— Нигде, — с легким удивлением ответил я, поближе перебираясь к нему и обнимая все еще дрожащие плечи, — это в первый раз.
— Мерлин, не может такого быть, — вздохнул он, вовлекая меня в умопомрачительный поцелуй. Он великолепно целовался. Мягко втягивая то нижнюю, то верхнюю губу, слегка прикусывал и тут же зализывал, проводил по шершавой поверхности моего языка, кончиком ласкал ребристое небо, задевал десны. Я уже собрался снова перевернуться, подминая под себя Малфоя, но внезапно внизу в гостиной раздался громкий повелительный голос Кингсли, усиленный Сонорусом:
— Поттер, Малфой, немедленно хочу вас видеть у себя в кабинете! Обоих! И потрудитесь объяснить, почему вас нет в двенадцать часов дня на работе!
Сначала мы так и замерли, сжимая друг друга в объятьях, потом Драко отстранился, потершись носом о мою еще влажную щеку, сказал, глядя в глаза:
— А может ну ее, к Мерлину, эту работу? Пойдем в душ.
И я про все забыл. Мне ничего не было нужно, кроме этой дерзкой улыбки, гибкого тела и весело сверкающих глаз. Я был настолько счастлив, что хотелось летать…
Драко
Если бы мне кто-то сказал пару-тройку лет назад о том, что Поттер умеет делать потрясающий минет, я бы не поверил, и в лучшем случае просто посмеялся над этой «шуткой». Но сейчас у меня просто не было не только слов, но и вообще никаких мыслей.
Сначала я не понял, почему Кингсли в доме у Гарри, потом дошло, что голос разнесся из камина в гостиной. Меня захлестнули противоречивые чувства: с одной стороны жуткая ситуация в Аврорате, злой Кингсли, то самое убийство. А с другой стороны Гарри: горячий как огонь в печи, сладкий как вода в жаркий полдень…
— А может ну ее, к Мерлину, эту работу? – непонимание в глазах сменяется веселыми искорками. – Пойдем в душ.
Схватив его за руку, я буквально стянул его с постели, и побежал к ванной. Уже совсем у двери я прижал его к стене, целуя изо всех сил. Снова отстранился, оценил немного сумасшедший взгляд сверкающих глаз, весело хохотнул и втолкнул его в душ. Включил воду, и начал ожесточенно протирать его и свое тело с помощью губки, которую нашел на полке. Он отфыркивался, хихикал от щекотки по ребрам, возбужденно вздыхал, когда я прошелся по его животу и внутренней стороне бедер. Он весь был как будто из оголенных нервов, извивался под моими неторопливыми поцелуями, бесстыдно терся об меня стоящим членом, громко застонал, когда мои пальцы прошлись вверх-вниз по нему. В его глазах пылало пламя чистой страсти, такого я еще не видел ни у кого. Ни один человек так открыто не отдавался этому пламени. Только Гарри – и от этого я сходил с ума. Он буквально обвился вокруг меня, вжимаясь ртом в мои губы, целовал в ответ, стонал, толкался в мой сжатый кулак, и когда он был уже совсем на грани, почему-то отстранился и прошептал, глядя в глаза:
— Хочу тебя… прямо сейчас… внутри.
Я потерял голову, схватив его, аппарировал в спальню, на кровать, целовал его, оставляя багровые отпечатки засосов. Его кожа, все еще в капельках воды, пылала от жара возбуждения. Я обвел языком основание его члена, мягко лизнул налившуюся кровью головку, невербально призвал охлаждающий гель из аптечки, выдавил на пальцы и ввел один в судорожно сжавшийся вход, круговыми движениями двигая им внутри. Немного погодя, когда Гарри привык, я медленно ввел второй палец, мягко подготавливая его, жарко целуя в припухшие открытые губы. Потом присоединился и третий палец, Гарри уже сам насаживался на них, вскидывая бедра навстречу.
