После очистки сокомандники вдвоем отправились в столовую. По дороге успели рассмотреть в оружейной Красного — мужчина привычно восседал в главном кресле управления пушками и, похоже, представлял себе сражение с вражеской флотилией. Пушки за стеклом на фоне космоса двигались, но не стреляли, а губы Красного — шевелились, но не произносили ни звука, словно он про себя перечислял что-то. Может, имена врагов. Или беззвучно шептал «пиу-пиу», кто ж его знает.
— Аппетита нет? — Желтый не отвлекался от своей порции, но успевал замечать происходящее по сторонам.
— Ага, — Фиолетовый посидел над контейнером еще минуту и убрал продукт в холодильную камеру. — Некоторые мысли не дают покоя.
— Выкладывай, — предложил собеседник, неоднозначно кивнув на столешницу, словно мысли можно было положить прямо на нее. Но Тенёк отказался:
— Лучше сперва обсужу с капитаном.
Поймать Белого оказалось несложно, ведь большую часть времени, несмотря на новые задания, он все равно проводил в рубке с панелями управления. Он часто вглядывался вперед, за стекло, в космос.
Все часто смотрели в звездную пустошь, но делали это совершенно по-разному: Синий вслух ворчал, что хочется закурить; Красный прищуривался, как перед стрельбой; женатики брались за руки или обнимались, пытаясь внести в ситуацию долю романтизма и не напоминать жмущихся друг к дружке кроликов; Фиолетовый чувствовал себя во тьме, как в родственном доме…
Капитан же глядел в пустоту так, будто пытался силой души притянуть из нее к кораблю пункт назначения, и не мог, и впадал в отчаяние…
Или Теньку мерещилось напряжение в капитанской спине, в плечах под белой плотностью скафандра?
— Мне нужно с Вами поговорить. Это срочно и важно.
Оглянувшись с кресла пилотирования, Снег кивнул и закрыл дверь рубки, чтобы беседу никто не потревожил.
На панели, как игрушка в авто, располагалась небольшая модель маятника Ньютона — шарики постукивали друг о друга, словно метроном. Очевидно, Белому нравился этот звук, но вот член команды сперва от позвякивания растерялся, присаживаясь в пустующее кресло и собирая распуганные шумом мысли.
— Капитан, я начну с самого начала и выскажу всё, что думаю, Вы только не обижайтесь… — поскольку седоватый мужчина напротив сидел без шлема, Фиолетовый в своем привычном спортивном костюме выпрямился и глядел слушателю в лицо, демонстрируя доверие и открытость. — Эта Компания, что нас наняла, ведет себя странно. Большие ресурсы кидает на эксперименты, открыто о том заявляя, но вот только перед самым отправлением. Почему ей потребовалось отправлять десять разных экипажей по десять человек, набранных рандомом? «Познакомятся по прибытию в колонию» — херовое пояснение, мягко говоря… И еще это негласное правило не открываться перед командой…
— Беречь личное пространство в долгом перелете очень важно, — возразил командир, как показалось Теньку, не очень уверенно. — Иначе случаются конфликты. Это ты видел сам.
— Конфликты бывают всегда, потому что люди не ангелы, а обезьяны, — закусив губу, астронавт посмотрел на свои обтянутые темной тканью колени и усмирил слабую дрожь в правом. — Старая схема, при которой команда изучала друг друга перед вылетом, работала. Я считаю, что если бы не эксперимент, и мы бы хоть немного знали и понимали друг друга, то Циан осталась бы жива. Ведь мы даже не представляли, что это девушка, пока она надрывалась с тяжелыми инструментами и посещала медпункт наверняка как раз по этой причине!
— Возможно, именно ради сохранения личного пространства Яд не распространялась о себе, — снова возразил Белый. Он хмуро поглядывал на огоньки панели.
