- И реалистичный, куда там 7G, - добавил Гершвин, спускаясь по лестнице. На улице он отправил СМС Морскому: "Надо общнуться по делу. Лучше вечером". Ответ пришёл через минуту: "ОК, в 18.00 в баре". Витёк тоже не любит лишних слов.

*

Морской сунул телефон в карман и вышел на балкон, где расположилась Вероника, только что вернувшаяся из музеев.

- В три схожу к следователю, - сказал он, - а в шесть нас будет ждать в баре Наум, хочет что-то обсудить по делу.

- А меня Корнеев вызвал на завтра, - Ника потянулась. - Может, что-то узнаю для расследования. Кстати, как мы решим вопрос с монастырём, Витя? - она поднялась и вернулась в гостиную. - У меня насчёт него самые серьёзные опасения. Можешь себе представить, какая очередь выстроится в воскресенье к источнику? И террористы тоже это понимают и могут выпустить вирус именно туда.

- Я тоже об этом думаю, - Виктор расположился в кресле, закинув ноги на низкую, обитую бархатом подставку. - Да и воду для свячения куличей на всенощной скорее всего возьмут из источника. Значит, в монастыре "время икс" - это субботний вечер, до начала всенощной службы... А монастырская гостиница заполнена до понедельника. Дома паломника там нет. Я велел ребятам раскинуть палатку в лесу у стен обители, но это не гарантирует полного контроля над ситуацией. А если мы начнём торговаться и предлагать любые деньги за подселение новых постояльцев, то можем привлечь ненужное внимание и спугнуть террориста. Я ведь не исключаю, Ника, - нахмурился Морской, - что он или они могли остановиться именно в монастырской гостинице; заблаговременно позаботились о бронировке места. Там до источника рукой подать.

- Да, тут главное - не спугнуть. Остальные объекты уже взяты под контроль, - Вероника сбросила домашние туфли и устроилась с чашкой кофе на широченном подоконнике. - А монастырь практически не защищён. И если мы спугнём хоть одного террориста, он улизнёт и выпустит вирус в другом месте. Репутацию Ивана Игнатьевича перед выборами мы спасём, а вспышку эпидемии прозеваем.

- По этой причине я пока решил не сообщать о вирусе Корнееву и Перову, - потёр подбородок Виктор, - если эти Коломбо и поверят нам, то начнут действовать с грацией асфальтового катка. И опять-таки спугнут террористов. Я ничего плохого не могу сказать о майоре полиции и майоре юстиции...

- Неужели? - поддела его Вероника.

- Ничего плохого о них не скажу, - продолжал Виктор, - но они отнюдь не сильны в многоходовых комбинациях и хитрой стратегии. Добросовестные, весьма сметливые, хорошие служаки, но не стратеги.

- Витя, а ты читал Акунина? - Вероника перелистывала взятую накануне из шкафчика буккросинга книгу в потёртом бумажном переплёте, "Пелагия и Чёрный монах". - Вот эту, - она перебросила книгу Виктору. Морской поймал томик на лету, пролистал.

- О Пелагии не читал, - ответил он, - только фильм смотрел, что-то о собаках... а что?

- Меня эта книга навела на мысль о том, как можно внедриться в монастырь и в субботу проследить за источником, не привлекая ненужного внимания.

- С этого места подробнее, - обратился в слух Виктор.

- Герои книги несколько раз переодевались по ходу действия в монашеское облачение, чтобы беспрепятственно проникать в островной скит, пугать горожан и вести расследование. Как думаешь, сможем ли мы раздобыть 2-3 комплекта монашеской одежды?

- Запросто, - ответил Виктор, - дело пяти минут. То есть, ты хочешь внедрить наблюдателей в монастырь под видом иноков?.. Что, нет? - переспросил он, увидев, как Вероника с улыбкой качает головой. Потом догадался, к чему она клонит, и вскочил:

- Нет. Ну уж нет. И не думай. В монастырь пойдут мои бойцы. Выкинь из головы!

- У твоих ребят на лбу написано, что они - именно бойцы, и никакое облачение не сделает из них убедительных монахов, - возразила Ника. И добавила цитату из книги Акунина:

- Кукулус нон фацит монакум, или "не всякий, кто в куколе - монах".

- Но почему ты?!

