— Наверное, они все передумали и пошли гулять, — предположил Карен. — Суббота же.

— Тогда почему на дорогах пусто? — спросила я. — Куда все делись?

— А вон кто-то! — Карен указал рукой назад.

Я обернулась. По улице вверх ехала машина. Когда она промчалась мимо, я успела заметить парня и девушку, зажатых между теликом и вещами. Машина с визгом свернула за угол и вылетела на трассу, ведущую из города.

Следом пролетел грузовик с несколькими детьми в кузове. Дети со всей силы держались за борта, когда грузовик занесло за угол, а затем он также уехал в сторону трассы.

— Эти люди нарываются на штраф, — заявил Карен.

— Да. Лишь полицейских тачек чего-то не видно, — ответила я. — Исключая ту.

Я указала на голубую машину, припаркованную у обочины. Хотя, не совсем припаркованную.

Передние колёса тачки стояли на тротуаре, задние — на проезжай части. Другие тачки расположились под странными углами. Через опущенное окно одной машины голосило радио.

Они выглядели так, будто их припарковали спешно — а затем кинули. Странное покалывание моей кожи усилилось.

— Что здесь такое происходит?! — спросила я. Затем взмахнула рукой: — Глянь на те дома.

Мы зашли в наш район, и почти в каждом доме двери были раскрыты нараспашку. Они раскачивались под порывом ветра и стучали об стены. Никто не выходил их закрыть. В одном дворе валялась садовая газонокосилка и громко гудела. Никто не выходил её выключить. В конце подъездной дорожки валялся мотоцикл, его двигатель трещал. В воздухе витал тёмный дым. Никто не выходил его затушить.

— Сечёшь, что это означает? — спросила я. — Никого вокруг.

— Да. И такое чувство, словно все ушли спешно, — согласился Карен.

Я почувствовала, как моя спина покрылась холодом. Я заметила, что у Карена дрожат губы. Это то и напугало меня больше всего. Я ведь всегда всего пугаюсь и вижу кошмары ночами. Только не Карен.

Раз уж и он напуган, выходит, дело фигово. Я оглянулась. Дедайтов не было. Однако и людей тоже не было. Мы поторопились через улицу к следующему кварталу.

Дома были похожи — покинутые.

Мы свернули за угол — на наш квартал — и побежали.

— Не переживай! — выдохнул Карен. — Должно иметься объяснение этому!

<<Конечно же, — подумала я. — Но вот какое?>>

Глава пятая

Мы разделились на середине квартала. Карен помчался к своему дому, я — к своему, через дорогу.

Наша машина стояла на подъездной дорожке. Входная дверь была закрыта.

<<Всё хорошо! — подумала я. — Родители дома. Сейчас я выясню, что происходит>>.

Ворвавшись в дверь, я остановилась в прихожей.

— Мамуля! Папуля! — закричала я. — Я дома! На улице непонятная жуть происходит!

Я замолкла, переводя дыхание.

<<А что у нас так темно?>> — удивилась я.

Свет в коридоре был выключен.

Точнее, он был выключен везде.

— Привет! Мама? — крикнула я. — Папа? Зарина?

Мой голос эхом разошёлся по пустой прихожей. Никто не ответил.

Моё сердце ёкнуло. Я похолодела.

<<Они должны быть дома, — думала я. — Тачка же тут>>.

Я подпрыгнула, услышав чей-то голос. Доносился он из гостиной в передней части дома. Телик!

<<Вот где они, — подумала я. — Собрались вместе и смотрят телевизор в гостиной>>.

Я поспешила в зал по коридору и заглянула в проём двери. В зале свет тоже не горел. Исключая экран телика. Его свет мерцал и откидывал по всему залу разные тени. Мои предки и Зарина сидели на диване. Перис, моя собака, свернулась на ковре перед ними.

По телевизору какая-то тётка демонстрировала всем какие-то таблетки.

— Уважаемые телезрители! Попробуйте наши новые витамины Энергетик-Экстра в таблетках и дайте жизни мощный толчок! — проголосила она. — Уверяю, за неделю ваши кости будут крепче в 10 раз!

Я нахмурилась. Телемагазин?

Родители никогда не глядят подобное. А Зарине вообще одни мульты давай.

— Ау, я дома! — крикнула я. — А что вы без света сидите?

Я дотянулась до выключателя и включила свет. И в ужасе завопила.

