Моя жизнь не удалась. Никакой радости. Ни цели, ни друзей, ни семьи. Наставник, и тот предал. Я всего лишь марионетка в правильных руках. Оружие.

В этой короткой жизни ничего не видела, только детский дом, база, выполнение заказов, одна радость была — адреналин. Также была любовь, но быстротечна, судьба меня предала, забрала его. Может в следующей жизни ….

— Сколько раз повторять, выметайся! — вывел меня из мыслей мой надзиратель.

Я медленно выбралась из машины и пошла за ним, второй же сзади подталкивал меня, к сожалению, не было сил, ведь будь они, эти двое давно были на том свете, а я где-нибудь в другой стране.

Они привели в темную комнату без окон и грубо толкнули внутрь. Сначала показалось, что меня определят в подвале, но это настоящие хоромы. Надзиратели вскоре покинули меня. Бросилась к двери, но она оказалась заперта. Я взвыла от безысходности. Несколько раз еще изо всех сил дернула ручку двери, поняла, что напрасно.

Обхватив себя руками, медленно стала изучать помещение. Темно. Слишком темно. Ни единого лучика надежды.

Время замирает в темноте.

Тишина. Настала полная тишина и темнота. Стало страшно. Как-то странно, ведь я никогда ничего не боялась. Чувствую, что просто устала жить, холод безразличия сковал мою душу. Смерть! Сегодня я часто думаю, о ней и мне стало еще страшнее, ведь когда умру, ничего не измениться. Я ни что! Никто не заметит моего исчезновения, никто не будет тосковать, никто не будет оплакивать. Чувства одиночества и мысль о смерти парализовали меня. Нет! Моя душа всегда была сильной, почему сейчас пасую, надо выжить, выбраться из этого дерьма!

Свет резко включился, резануло по глазам, повернула голову по направлению двери, она распахнулась и появился он. Алексей, он идеален, не к чему придраться, прическа, одежда — все с иголочки.

Мужчина в бешенстве, которое впитывает в себя весь мой ужас.

— Пришел добить? — спрашиваю его.

— Нет, пожалеть!

— Хм! Чего-чего, а вот жалости не надо.

Македонский прошел, встал рядом со мной. Я внимательно слежу за каждым его движением, жестом. Ищу лазейку, но не нахожу.

— На колени, — приказал, прожигая меня своим бешенным взглядом.

Я лишь послушно опустилась. Унижение! Но что поделать, сейчас слишком слаба, а злить его еще сильнее — последнее дело. Только хуже сделаю для себя.

Резко рванул замок на ширинке и на свет появился его член. От его грозного вида, почти заскулила.

— Заткнись и открой рот, — легко фиксирует мою голову и силой заставляет меня сделать это.

Резким толчком его огромный член проник внутрь и уперся в стенку горла. Дернулась в рвотных позывах, но тяжелая рука прижала мой затылок сильнее, вдалбливаясь еще резче. В горле все обожгло. Я начала задыхаться, тело затряслось в судорогах, он все долбит и долбил меня в рот. Слегка отстранился и дал маленькую передышку, но ненадолго, снова начал долбить до самой глотки, пытаясь порвать.

Господи, когда это закончиться. Нет уже сил терпеть.

В след за моими мысленными молитвами, его точки только усилились, стали быстрее.

Вскоре Македонский глухо зарычал и излился горячей струей прямо в гортань.

Он отпускает мои волосы и швыряет меня на старую железную кровать и надевает наручники. Моего сопротивления нет, все еще судорожно ловлю ртом воздух.

— Маргарита Олеговна Белая! — монотонно произносит он.

— Нет, ты что-то напутал. Я Маргарита Георгиевна Кляйн.

— Нет, я говорю все правильно, суть в том, что это ты себя не знаешь.

— Ты, наверное, издеваешься? — с ухмылкой спрашиваю Македонского.

— Отнюдь! Дело в том, что ты дочь Олега Белого. Я думаю, ты наслышана о нем. Так вот Олег любил свое чадо, но, как и у любого криминального авторитета не должно быть слабых мест и он определил тебя в детский дом. Следил за тобой издалека, но в один прекрасный день появился твой будущий наставник и увидел в тебе сильную личность и задатки для киллера. Так Олег потерял тебя из виду.

— Верится с трудом! — он несет какой-то бред. Не может быть у меня отца. Я одна в этом мире. Одна!

