Северус тихонько вылез из-под кровати. Романтический момент был утрачен. Они посидели тихонько, обнявшись, и все же взялись за книгу. Перед тем как уйти, Северус еще раз поцеловал Лили и прошептал:
— Я что-нибудь придумаю, чтобы твоя сестра не совала свой нос в твою комнату. Кажется, я знаю подходящее зелье.
И Северус обещание сдержал. Специальное зелье, которое нужно было наносить на дверь, прекрасно справлялось со своей ролью. Петуния просто проходила мимо, забывая, что хотела зайти к сестре. Только продефилировав мимо трижды, она все же вспоминала, что должна проверить Лили. Но и Сев к этому моменту спокойно успевал улизнуть через окно. Так что теперь домашний арест не казался Лили таким уж ужасным.
***
На платформе девять и три четверти царила обычная атмосфера: кричали совы, слышался скрежет колес телег, шум, гам, тарарам. Родители провожали своих детей в школу. Ко всей этой вакханалии присоединилось еще два подростка, которые умудрялись привлекать к себе внимание даже в этой разношерстной толпе. Рыжая девица и носатый высокий парень важно вышагивали с высоко поднятыми головами. Впрочем, таких тут было много, но эти двое раздобыли огромные солнцезащитные очки в пол-лица с цветными линзами — розовые у девчонки и зеленые у парня. Довершали образ две небольшие сумочки зеленого и красного цветов в руках парня, которые и были их единственной кладью. Сам собой напрашивался вывод, что кто-то или прикупил довольно дорогие сумки с расширенным пространством или научился накладывать такие непростые чары. Эти двое выглядели так, словно собрались на променад по Пикадилли, а не на учебу. В довершение ко всему девчонка несла какой-то проигрыватель, из которого довольно громко неслась музыка. Проходящие мимо школьники заглядывались на необычную парочку, и узнавание приходило с трудом. Если в рыжей красотке довольно легко можно было признать гриффиндорскую старосту Лили Эванс, то личность парня вызывала треск шаблонов. Заморыш Снейп, которого с превеликим удовольствием шпыняли все кому не лень, который перед каникулами опозорился на всю школу, никак не вязался с образом парня, который с практически королевским достоинством вел под ручку свою спутницу к первому вагону, где обычно собирались старосты.
Особенно громко трещал шаблон у Мародеров. А ведь так хорошо все начиналось. Джеймс Поттер был весел и предвкушал встречу с Лили. Его слегка клонило в сон, ведь улегся спать он далеко после полуночи. Но они с Бродягой совершили набег на «Магазинчик пряностей мадам Пеппер», а то когда еще доберешься. Можно было бы выпить бодрящее зелье, но мать почему-то решила, что это вредно. Ну да ничего, сейчас он взбодрится. Ведь какая девушка устоит перед таким букетом — на огромные белые лилии с завистью смотрели все проходящие мимо девчонки. Джеймс усмехнулся — в кармане лежал медальон. Возможно, Лили сменит гнев на милость и у него будет шанс сделать ей подарок прямо в поезде. Тогда уже к вечеру она согласится стать его девушкой. И пусть Бродяга вздыхает по девочкам-перчинкам, а у Сохатого все будет на мази. Джеймсу уже порядком надоел и букет, и Сириус, который практиковался на нем в своем остроумии, когда на платформе наконец-то появилась Эванс. Она была чудо как хороша. Вот уж действительно есть девушки, которые даже в мешке из-под картошки будут выглядеть, как королевы. Даже школьная мантия не могла скрыть ее фигуру, а эти сумасшедшие очки ей очень шли. Джеймс на минутку представил, что на Лили ничего нет, кроме этих очков. Он обязательно ее уломает на это, когда у них все наладится. Однако Джеймс посмотрел налево. К своему удивлению, гриффиндорец обнаружил там его! Сон как рукой сняло. Нюниус Сопливиус шёл рядом с Эванс, вышагивая уверенно, словно он был здесь королем, а из динамика магнитофона доносилась какая-то странная мелодия и певец выводил:
«Это реальность
Или иллюзия?
Вновь просыпаясь,
В новом сне нахожу себя.
Открой глаза —
Свет в небесах, смотри!»
— Вот же гад! Посмотрите на него, идёт, будто все в дерьме, а он во фраке белом! Мантию бы новую купил! Белые тапки подарить ему, что ли? — заявил Сириус, который всегда находился рядом с другом.
