Но больше, чем «изменения в голосе», его волновало то, что он – главный. Главный чего? Кого? Кто он? Кто эти люди и что они несут? Опять же – куда и кому? Остаток дня Юрию Николаевичу показался бесконечным. Шли почти молча, время от времени останавливаясь на короткий отдых.
– Слышь, Василич, как ты кумекаешь, мы туды идем, или же заплутались?
– Слышь, Василич, а когда мы придем?
– А нас точно покормят, а, Василич?
– А денег точно дадут, а, Василич?
Ни на один из вопросов у Юрия Николаевича не было ответа. И тогда он сказал:
– Ой, товарищи, помолчите, а? Голова трещит – сил нет.
И тут же кто-то спросил:
– Слышь, Васильич, а что такое товарищи?
Глава 4
Наконец воздух начал свежеть, жара спала – стало легче дышать, а Юрий Николаевич до сих пор и понятия не имел, что за драгоценный груз они несут.
Мужики поначалу казались чуть ли не на одно лицо, наверное, из-за того, что все с бородами, но вскоре учитель понял, что они различаются, и не только ростом, фигурой, походкой, голосом, но и носами, глазами, ушами, волосами… Учитель даже подивился своему первому, совершенно глупому впечатлению о схожести этих людей. Ну как можно было не заметить хотя бы особо ярких деталей: у одного нос так приплюснут, что почти сливается со щеками, у другого – напротив, похож на нос Буратино, у третьего рот скособочен, у четвертого – оспины на лице, и, наконец, у пятого такие огненно- рыжие волосы, что кажется, еще немного, и вспыхнут на солнце.
Отужинав хлебом и квасом, стали собираться на боковую. Примостившись на мягкой траве, Юрий Николаевич вдруг увидел, что несколько мужиков, собравшись поодаль в кучку, что-то разглядывают, недоуменно пожимают плечами.
«Не выронил ли я ненароком смартфон?» – пронеслось в голове у Юрия Николаевича. Полез в карман – и точно! Нету смартфона!
Моментально вскочил, подбежал к мужикам.
– Эй, что там у вас?
– Да вот, Васильич, – сказал парень с огненно-рыжей шевелюрой, вертя в руках гаджет. – Стоим и кумекаем, что это может быть.
– Это мое! – почти закричал Юрий Николаевич, и протянул руку к смартфону.
– Так че это тако-то, а, Васильич?
– Игрушка это. Заморская. Дочери подарок. А теперь – на боковую. Завтра рано вставать!
Вскоре со всех сторон послышался переливистый храп. А вот у Юрия Николаевича сон пропал. Он лежал и смотрел в почти черное небо с мириадами мигающих звезд.
«Что скажешь, Вселенная? – думал он, – Что я должен сделать, чтобы вырваться в свое время? Осознать, что где-то поступил не так? Совершить подвиг? Помочь кому-то в сложной ситуации? Кого- то спасти?»
Вселенная молчала.
«Только без паники, – приказал он себе. – И тут же вспомнились слова: «Делай, что должно, а там – будь что будет».
Вскоре усталость дала о себе знать, учитель повернулся на правый бок и почувствовал, как блаженная дрема охватывает его.
Глава 5
К счастью, уснуть Юрий Николаевич не смог. Лежал, думал, и вдруг услышал за спиной, тихий голос.
– Миха, а Миха, спишь? – похоже, говорил коротконосый. – Не-а, не идет сон, хоть глаза зашивай! – а это точно бас длинноносого.
– Слухай сюда! Я все же решил, Миха, не Васильич это, не-а!
– Почто так считаешь?
– Дак сам посмотри: игрушка у него ненашенская, я таких не видывал. Это – раз! Про дочь что-то кумекал – так ведь нет у Василича дочери. Это два. А ежели бы была дочь – чего бы он эту игрушку с собой таскал? Ну, про голос уже говорили: голос другой стал. Но разве, Миха, бывает так, чтоб человек по нужде сходил – и тут же голос изменился? Странно все это… И это – три.
– Хм… и правда, что-то не то. Слышь, я про игрушку: може он ее у моряка какого купил?
– Прям! Мы что с ними, чаи распивали, с моряками-то ентими? Взяли груз – и потащили. И ни с каким моряком он не балакал – точно говорю!
