Эти строки я начал печатать на компьютере в мае 2018 года, находясь под домашним арестом. Два месяца до этого – февраль и март я провёл в СИЗО, где компьютеров нет, и я вёл рукописный дневник. Эти ежедневные записи помогали мне выживать. Я выплёскивал на бумагу мысли, которые бушевали в моей голове. Мысли, которые были для меня чрезвычайно важны. Мысли, подумать над которыми раньше мне было некогда. Случившееся полностью перевернуло мою жизнь. Мне давно была известна народная мудрость: «От тюрьмы, да от сумы – не зарекайся». Однако никогда не думал, что для меня она станет реальностью. Теперь я хочу рассказать, как это происходит: сегодня ты законопослушный гражданин, а завтра – раз-два, и вмиг по чьему-то желанию превращаешься в преступника.
Я пишу эти строки, ещё не зная, каков будет финал моей истории. Но финал обязательно будет. Маховик уголовного дела не только запущен, но и набрал обороты. Меня обвиняют по статье, за которую мне грозит от 7 до 12 лет заключения. Возможны два варианта развития событий. Первый – меня надолго упрячут за решётку. Второй – я буду оправдан. Если подумать, можно предположить и третий, компромиссный вариант – условный срок. Но это сейчас для меня почти то же самое, что оправдание. Об этом я могу только мечтать. Потому что силы слишком неравны, и обвинение неумолимо ведёт меня к первому варианту. Развязка пока ещё далеко. Так что точка в этой истории будет поставлена не скоро.
Так уж совпало, что осенью 2017 года я начал работать над биографией одного из первых новосибирских астрономов – Ивана Наумовича Язева. Он преподавал в ВУЗах города с 1938 по 1948 год. Его научная карьера и работа резко оборвались – его обвинили в политических преступлениях 25-летней давности. Язеву довелось побывать и под арестом. Восьмого февраля 2018 года в Новосибирск из Иркутска должен был прилететь внук Язева, тоже астроном. Он приготовил важные документы из жизни своего деда, чтобы я мог продолжить работу. Но за три дня до его прилёта, пятого февраля я был арестован и оказался за решёткой. Так что смог ознакомиться с документами только через два месяца, выйдя под домашний арест. Теперь я глубоко почувствовал, что моя жизнь каким-то таинственным образом связана с судьбой этого педагога и учёного из прошлого. Не такого уж и далёкого прошлого. Ранее выпущенная небольшая книжка, рассказывающая про тернистый путь Ивана Наумовича Язева, называется «Риск прямого восхождения». По прошествии некоторого времени мне стало казаться, что её название подходит и к описанию моих злоключений.
С чего всё началось
Моя история началась 17 января 2018 года. Это был обычный рабочий день, среда. Только недавно в планетарии закончились шумные и хлопотные новогодние представления. Наступило затишье. Можно было выдохнуть и спокойно подумать о планах на следующий год. Этому способствовало и место, которое я выбрал себе для кабинета – на втором этаже, подальше от повседневной суеты. И тут мне сообщают, что в планетарий прибыла проверка. Непонятные люди вручили нам предписание, в котором был перечислен целый пакет возможных нарушений. Сначала они взялись за «мёртвые души», то есть людей, которые могли числиться в табеле, но не работать. У нас действительно имелись сотрудники, которые работали удалённо. Второе обвинение показалось немного смешным – дескать, вы тут проводите банкеты. Сразу стало понятно, откуда дует ветер. Действительно, не так давно коллектив планетария отмечал Новый год. Ну и что из того? В чём заключается преступление? (К счастью, корпоратив с участием работников мэрии уже был недоступен в системе видеонаблюдения – прошло более 20 дней. Хотя и в этом не было ничего преступного). Третье обвинение выглядело вообще абстрактно – неправильное оформление неких договоров. Я чувствовал, что на меня накатывается какая-то тёмная волна. Вспомнились неявные знаки, которые предвещали такое развитие событий. Я не придавал им значение. Считал, что делаю своё дело хорошо, оно достаточно важное и положительно воспринимается руководителями города, так что бояться нечего. Серьёзных нарушений закона за собой я не видел.