— Как, они же разругались в пух и перья! Амортенция? Да и что это за песня вообще? Какой-то гимн юного Пожирателя? — больше Поттер ничего придумать не мог.
— Верно, Джим. Вот что это?
А из динамика доносилось:
«Мама, я согрешил,
Завершил чужой я срок,
У виска спустив курок.
Мама, я лишь начал жить».
— Сохатый, Бродяга, не выдумывайте глупости! Это маггловская группа Queen поёт! — Лунатик одернул друзей. — Впрочем, могу уточнить у Лили, мы сейчас с ней на собрании встретимся.
Люпин уже год дружил с Лили: Ремус настолько ей доверял, что даже рассказал о своей болезни. И не ошибся — Лили была своей. Ремус про себя называл таких людей оборотнями, так как они тоже имели двойственную природу и скрывали от большинства свое второе лицо. Например, за маской милого ангелочка, послушной девочки и занудной отличницы Лили скрывала вторую натуру — авантюристки и вообще своего парня. Она бы чудесно вписалась в компанию Мародеров. Вообще с Лили было очень легко. Она не только прикрывала его во время полнолуний, но и помогла своими дельными советами Лунатику. Без нее он бы никогда не решился подойти к Эмми. Те советы, что давали Бродяга и Сохатый, были хороши только для несерьезных отношений, а девушка ему действительно нравилась. Взамен же Эванс выпытала информацию о том, как понравиться застенчивому и стеснительному парню, правда, это было ещё до случая на озере.
Джеймс же, кажется, ничего не слышал. Он решительно двинулся навстречу Эванс, держа букет так грозно, словно намеревался отхлестать им мерзкого Нюниуса. Правда, толпа помешала ему перехватить девушку на перроне, а пока он дошел до вагона старост, скользкий слизеринец куда-то делся. Но ничего, Джеймс еще его найдет. Он решительно вошел в вагон. Там уже были почти все старосты, не хватало только Люпина, который, впрочем, ввалился следом. Эванс сердито нахмурила свои рыжие бровки:
— Поттер? Что-то я не слышала, чтобы тебя назначали старостой, что ты здесь забыл?
Джеймс был зол, но Лили была такой хорошенькой, когда сердилась, что он обо всем позабыл. Сохатый тут же включил свое обаяние на 200% и галантно поклонился:
— О, прекрасная Лили! Любовь не знает преград и условностей! Прими этот скромный букет в знак искренности моих чувств!
Хаффлпафская староста мечтательно вздохнула и приготовилась наслаждаться мелодрамой. Рейвенкловцы смотрели сердито: вечно от этих гриффиндорцев одни проблемы. Слизеринцы послали друг другу многозначительные взгляды и презрительно скривились.
— Мерлин, какая пошлость! — сказала между тем Эванс. — Убирайся-ка отсюда вместе со своим веником. Я, между прочем, не люблю лилии, и вообще — у меня парень есть.
От этой новости Поттер малость опешил. А Люпин — друг еще называется — под локоток вывел его из вагона старост, нутром чувствуя, что сейчас будет скандал. Сдав совершенно ошалевшего Сохатого на руки Сириусу и Питеру, Люпин вернулся в вагон. Он виновато осмотрел собравшихся и развел руками. Собрание старост все же началось.
***
Собрание шло долго. Обсуждались различные вопросы, утверждался график дежурств. Наконец-то все разбрелись — проверить, как первокурсники и не учудили ли что все остальные. Лили чуть замешкалась, предварительно кивнув Рему. Люпин понял все правильно и тоже задержался.
— Рем, нужно серьезно поговорить! — Лили нахмурилась: она хотела помягче, но ее с места понесло в карьер.
— А что случилось? — насторожился Ремус, вроде год только начался и никто из его друзей ещё не успел напортачить. Не из-за букета же она злится? До полной луны ещё больше недели, расписание на сентябрь составлено так, что Лили не придется его подменять.
— Рем, во-первых, мы — друзья. Ты знаешь, я всегда подменю тебя и приду на помощь, но… — Лили попыталась подобрать слова помягче, но у неё, как всегда, не вышло. — Мне надоело делать все одной! «Ой, Лили, объясни первокурсникам, где стадион, мне надо пойти с Джимом…» «Лили, ты же справишься одна с ночным обходом? Я пойду проконтролирую парней!»… «Лили, ну я не могу подставлять друзей, может, не будем говорить Макгонагалл?» Рем, сколько можно?
