– Простите, Анастасия Михайловна, можно вас на минутку?

Так как вокруг толпились зеваки, я сочла за благо отойти в сторону. И тут же поняла, куда меня приглашают. Чуть поодаль припарковался черный «Мерседес», возле которого стоял мужчина.

На вид ему было лет сорок пять, высокий, крупный, но лицо приятное, симпатичный. Короткие темные волосы, смешливые темно-карие глаза, на губах улыбка, делающая его почти милым. Помимо воли скользнула мысль: вот у таких улыбок самые острые зубы.

И не стала обманываться, нахмурившись, решила, что играть в дружелюбие в отличие от него не буду.

– Добрый день, Анастасия Михайловна, – мужчина протянул мне руку, – Звягин Евгений Леонидович.

О как. Честно сказать, не ожидала, что удостоюсь такой чести. По крайней мере, вот так лично и с уважением.

Пожав мне руку, мужчина спросил:

– Можем мы поговорить?

Покосившись на его автомобиль, я растянула губы в улыбке.

– Если только в кафе.

– Не вопрос, – он даже руки вперед выставил.

Небольшая кофейня нашлась неподалеку. Мы разместились за столиком в углу, сделав заказ, Звягин улыбнулся, внимательно меня разглядывая.

– Знаете, вы мне сразу понравились, – заметил, вызвав легкое удивление.

– Мы с вами даже не знакомы, – ответила ему, Евгений Леонидович кивнул.

– Я видел вас с Шиловым. Присматривал за ним, знаете ли, из личных побуждений.

Эти слова вызвали невольную усмешку.

Потом Звягин добавил:

– Я ему даже говорил, что нашел он вас на свою погибель.

Не знаю, почему, но в этот момент я вспомнила фотографии и уставилась на мужчину, надеясь, что он не заметил моего напряжения.

– В том плане, что после такой, как вы, другие женщины уже не котируются, – мягко улыбнулся Звягин, заставив почти облегченно выдохнуть.

Хотя спорный момент, не пытался ли он таким образом увидеть мою реакцию, потому и использовал столь провокационные обороты.

– Вы про это хотели поговорить? – поинтересовалась я несколько язвительно. Он усмехнулся.

– Нет, конечно, нет.

Тут нам принесли чайник и чашки, Звягин разлил чай. Я свой не торопилась пить, обхватив чашку, грела руки.

– Не будем отнимать друг у друга время, – кивнул Евгений Леонидович. – Судя по вашей реакции на мое имя, вы знали о моем существовании… И полагаю, для вас не секрет, что многие склоняются к тому, что убийство Шилова – моих рук дело.

Я продолжала молча на него смотреть, ожидая продолжения. Впрочем, примерно догадываясь, о чем оно будет.

Звягин, вдруг перегнувшись вперед, опираясь на локти, уставился прямо мне в глаза.

– Я не буду пытаться убедить вас в том, что это был не я, – сказал, таки сумев выбить из колеи, – потому что, сами понимаете, доказательств своей непричастности предъявить не могу.

– Но это, конечно, не вы, – усмехнулась я. Мужчина тоже усмехнулся.

– Не я. Не прошу верить на слово, но, Анастасия Михайловна, как-нибудь просто поразмышляйте на эту тему. Задайте себе вопрос: если не Звягин, то кто еще мог на такое решиться? И главное, зачем?

Выпрямившись, Евгений Леонидович сделал небольшой глоток, я же сидела, переваривая услышанное. А ведь в чем-то он прав. Его обвиняют, потому что мужчина имел мотивы и возможности, но если это не он, значит, у Шилова был еще один враг, который сумел ловко свалить убийство на другого человека. Но смерть Андрея должна быть ему в чем-то выгодна.

Нахмурившись, я откинулась на спинку стула и спросила:

– А при чем тут, собственно, я?

Звягин пожал плечами:

– Уже почти ни для кого не секрет, что вы его единственная наследница… Скажите, Анастасия Михайловна, насколько хорошо вы были осведомлены о делах Шилова?

– Я вообще о них ничего не знаю.

– Не интересовались, или Шилов не желал распространяться?

– Я не интересовалась, а он не желал, – отрезала я, вызвав улыбку Звягина.

– Что ж, тогда позвольте, я вас просвещу.

– А это имеет смысл?