Новый новосибирский планетарий построен в 2011 году, когда отмечалось 50-летие полёта в космос Юрия Гагарина. Деньги на его строительство выделил федеральный бюджет. Часто планетарий называют Большим новосибирским, поскольку в городе есть ещё один планетарий в геодезическом ВУЗе. Мэрия Новосибирска предложила мне возглавить новое учреждение, что я после некоторых колебаний и сделал.
Особенность новосибирского планетария в том, что его прописали в городском департаменте образования. Планетарий стал учреждением дополнительного образования детей. Здесь организованы различные кружки, которые работают бесплатно, программы в звёздном зале школьники посещают также бесплатно. Для публики организованы платные сеансы по вечерам и в выходные дни. При планетарии работают: обсерватория, башня Фуко, научный музей, имеется кафетерий, парковая зона с познавательными сооружениями и тренажёрами, колесо обозрения, детский городок… Планетарии в других городах по большей части относятся к культуре.
Но всё это было неинтересно людям, нагрянувшим к нам в этот день. Примерно через час они добрались до второго этажа и явились в мой кабинет. Наверное, за это время можно было что-то спрятать, что-то почистить в компьютере, чтобы не дать им никаких зацепок. Но я даже не подумал сделать это, настолько был уверен в абсурдности происходящего и собственной невиновности в чём-либо. Я – не преступник, чтобы пытаться замести какие-то следы. Оперативник долго рылся в моем компьютере. Его помощник нашёл в сейфе конверт с семью тысячами рублей и приходными квитанциями астрономического форума «СибАстро», который мы проводим в Новосибирске каждый сентябрь. Он долго перекладывал конверт с места на место, видимо оценивая тяжесть улики, потом всё же оставил на столе. Но папку с документами автономной организации изъяли. Я был по совместительству руководителем этой организации. Забрали ещё несколько документов, среди которых была расписка в том, что я уплатил 60 тысяч рублей за астрономический прибор – универсал АУ-01. Конечно, теперь я понимаю, что нужно было делать копии изъятых материалов, я имел на это полное право, но в голове тогда был полный хаос.
Вспомнилось, что ещё в июне прошлого года в планетарий пришла странная бумага из отделения полиции. Предлагалось подать им список всех сотрудников с должностями и контактными данными. Я написал тогда на этой бумаге – «что за бред?» – и передал своему помощнику Александру для выяснения. Теперь, задним числом стало понятно, что это было первым предупреждением. Одновременно оперативники рассылали письма партнёрам планетария, устанавливая наши взаимоотношения. Через несколько дней после обыска один из партнёров позвонит мне и даже пришлёт копию запроса. Из этого письма я узнаю точную дату открытия моего дела – 21 июля 2017 года. Значит, начиная с того времени, в течение полугода за мной велось наблюдение. Бр-р-р, даже противно об этом думать.
О серьёзности намерений этих людей, сотрудников Отдела по экономической безопасности и противодействию коррупции (раньше называемом ОБЭП) отделения полиции № 6 Октябрьского района города Новосибирска, я узнал на следующий день. Знакомый мне парень после звонка на чужой телефон тайно встретился со мной. Он рассказал мне нечто такое, что показалось полным абсурдом. Просто не укладывалось в голове, что такое возможно в наше время. Ведь сейчас не 37-й год! Он рассказал, как его задержали на улице и увезли в отдел, где долго допрашивали и запугивали, вынуждая написать донос на меня. Парень этот – обычный человек, который ничего дурного не имел против меня, мы с дружеским участием относились друг к другу, обсуждая при редких встречах вопросы сотрудничества. У него есть семья, ребёнок, бизнес. Он не хотел оказаться за решёткой и не смог устоять. Он подписал то, что от него требовали – якобы он лично дал мне взятку. Хотя дело заключалось совсем в другом – он брал в планетарии в аренду кинокамеру для съёмки и просто оплачивал эту аренду. Эти деньги оперативники, руководствуясь весьма извращённой логикой, решили назвать взяткой. Конечно, случившееся можно было бы назвать подлостью или предательством со стороны этого парня. Но мы не знаем, как каждый из нас поведёт себя в той или иной экстремальной ситуации, поэтому и не можем осуждать других. Я благодарен моему другу хотя бы за то, что после пережитого потрясения он нашёл в себе мужество сообщить мне о произошедшем.
