И проснулись они от грохота выстрела и раздавшегося следом отчаянного собачьего лая. Первым подскочил Петя; сперва ему даже показалось, что выстрел ему приснился, -- звуки снаружи заглушал какой-то равномерный шум. Но рядом зашевелилась и поднялась на локте Леся:

   - Что там? Стреляют? -- раздался её шёпот.

   - Не знаю, -- тоже шёпотом сказал Петя, перешагнул через спящего Санжи и, осторожно отвернув полог, выглянул наружу. Там было сумрачно, и он не сразу понял, почему. Оказывается, за ночь натянуло тучи (в горах погода меняется быстро и часто) и посыпал нудный тоскливый дождь. Видимость сразу ухудшилась, даже сравнительно громкие звуки скрадывались шелестом дождя, и Петя не очень понимал, что происходит. В стойбище, однако, поднималась тревога. По склону на фоне неба метались олени, слышался глухой перестук копыт. У второй палатки отошёл полог, в неярком луче от фонарика на пороге показался Афанасий Николаевич со своим пистолетом наготове; мимо пробежал один из оленеводов-дозорных с ружьём. За спиной Пети появился Санжи:

   - Чего там? -- спросил он в точности как Леся.

   - Стреляли, -- мрачно ответил начальник экспедиции, словно герой популярного фильма, натянул резиновые сапоги, надел непромокаемую куртку и вышел под дождь. Леся сунулась следом, Санжи, тоже одеваясь, остановил её:

   - Девки, сидите лучше тут. И свет не зажигайте.

   Снаружи молодым людям в двух словах пересказали, что случилось. Буквально несколько минут назад, пользуясь плохой видимостью из-за дождя, к склону горы, на котором лежало стадо, подобрался вооружённый человек, застрелил оленя и утащил его. Остальные животные, испуганные выстрелом, заметались и разбежались, а собаки подняли тревогу, но не знали, что им делать -- преследовать чужака или собирать стадо. На их счастье, по следу бандита они всё-таки не побежали -- стрелок он был хороший и вполне мог уложить собак даже издалека.

   Хмурый, невыспавшийся председатель велел всем мужчинам, у кого есть оружие, занять наблюдательные позиции за укрытиями -- на берегу речки за камнями, за гребнем овражка, на лабазе. Ходить по стойбищу в полный рост запрещалось -- фигуры людей были одинаково хорошо видны на фоне светлых палаток и тёмных склонов. Анфиса Егоровна вызвала по рации посёлок. Оттуда сообщили, что вертолёты прочёсывают горы от посёлка до двух соседних стойбищ, и в помощь им выделены внутренние войска. Из колонии строгого режима недалеко от бывшего посёлка Кулар сбежали пятеро преступников, вооружённых винтовками и одним автоматом. По-видимому, им помог бежать кто-то из сотрудников колонии, потому что украсть столько оружия было невозможно. В колонии идёт следствие, жителям посёлка и оленеводам из улусного управления МВД дано распоряжение не допускать самодеятельности и не начинать боевых столкновений с бандитами, но в случае нападения обороняться всеми доступными средствами.

   Пете и Санжи председатель приказал укрыться палатке, не высовываться наружу и не включать даже фонарики, чтобы стрелки не навелись на свет. По его прогнозам, через два-три часа тучи должно было унести, станет светлее и тогда бандиты вряд ли рискнут подойти так близко к стойбищу. Судя по тому, что они украли оленя, у них мало или совсем нет запасов пищи, так что если не подпускать их к стаду, можно отсидеться здесь до поимки преступников или хотя бы до появления вертолётов. Поскольку другого плана не было, остановились на этом. Впрочем, Петя задал вопрос, который весьма озадачил Афанасия Николаевича:

   - Интересно, где они прячутся? Не могут же они сидеть посреди голой тундры -- холодно, сыро, гнус налетает... Разве что они с собой ещё и палатки прихватили...

   Задумавшись над этим, председатель ушёл в свою засидку, а Петя и Санжи -- в палатку.

   Тишина длилась недолго; примерно через час, когда дождь ещё и не думал прекращаться, дозорный сообщил, что на гребне горы видна человеческая фигура. Человек держал в руке какое-то оружие, но какое -- было не видно. Петя осторожно высунулся из палатки с фотокамерой в руках: функция увеличения позволяла пользоваться камерой как биноклем, и он принялся рассматривать загадочную фигуру. Человек был слишком далеко, чтобы эффективно стрелять по стойбищу, и председатель выглянул из укрытия. Увидев его, человек закричал, и эхо вполне отчётливо донесло его голос:

   - Эй, узкоглазые! Предлагаю честную сделку: нам нужны ещё три оленя, вездеход и ваша рация. Отдайте всё это, и мы уйдём. А если упрётесь -- перестреляем всех нахрен! У нас снайперы есть, тренированные, в Чечне чернозадых мочили, не вам чета! Патронов у нас хватит, не жалко!

   - Ври больше, -- крикнул в ответ председатель. -- На выстрел вы не подойдёте, мы вас раньше достанем. У нас нормальный длинноствол, башку тебе снесём, если понадобится. А лучше бы вы прекращали вы....ваться, сдали бы оружие, потому что это вас в конце концов нахрен перестреляют.

   Вместо ответа бандит поднял своё оружие, и очередь из автомата взрыла землю у самых ног председателя. Несколько пуль задели палатку, порвали полог, оставив в нём страшные дыры. Котелок, выставленный под дождь -- отмокать от остатков супа, -- пуля пробила насквозь и он, гремя, покатился в овражек.

   Ни Афанасий Николаевич, ни остальные оленеводы не успели даже упасть и залечь, как грохнули ещё два выстрела. Фигура на гребне покачнулась, выронила автомат и упала на колени. Все невольно повернули голову на звук выстрела: на другом гребне над склоном долины, похожей на чашу с пологими стенками, тоже появился стрелок, и его оружие было намного более дальнобойным, чем даже автомат Калашникова. Бандит ползком скрылся за гребнем, оставив на склоне разбитое чужими выстрелами оружие.

   Новый стрелок неторопливо спускался по склону, повесив за спину ружьё -- так, чтобы было понятно, что пускать его в ход он больше не собирается. На плече у него был небольшой, но, видимо, тяжёлый рюкзак. Председатель всмотрелся в приближающуюся фигуру, выругался, но скорее восхищённо, чем сердито.

   - Это ж Арсенька! -- узнал идущего и второй оленевод. -- Несёт побродягу, надо же...

   Неизвестный подошёл к палаткам:

   - Здоров, дядя Афанасий! Чего это у вас тут, ваххабиты, что ли, одолевают?

   - Идёшь ты на...., шутник, -- председатель подошёл, обнял стрелка. -- Чего бродишь? А ну как он бы тебя положил из засады? Знаешь, сколько их тут?

   - Не знаю, мне на кой их считать? -- отмахнулся пришедший. --А правда, чего тут? И откуда у него автомат?