– А ведь правда…
– И еще, Миха это то, что Василич-то ничегошеньки не знает! Сходил по нужде – и все забыл!
– Точно!
– А еще, Миха, слова какие-то ненашенские говорит. Это, помнишь… Това… Това… Ну, типа товара какого-то! В общем, не Васильич это, не-а!
– Кто же тогда?
– Кто-кто – бес!
– Прям, бес! По виду-то не скажешь!
– Это только так кажется. Потому что бес-то внутри него, вот он ничего и не помнит.
– А когда вселился-то, ну это, бес?
– Че, сам не понимаешь? Когда по нужде ходил.
– А, ну да…
Юрий Николаевич еле сдерживался, чтобы не расхохотаться, слушая такую белиберду, но спустя несколько минут ему стало не до смеха.
– И что теперь?
– Ну что-что, душить придется.
У учителя похолодело в спине.
– Батюшки! А душить-то зачем?
– Так опасно с бесом-то идти. Мало ли что. Бес он и есть бес. Чего гляди, и в нас вселится, и мы бесами станем. Или заведет куда-нибудь.
– Может, все же повременить?
– Не стоит. Дело серьезное.
– А как будем… это…
– Как-как, нос и рот ему зажмем, пока все спят, вот и задохнется.
«Просто средневековье какое-то», – подумал Юрий Николаевич и приготовился сражаться за свою жизнь.
– Нет, постой, а че остальным-то скажем? Придушили?
– Ты че, дурак? Скажем, помер во сне, вот и все.
– Нет, постой. А может, лучше еще подумать, потом душить.
– Ты че? Мой отец говаривал: сделай сначала одно дело, потом берись за другое. Придушим, потом спокойно подумаем. Ну что, начинай!
– А че я-то? Ты придумал, ты и начинай.
В следующую минуту Юрий Николаевич увидел, как к его носу приближается огромная ручища. Схватил злоумышленника за запястье, тот от неожиданности завопил дурным голосом. А учитель, вскочив на ноги, закричал:
– Полундра!
Народ зашевелился, занервничал.
– Че такое?
– Землетрясение?
– Бандиты?
– Проснуться всем! – скомандовал Юрий Николаевич. – И сесть всем, кто проснулся. Все проснулись? Итак, товарищи, только что было совершено покушение на мою жизнь!
– Как это, Васильич!
– А так. Задушить кое-кто хотел, уже лапищу свою протянул…
– Ниче себе!
– И че?
– А нитче! Хорошо, что я уснуть не успел! А теперь вопрос ко всем: кто считает, что во мне поселился бес, поднимите руки! Ну!
Ни одной руки. Только со всех сторон растерянное:
– Да ты че, Васильич…
– Кто задушить-то хотел?
– Кто хотел – тот знает. Значит, товарищи, слушайте меня внимательно! Если от кого-нибудь что-нибудь подобное услышу – пеняйте на себя!
– Да ни в жисть!
– А вот просьба у меня ко всем будет большая. Несчастье у меня случилось, товарищи…
– Че тако?
– Так вот, я уже говорил, что от перегреву голос другой стал. Но это-то ладно. Самое страшное – память потерял, вот что. Ничего не помню!
– Так разве тако бывает?
– Редко, но бывает. По наследству передается. Так вот, у меня же и бабушка, и мать, и отец, перегревшись, теряли память. Вон, Петрович знает. Точно, Петрович?
– Да я вроде бы… – растерялся Петрович.
Юрий Николаевич поднажал:
– Ну ты че, Петрович!
– Точно! Вроде так.
– Ну надо же, как он бывает-то…
– Не дай Бог память-то потерять… Бедный Васильич!
– А потому, товарищи, прошу помочь мне до прихода в место назначения все вспомнить. Отблагодарю каждого, стопудово! Попрошу хозяина жалованье за работу увеличить.
– Да коли так, то конечно!
– А теперь спать. Спать сколько спится. Рано не вставать. Отсыпайтесь все!
– Вот это дело, Васильич. А то силы уже на исходе!
И, как оказалось, учитель все правильно сделал.
Поверили мужики: перегрелся человек со всеми вытекающими отсюда неприятными последствиями. Стало быть, нужно помочь.
И уже утром Юрий Николаевич наконец-то узнал, кто эти люди, кто он, куда они идут и что несут…
Глава 6
Из дневника Вилены Агеевой.