— Давай, Драко, возьми меня, — простонал он, совершенно не понимая, что этим сносит мне последние остатки разума. Я отвлек его поцелуем, налив гель на ладонь, растер по члену, одним плавным движением входя в жаркую глубину сжимающихся мышц. Гарри ловил ртом воздух, сжал до синяков мое запястье, в глазах плескалась боль. Я медленно входил в него, уговаривая его, что скоро совсем не будет больно. Немного изменил угол проникновения — и Гарри застонал в голос, уже не от боли, а от наслаждения. Он обхватил мою талию ногами, подаваясь навстречу моим ускоряющимся толчкам, зарывался пальцами в мои волосы, лихорадочно целовал, а мне оставалось только сходить с ума от его стонов, подернутых дымкой возбуждения глаз, от его невозможно жарких и узких мышц, с готовностью обхватывающих мой член. Я понял, что уже на грани, взял его руку, переплетя пальцы, увеличил скорость толчков. Гарри стонал, выгибаясь на каждом толчке, открываясь еще дальше для проникновения. Мир разлетелся на миллионы разноцветных осколков, впивающихся во все тело, я задыхался от переполнявших меня чувств, вихрь магии окутал нас обоих, я смог только прошептать пересохшими губами:
— Мой… Гарри…
_________________
*колокол на колокольне «Нотр дам де Пари», самый громкий в мире
========== Глава 6 ==========
Гарри
На следующий день мы проснулись практически одновременно в семь утра. Малфой, сонно глядя на меня из-под одеяла вяло пробурчал: «Дбр… тр…». Я, напялив шорты и футболку, пошел готовить завтрак, а Малфой направился в душ, забавно шлепая босыми ногами по холодному паркету, душераздирающе зевая и потягиваясь.
Пока я готовил омлет с томатным соусом, пока засовывал еще не прожаренные гренки в тостер, пока тер сыр, Малфой успел оглядеть мою гостиную, неопределенно хмыкнув, отправился на задний двор. Побывав на чистой дубовой веранде, шикнул на кота, впустив того в дом, залез в кладовку, пару раз чем-то явственно гремел, что-то уронил себе на ногу, охнув на весь дом: «Уй!… Твою Моргану!» И наконец, через десять минут с царственным видом вплыл на кухню. Громко подвинув стул, он уселся за стол, зашуршал новой газетой, которую только что принесла утренняя сова. Я, не оборачиваясь, подвинул к нему кружку кофе, сам продолжая резать лопаткой омлет и класть на тарелки, щедро поливая томатным соусом сыр. Потом подал ему тарелку с вкусно пахнущим омлетом и сел напротив по-хозяйски расположившегося на удобном стуле Малфоя.
Я почувствовал быстрые взгляды, которые бросал на меня Драко поверх газеты, но не стал поднимать свои глаза, наблюдая его смятенный вид из-под полуопущенных ресниц. За все утро мы не сказали друг другу ни слова. И Малфой явно нервничал от недомолвок, которые были между нами. Я же, полностью удовлетворенный замечательным завтраком, вкусным кофе и свежим утром, преспокойно допивал свой напиток, блуждая взглядом по обоям за спиной Малфоя.
Удивленный выдох вывел меня из глубокой задумчивости. Малфой с напряженным выражением лица рассматривал статью в газете, весь уйдя в процесс чтения. Дойдя до конца страницы, он сложил газету, откинулся на спинку стула и, прикрыв веки, начал массировать виски кончиками пальцев, будто его голова раскалывается, как после сложного рабочего дня. Потом пробурчал что-то похожее на «чертова Грейнджер, в каждой бочке затычка», стремительно поднялся и исчез из кухни, оставив после себя четкий запах волнения. Одним взмахом волшебной палочки я очистил посуду и стол, другим – отправил все по своим местам. Заразившись малфоевским волнением, я пролистал газету на ту самую статью, и в глаза бросился кричащий заголовок: «По делам бывших Пожирателей заведены новые смотры». Это было интервью Гермионы Уизли. Ругнувшись про себя, я отправился наверх. Навстречу мне уже выходил Малфой, на ходу завязывающий шейный платок. Промчавшись легкой тенью мимо меня, он через секунду уже был в прихожей, натягивая свои туфли. Я немедленно призвал одежду из гардероба, через пару секунд стоял рядом с ним, поправляя мантию. Малфой так же стремительно вылетел из дома, собираясь аппарировать, но был остановлен мной, ухватившимся за его руку.