Фиолетовый склонился к командиру:
— Вы ведь в курсе, что я специалист по рекламе, — негромкий голос тонул в гудении вентиляции. — И должность обязывает неслабо так опираться на психологию… Поэтому я слежу за поведением людей вокруг себя, и замечаю некоторые… странности, сэр. Я поясню. Почему Циан повесилась? Она была крепкой морально, что ясно по выбранной должности. Ремонтник — это не в связной сидеть, как телефонистке… Она без страха стыдила агрессивных мужчин, готовых свалить на нее убийство. Даже с превосходством, если вспомнить… И после этого — молча вешается? Она не была одна, чтобы впасть в непроходимое отчаяние, ведь Синий стоял за нее горой, так что всё это подозрительно.
— Допустим, — нахмурился Белый. — Я сам об этом думал, но случившегося не исправить. Некого подозревать о убийстве Циан, потому что нет улик.
— Ибо в нормальных кораблях видеонаблюдение везде, а у нас едва четыре камеры по коридорам, — Фиолетовый поскреб без того взъерошенную шевелюру. — Почему мы летим по космосу в списанном тракторе времен двадцатого века? Ладно, я помню, вы уже говорили, что это из экономии…
— Еще что-нибудь? — капитан снова посмотрел за стекло.
«Я в такие мгновения нахожу подозрительным Вас».
Но этого говорить Тенёк не стал бы и под угрозой сверхурочных. Помолчав с минуту, он облизнулся и продолжил:
— Когда мы нашли Циан, Красный сказал «Жаль, что умерла девушка» — не дословно, но смысл в том, что о смерти соратника-мужчины он не переживал. Это тоже странно для КОМАНДЫ, в которой людям держаться бы друг за друга, чтобы выжить в космосе, все-таки он никогда не был к человечеству дружелюбен.
— Красный наш оружейник и никогда не отличался сентиментальностью.
— Товарищ, которому хочется доверить жизнь свою и своего ребенка, — скептически заметил Фиолетовый.
— Люди не ангелы, это твои слова, — седина полосками блестела в отросшем капитанском ершике.
А раз Белый и не отрицал и не соглашался, а болтался на “нейтральной полосе”, Фиолетовый наглел:
— Самое важное, о чем я хотел спросить: почему при смерти двух членов экипажа, экспедицию все еще не свернули? Почему корабль не встал на обратный курс, или нам не выслали челнок для эвакуации? Где ответ Компании на наши сообщения, разве, по рассчетам, он не должен был прийти через четверо суток после отправки?..
— Он еще не пришел, — обрубленный поток вопросов прекратился моментально. — Скорее всего, не может нас догнать, поэтому мы не знаем, выслали ли нам челнок. А разворот нашего корабля физически невозможен — это чревато обильными сбоями систем и сожжет столько топлива, что нам не хватит остатков на полет до ближайшей населенной точки. Мы просто останемся висеть неизвестно где, и это неприемлемо. Единственное, что мы, Фиол, можем — держаться заданного курса и постараться достичь хотя бы заправочной станции. На курсе нас не потеряют, даже если корабль заглохнет. С этим мы справимся, нужно лишь оперативно устранять поломки.
— А если смерти продолжатся, и на ремонт не хватит людей?
— Следует соблюдать технику безопасности.
Досада пополам с зажатым легким страхом — с этими чувствами Фиолетовый вернулся в свою жилую ячейку и сел на постель, не сняв обуви. Он долго сидел неподвижно, со сжатыми губами и остановившимися глазами. Ситуация пахла так скверно, что показалось даже, будто горелая вонь просачивается в комнату из коридора.
Фиолетовый выглянул за дверь. Нет, ни воя датчиков, ни паники, все спокойно. Если не вспоминать, что сейчас астронавт находится на корабле-камикадзе и летит на планетку, которая нахер никому не сдалась…
От комнаты Тенёк старался не отходить до последнего и провел так немало часов, пока на планшетку не пришел приказ отправляться на очередное ремонтное задание. [Откалибровать датчик в электрической] — потому что чувствительный ящик сбивался в настройках после каждой стычки с метеорами. По-хорошему, половина аппаратуры корабля просилась на свалку…
Отложив планшет и выбравшись из спальной ниши, Фиолетовый покинул убежище и направился к очистительной, где должен был оставаться лиловый скафандр. А он там и был, ждал, словно преданный пес. Если только в псов хозяева залазят целиком.