— Это твое право верить мне или нет. Но я все-таки продолжу свой рассказ. Ты выросла и стала той, кем являешься на данный момент. Однажды ты участвовала в боях на выживание, ты беспощадно убивала своих соперников и выиграла, но по сути это был проигрыш, потому что в зале находился твой отец. Он узнал тебя, ведь ты его точная копия и возненавидел. Он хотел принцессу, а появилось чудовище.

— Хотел принцессу? Разве в детском доме может вырасти принцесса? А? Даже ты в про себя ответил «нет». Если твои слова правда, и Олег Белый мой отец, то это ничего не дает. Он мне не отец! Может все таки он чудовище? Разве любящий папочка сдаст свое чадо в детский дом.

— Его можно понять, его все ненавидят и хотят убить. А ты единственное родное, что у него появилось, и он не хотел твоей смерти.

— Я бы предпочла смерть, чем тот клоповник.

— Знаешь, я всегда восхищался Тайпан. Тайпан — неуловимая, расчетливая и очень опасная. Даже побаивался, вдруг тебе меня закажут и заказали. Ну, все сложилось для меня прекрасно, — злорадствует с ухмылкой.

Козел! Он так потешает свое самолюбие, редкостная сволочь.

— Ты — мой первый провал, Македоский. Не знаю, что в тебе такого, но тебе везет, однозначно.

— Думаешь?

— Это правда. Когда я была маленькой, то спросила у Михаила Петровича про самого лучшего киллера и он мне ответил, что такого нет, но есть человек, который лучший во всем и его зовут Алексей Романов. В тот момент, я позавидовала тебе, хотела быть лучшей. Когда тебя мне заказали, очень удивилась. А когда тебя увидела первый раз в клубе, то сразу поняла, что это мой провал.

— Ты смелая, просто попала под мое очарование.

Так и хочется зарядить по его злорадной улыбке.

— Ну, нет! — категорически отрицаю его влияние.

— Вот только не надо обманывать, я вижу твои глаза, они смотрят с вожделением, и тогда на стрелке с Беляшем, ведь могла убить, но ты это не сделала и теперь ты тут, в моей власти. И я готов поспорить, что прямо сейчас ты течешь как последняя сучка. Помнишь наш первый раз? — и с силой надавливает на рану, полученную им. Глаза увлажнились, но все же сдерживаю слезы.

— Это всего лишь симпатия к достойному противнику. И да, теперь из-за моей оплошности, я умру.

— Но не скоро. Я хочу видеть твое падение, то, как ты встанешь передо мной на колени и попросишь о милости, — он взял меня за подбородок и заставил смотреть в его страшные глаза.

Чего греха таить, я его хочу трахнуть. Таких опасных и сексуальных мужчин, как Алексей Македонский в моей жизни еще не было.

— Это из-за брата ты хочешь моего унижения?

— Нет, брат был обузой, просто ты первая, которая смогла меня провести, ведь тогда мне закрадывалась мысль, что ты Тайпан, но я отпустил тебя. Дурака свалял.

— Могу тебя огорчить, никогда и никто не сможет заставить просить меня о милости, особенно мужчина. Меня можно только убить, — говорю ему эти слова с вызовом. Он встал и собрался уходить и тут я замечаю, что его член снова в боевой готовности. — Да ты снова хочешь меня! — говорю и запрокинула голову смеясь. Мало мне было одной экзекуции членом.

Ма кедоский лишь вышел и закрыл за собой дверь. Я снова осталась одна! Ждать следующего визита! Ждать в одиночестве! Я привыкла быть одинокой даже в огромной толпе. Одинокой до боли, до крика. Я дождусь тебя Алексей Македонский!

Опять внезапно включился свет и появился Македонский, глаза горят, он двинулся ко мне.

— Ты права, я снова хочу тебя! Не насытился.

Я сглотнула, знаю, чего он хочет. Но впервые с момента нашего знакомства почувствовала, что мы на одной волне. Это было неизбежно, он неотразим, и я отчаянно нуждаюсь в нем.

Алексей медленно, но страстно завладел моими губами — чувства обострились, и уже через минуту мне казалось, что я могу в любой момент взорваться, так как мое тело горит. Он углубил поцелуй, врываясь языком в мой рот, и я, застонав, обвила тело мужчины ногами. Ощутила, как мое чувствительное местечко соприкоснулось с твердой выпуклостью Алексея, который, застонав, сделал движение навстречу. Трение было настолько же эротичным, насколько и недостаточным для удовлетворения обоих.