– Возможно, – сделав еще один глоток, Евгений Леонидович отставил чашку и заговорил. – Шилов в Питере был далеко не последний человек. Своего положения он сумел добиться в основном за счет того, что вовремя завязал с криминалом и сумел затесаться в друзья к власти. В друзья, само собой, неофициальные, потому что бандит в глазах граждан, даже если он бывший, все равно всегда бандит. Шилов сумел зарекомендовать себя, а потому занять высокое положение. Но время идет, и всегда появляются те, кто желает побороться за ту или иную сферу влияния. Однако Шилов был достаточно умен и прозорлив, он следил за ситуацией и вовремя… – Звягин на мгновенье задумался. – Скажем так, он собирал некоторую информацию о тех, кто, на его взгляд, мог скинуть Шилова с его места. Власть имущие в этом ему помогали, потому что им, сами понимаете, выгодно держать всех у ногтя. На момент гибели, Анастасия Михайловна, – Звягин снова перегнулся ко мне, – у Шилова, предположительно, были собраны внушительные компроматы на очень многих людей нашего славного города.

– И на вас? – почему-то прошептала я.

– И на меня. А теперь смотрите, что мы имеем. Шилов умирает, и все эти люди, само собой, хотят получить бумаги. Если те не оказались в руках друзей Шилова, конечно. В любом случае, поискать стоит, как считаете? А кто в этом может помочь, догадываетесь?

Я догадывалась. Более чем догадывалась. И мысленно прокляла Шилова, пожелав ему гореть в аду. Это что, своеобразная месть? Он же прекрасно понимал, что меня ждет. Поэтому и не оставил ничего матери, избавив ее от столь пристального внимания криминальных авторитетов нашего города, прячущихся под личиной добропорядочных бизнесменов?

Тяжело выдохнув, я потерла виски. Звягин попивал чая, не торопя меня.

– И чего вы хотите? – спросила я наконец.

– Вы не в самом выгодном положении, Анастасия Михайловна, – заметил он, как будто я этого не поняла. – Люди, желающие получить компромат, не всегда доброжелательны, а некоторые могут применить силу. Я предлагаю вам защиту.

– В обмен на что? – усмехнулась я. Меня сыром в мышеловке не заманить.

– На бумаги, – он вновь улыбнулся, – я хочу все бумаги, которые мы сможем найти.

Я усмехнулась, вновь откинувшись на спинку и запустив руку в волосы.

– А что вам мешает потом самому меня закопать в ближайшем лесочке? – спросила, не удержавшись.

– Логичный вопрос, – кивнул Звягин, – бумаги на меня останутся у вас. В качестве залога вашей безопасности.

Мы немного посверлили друг друга взглядами.

– Я могу взять время на обдумывание?

– Конечно, – кивнув, мужчина подозвал официанта и попросил счет. Вытащив купюру, положил на стол, встав, заметил: – Только не затягивайте с решением. Ради собственной безопасности. Всего доброго, Анастасия Михайловна.

Накинув на плечи пальто, Звягин покинул кафе, а я уставилась в стену.

Я смотрела на эту стену, словно надеясь, что она, как в старой советской комедии, поплывет и откроет мне портал в прошлое. Где Шилов жив и здоров. И я сама его, блин, убью.

Господи, что за бред? Я обычная ничем непримечательная девушка. Серая мышка в сером Питере. Со мной просто не может такого произойти. Сколько их, этих криминальных авторитетов, свалится сейчас на мою голову?

И Звягин прав, не все будут доброжелательны. Да и тот так себя ведёт до поры, до времени. Но неужели они и впрямь считают, что я могу привести их к компромату?

Я перевела непонимающий взгляд на официанта, подошедшего забрать счёт. Вложив купюру, оставленную Звягиным, поднялась и, быстро собравшись, выскочила на улицу. Теперь все вокруг казалось подозрительным: каждый человек, идущий рядом, каждый автомобиль, притормаживающий на обочине. А если меня просто схватят, затолкают в салон и увезут?

Закусив губу, я вызвала через приложение такси. Только ехать решила не к родителям. Усевшись на заднее сиденье желтой “Шкоды”, я отправилась в центр, на квартиру Шилова. Сама не знаю, почему меня туда потянуло, благо, ключи так и валялись в сумочке.