***

Я потрясённо уставилась на отца.

Его глаза были белыми, а губы серыми. Поблёкшая кожа обрамляла его лицо. Глаза мамы были такими же, как и губы.

Сгнившие руки лежали на коленях.

Зарина тупо уставилась на меня и хихикнула, раскрыв рот и облизав губы. По подбородку текла струйка тёмной слизи. Белые глаза вылезали из орбит. Серая кожа была местами облезшая, показывая кости лица. Перис лишилась своей шерсти. Голая кожа стала серой, как у остальных.

Дедайты. Все дедайты. Я зажмурилась со всей силы и помотала головой.

<<Это не может быть правдиво! — сказала я себе. — Они в гриме. Они в серой краске. Это какая-то шутка. Действительно омерзительная шутка>>.

— Это не смешно, — выдавила я.

Мне не ответили. Затем отец неторопливо повернул ко мне голову и захихикал.

— Ааааааа! — вскрикнула я.

Отец произнёс мне:

— Мы сожрём твою душу! — Он поднял гнилую руку и указал на меня.

Моё сердце усилило ритм. Рот пересох, ноги дрожали.

<<Это не шутка! — поняла я. — Всё же дедайты существуют! Как-то так вышло, что “Город зловещих мертвецов” стал реальным!>>

И в этом реальном городе жила я!

Вот почему бешено ехали тачки и автобус. Люди старались спастись.

Вот почему опустел магазин.

Хозяин бросил его. Он не успел прихватить деньги. Это объясняло пустые дома и раскрытые входные двери. Оставленные тачки.

Брошенные мотоцикл и садовая газонокосилка. Все удрали.

Спаслись, убежав. Ведь город захватили дедайты! Только я понимала, что спастись смогли не все. Многие обратились в зловещих мертвецов. Как мои родные. Перис вдруг зарычала и прервала мои ужасные мысли. Я глянула на неё. Синяя слюна стекала из её пасти, а зубы стали заплесневелыми. Она гладала кость. Кость, с которой свисали ошмётки плоти. Я чуть не сблеванула. Неужели кость человеческая? Перис, жадно рыча, прижала кость одной лапой и, содрав с неё внушительный кусок мяса, втянула в пасть. Мой живот свело. Перис заворчала и, как мне померещилось, хихикнула. Но ведь собаки не умеют хихикать.

Родители и Зарина повернули головы в мою сторону и уставились зловещим взглядом.

Они втроём встали с дивана. Перис тоже встала.

Мама указала на меня синей рукой и произнесла:

— Мы сожрём твою душу! Хи-хи-хи!

— Хи-хи-хи-хи! Хи-хи-хи-хи! — вторили папа и Зарина.

Перис рычала. А затем они вчетвером начали подступать ко мне.

***

— Нет! — заорала я.

Я не хотела в это верить, но правда была такой: мои предки намеревались прикончить меня и обратить во зло! Теперь они были дедайтами. Хихикающими дедайтами. И они хотели забрать мою душу!

— Неееееееееееет! — опять заорала я.

Отвернувшись от них, я ринулась через прихожую к парадной двери.

Выбежав на улицу, я поскользнулась на мокром крыльце. Перекувыркнувшись на ступенях, я тяжело упала спиной об асфальт.

— Мы пожрём твою душу! — послышалось около меня.

Очень близко.

<<Какие шустрые дедайты, — подумала я. — Но это не мои родители, это кто-то другой>>.

Я вскочила на ноги и огляделась. В соседском дворе стояла миссис Брэдли и, подпрыгивая, смотрела на меня через ограду. Её кожа была серой. Белые глаза сверкали.

— Все они дедайты! — завопила я и ринулась по тротуару вниз.

Впереди появилась толпа дедайтов; они торопились ко мне. У той, что шла впереди остальных, изо рта стекала обильная пена. Я моргнула. Я узнала её. Дедайт из фильма!

— Карен! — завопила я. Я ринулась через дорогу к его дому. — Дедайты захватили целый город! Мы должны бежать!

Я вскочила на его крыльцо и ворвалась в дом.

— Карен! — кричала я. — Карен!

Карен вышел из комнаты. Он стоял в конце коридора и смотрел на меня.

— Хи-хи-хи! — засмеялся он и облизал свой рот. Его лицо покрылось серостью. По подбородку стекала слюна. Он опять засмеялся: — Хи-хи!