, тем чувствуешь себя лучше, спокойней и уверенней. Никто не мешает, никто не раздражает. И ты привыкаешь к этому, перестаешь хотеть вернуться в мир. Были случаи, когда маги нарушали правила и пребывали вне тела дольше положенного. Они до сих пор лежат в коме. Их тела поддерживают, но родные давно потеряли надежду вновь увидеть любимых. В один момент они устанут от этого и просто дадут им умереть.

Убрав всё на место, я открыла дверь. Там стояла горничная с букетом пионов. Розовые шапки манили своей красотой и благоухали невероятно приятно. Не сдержав улыбки, я протянула руки к этой красоте.

– Вы долго не отвечали, госпожа. С вами что-то случилось? – взволнованно спросила Саманта.

– Я спала, – ответила ей. Не говорить же, что восстанавливала броню. – Это мне? – кивнула на букет у неё в руках. Девушка вцепилась в него намертво и, кажется, не собиралась отдавать.

– Да, простите, госпожа, – покраснела она. – Я сейчас же поставлю их в вазу.

– Не стоит, – остановила её рвение. – Я сама. Принеси вазу с водой.

Забрав пионы, закрыла дверь, и прижала цветы к себе. Как приятно-то! Интересно, от кого? Отыскав записку, с удивлением прочла:

«Разрешите пригласить вас на прогулку в парк. Всегда ваш, тайный поклонник»

Судя по почерку, написал тот же, кто отправил вчера букет ромашек. Прогресс, однако. И всё же, как приятно!

И в этот момент я вдруг сообразила, что поведение моей горничной было весьма странным. Она ведь явно не желала отдавать мне букет. Но почему? Я не обнаружила на нем никаких опасных веществ. Впрочем, она сама бы тоже не смогла ничего определить, если бы не подложила специально. Тогда какая причина? Может, она думала, что букет предназначен ей? Хм…нет, такое вполне возможно. Все же, она симпатичная девушка, достигшая брачного возраста. Может, именно поклонник и является причиной её странностей в последнее время. Она часто пропадает и ничего не говорит, постоянно прячет глаза. Или все гораздо интереснее?

– Саманта, ты случайно не беременна? – поинтересовалась я, когда она принесла мне вазу для букета.

– Госпожа! – воскликнула она, едва не уронив ношу. – Как вы могли такое подумать? Я приличная девушка.

– Если я ошиблась, то прошу меня простить. Но в последнее время твое поведение очень странное, – спокойно ответила ей, ставя цветы в воду. – Ты стала часто задерживаться, прячешь эмоции. Что еще я могла подумать?

Саманта замялась, опустив глаза.

– У меня есть молодой человек, – через пару минут пробормотала она. – Но мы только начали общение, из-за этого я пару раз опоздала на работу. Прошу меня простить.

– Все в порядке, – улыбнулась, глядя на неё. – Надеюсь, у вас все сложится.

Саманта смущенно улыбнулась и удалилась Я же обрадовалась тому, что у неё появился кавалер. Хотя то, что она порой не выполняла свои обязанности как надо, раздражало.

Новость о том, что у Эмили наконец-то появился поклонник и пригласил на свидание, разлетелась по дому быстрее скорости света. Я не успела даже спуститься вниз и поставить цветы в вазу, как на лестнице уже была окружена матушка и сестрицами.

– Дорогая! У тебя есть таинственный кавалер, а ты не спешишь нам о нём рассказать! – возмущенно выросла передо мной мама. За её напускным недовольством я уловила всполохи радости.

– Вероятно потому, матушка, что Эмили сама о нем только узнала, – фыркнула Замира. Я кинула в её сторону косой взгляд. Младшенькая своей надменностью начинает уже сильно раздражать.

– Красивый букет, Эмили, – улыбнулась Джулия, и я порадовалась, что в этом рассаднике остался хоть кто-то адекватный.

– Ну, не все сразу! – закатила глаза я и протиснулась мимо родительницы, направляясь к столику, на котором уже красовались мои ромашки. – Во-первых, о поклоннике я как раз шла вам рассказать, – проворковала я, расправляя обертку и поворачивая вазу наиболее удачным ракурсом. – А во-вторых, не всё же одной Зами завоёвывать мужские сердца, – улыбнулась я, чем изрядно позлила сестрёнку. – И да, – посмотрела на вторую, – спасибо, Джул.

Мама укоризненно посмотрела на меня. Да-да, я – леди от корней волос до кончиков пальцев.