- Я столько раз прибегала к маскараду в своих расследованиях, что смогу изобразить кого угодно. И ты в юности блистал на сцене и выигрывал театральные конкурсы. Да и Науму пару раз приходилось переодеваться - в бомжа и бывшего зека с таёжной заимки. Комар носа не подточит!

- Я тебя не пущу, - упрямо нахмурился Морской. - Это безумие. Я уже устал терять любимых людей!

- Это не опаснее, чем было на болотах, - возразила Вероника, - но я оттуда выбралась без царапинки.

- Если бы я знал, чем может обернуться твоя поездка в Новоминскую...

- Не пустил бы? - спросила Ника. - Витя, всегда самое главное - иметь мозги. Если действуешь с умом, то и через минное поле пройдёшь, не задев ни одного проводка. Я так и делаю: всегда задействую мозг. Да и потом, я же там буду не одна, - улыбнулась она. - А с такими рыцарями, как ты и Наум, я буду как за каменной стеной, - она обняла Морского, а Виктор только кривовато усмехнулся в ответ:

- Я боюсь, Ника, что ты по своей природе сочтёшь зазорным прятаться за наши спины и опять рванёшь очертя голову. Да и какой из тебя монах? - он слегка отодвинул от себя Веронику и провёл руками по ее фигуре, задержав ладони на груди и бёдрах девушки. - Думаешь, что ряса все это скроет?

- Витя, ты отстал от жизни. Есть много способов визуально изменить фигуру так, что и родная мать не узнает.

- И все равно я против.

- Тогда придумай что-нибудь лучше, только помни, что время у нас ограничено.

*

"Да, нечасто у нас бывают такие именитые гости, - думал следователь Корнеев, заполняя "шапку" протокола опроса свидетеля и глядя на сидящего перед ним в непринуждённой позе Виктора Морского. Невысокий худощавый молодой человек в джинсах, водолазке и кожаном жилете выглядел очень скромно и совершенно обыкновенно, но это был сам Витька-Святоша, будущий мэр Краснопехотского и некоронованный хозяин своей области. - Совершенно не пыжится, как Лапин; не такой царственный, как Гершвин - но все равно внушает уважение!"

Морской явился минута в минуту в 15.00. Он не выказал никакого недовольства по поводу вызова в прокуратуру и не козырял тем, что его оторвали от важных дел или отдыха. После усыпанного стразами фанфарона Леонида Виктор производил хорошее впечатление. Морской пришёл в прокуратуру пешком. Перов увидел в окно, как олигарх лёгкой походкой пересекает "зебру", и негромко заметил:

- Да, Костя, этому не нужно пыль в глаза пускать и на машине фестивалить, все и так знают, кто он такой.

В коридоре у Морского зазвонил телефон, и олигарх коротко бросил в трубку: "Ясно. Перезвони позже. Я занят" и вошёл в кабинет.

Присмотревшись к нему, Корнеев и Перов поняли, что у Морского есть качество, которого нет у Лапина, Гершвина и Янина - спокойная уверенность в своём превосходстве, властная харизма и прирождённое лидерство. И перед этим скромным парнем следователь и оперативник сразу почувствовали себя на вторых ролях. И удивительно - у них даже мысли не возникло о том, чтобы побороться с Морским за главенство в этом кабинете.

Морской спокойно поведал о том, что в Синеозерск приехал затем, чтобы отдохнуть в дружеской компании перед грядущими выборами. Далеко уезжать он не хотел, чтобы в случае форс-мажорной ситуации прибыть в Краснопехотское незамедлительно. Также он хотел показать достопримечательности Синеозерска своей подруге Веронике Орловой, которая взяла накопившиеся отгулы у себя на работе. Гершвина и Дольскую он знал сравнительно недавно, около года, но в прошлом году Наум Моисеевич оказал ему помощь в одном сложном и деликатном деле. "Вы ведь об этом тоже наслышаны", - заметил Морской, увидев на столе у следователя брошюру, прошлогодний спецвыпуск "Невского Телескопа" с подборкой "Пешки в чужой игре", которую Корнеев взял в библиотеке, где работала его жена. Гершвин и Дольская приехали в Синеозерск позже и случайно оказались их соседями в гостинице. "Просто это - самая респектабельная гостиница Синеозерска, - улыбнулся Виктор, - а Наум Моисеевич всегда выбирает самое лучшее, так что неудивительно, что мы встретились".