— Одну минуту, Амелия, — вежливо, но твердо прервал ее Люпин. — Сперва мне бы хотелось узнать, по какой причине мистер Скримджер заинтересовался нашим делом?

— У меня сотрудник пропал, — резко сказал тот. — Этого что, недостаточно?

— И близко нет, — все тем же ровным тоном возразил Люпин.

Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, а затем Скримджер вдруг как-то расслабился и, откинувшись на спинку стула, хмыкнул.

— Здоровая паранойя. Уважаю. Хотите правду? Мне не все равно, что будет с этой страной. Мне никогда не нравился Альбус Дамблдор. И если этот старый паук что-то затевает, я хочу знать об этом. Дайте мне железные доказательства его преступлений, и я составлю такое обвинение, что Визенгамот в полном составе хватит инфаркт от ужаса.

— До вынесения приговора или после? — живо заинтересовалась Кэти и обвела взглядом уставившихся на нее собеседников. — Что? Это, между прочим, важно!

Этот неожиданный пассаж окончательно разрядил атмосферу, заставив Люпина усмехнуться, а Скримджера сдавленно фыркнуть, после чего разговор продолжился уже в более доброжелательных тонах.

— Я с самого начала подозревал, что с теми нападениями все не так просто, как кажется на первый взгляд, — признался Руфус, тяжело вздохнув. — Уж слишком очевидная картинка вырисовывалась. Кто-то очень хотел выставить все это заплесневелой местью бывших сторонников Волдеморта, и большинство действительно поверило в это. Даже я в конечном итоге начал сомневаться, но когда пропал Кингсли, а Амелия поделилась со мной теми материалами, которые раскопала…

— Но этих материалов недостаточно для возбуждения дела, так? — Люпин слегка наклонил голову.

— Даже для проверки, — поморщился Скримджер. — Пока это всего лишь сводка никак не связанных друг с другом несчастных случаев. А для того, чтобы свалить такого титана, как Дамблдор, нужны неоспоримые факты. Свидетели, документы, хоть что-то, за что можно зацепиться!

— Мы с Кэти разыскали нескольких пострадавших из списков Амелии, — без особого энтузиазма сообщил Люпин. — Никто из них ничего не помнит о том, что с ними произошло. Пока понятно лишь, что на их магию было оказано некое воздействие. Причем разное — кто-то почти полностью лишился своих способностей, а у кого-то наоборот заметно увеличился потенциал. Скорее всего, Дамблдор ставил над ними какие-то эксперименты, но я даже приблизительно не представляю, чего он пытался добиться…

— Честно говоря, это меня сейчас интересует меньше всего, — сквозь зубы процедила Амелия. — А вот то, что он превратил школу в базу для своих исследований, да еще использует детей, как расходный материал…

— Ясно, что старик тщательно подчищает хвосты, — рыкнул Скримджер. — И его выбор подопытных тоже объясним, сироты и магглорожденные — наименее защищенная прослойка общества. За них некому заступиться. Но кое-где он все-таки просчитался, как в случае со знакомой Амелии, а значит, он не застрахован и от других ошибок.

— Да, но мы не можем ждать, пока он снова ошибется! — возмутилась Амелия. — Сколько еще детей пострадает прежде, чем это случится?

— Именно, — спокойно сказал Скримджер. — Поэтому нам и нужно достать доказательства его деятельности как можно быстрее, но отсюда мы не сможем ничего сделать. Нам нужен человек в Хогвартсе. Кто-то, кто сможет дать нам информацию изнутри.

— Руфус, внедрять своего человека в замок рискованно, — Боунс сцепила руки в замок. — Кингсли уже попытался провести расследование изнутри, и где он теперь?

— Я не говорю о внедрении, — возразил Скримджер. — Новый человек только вызовет у Дамблдора подозрения. Нет, нам нужен кто-то из тех, кто давно работает в школе. Кто-то близкий к директору…

— И кто это может быть, если мы даже не знаем, есть ли у Дамблдора сообщники среди преподавателей? — спросила Амелия.

А Люпин, внимательно слушавший их разговор, внезапно задумчиво посмотрел на Кэти. Та, почувствовав на себе его взгляд, обернулась, вопросительно приподняв брови, а затем недоумение на ее лице сменилось недоверием.

— Нет… — медленно протянула она, словно не веря, но потом вгляделась в его лицо и категорически тряхнула головой. — Рем, нет!

— Кэт…

— Нет! Ты не можешь просить меня об этом! — она гневно сверкнула глазами.

— Не могу, — с какой-то неясной грустью согласился Люпин. — И даже пытаться не буду. Но, Кэт, сейчас это может быть наш единственный шанс. В Хогвартсе три сотни детей, почти треть из них — магглорожденные, которые в любой момент могут оказаться под ударом. Ты же видела тех людей… Видела списки пропавших и погибших…

Амелия и Руфус переглянулись. Кэти скрестила руки на груди, будто защищаясь, и отвела взгляд. А Люпин ласково коснулся ее плеча.

— Я уже сказал, я не буду настаивать, — тихо сказал он. — Ты должна сама принять это решение.

— Да с чего ты вообще взял, что это шанс? — раздраженно спросила Кэти, дернув плечом. — Откуда ты знаешь, что она не на стороне Дамблдора?

— Я не знаю, но мне кажется, она не такой человек, — осторожно заметил Люпин.

— О, да! Просто ангел небесный! — прошипела Кэти.

— Не ангел. Но она вряд ли причастна к экспериментам над детьми. И главное, она на многое готова ради тебя…

— На словах!

— Но ведь ты не давала ей шанса доказать это делом.

Кэти открыла было рот, но потом шумно выдохнула и прикрыла глаза. Несколько мгновений она молчала, будто борясь с собой, а затем открыла глаза и посмотрела на терпеливо дожидающегося ее решения Люпина.

— Ладно, — почти выплюнула она. — Но я тебя ненавижу.

— Спасибо, — Люпин улыбнулся и коротко поцеловал ее в висок, а затем повернулся к настороженно переглядывающимся собеседникам. — Кандидатура Минервы МакГонагалл нам подойдет?

Амелия растерянно моргнула.

— Минерва? — она перевела взгляд с Люпина на Кэти. — А что… вас что-то связывает?

— Ничего! — мгновенно отрезала Кэти, но снова почувствовав руку Ремуса на своем плече, закатила глаза и неохотно протянула. — Технически — только технически! — она моя… бабушка.

Последнее слово было произнесено с таким нескрываемым отвращением, что Амелия невольно вздрогнула, а Скримджер чуть удивленно дернул бровью. Кэти, заметив это, едко ухмыльнулась.

— Что, господин я-все-про-всех-знаю, эту незначительную деталь ваши информаторы прошляпили?

***

Кэти было семнадцать, когда на пороге ее небольшой комнатки в общежитии появилась высокая сухопарая женщина в слегка старомодном твидовом костюме и с собранными в строгий пучок седыми волосами.

На вполне закономерный вопрос: «чем могу помочь?» незнакомка отреагировала странно. Ее светло-голубые глаза начали стремительно наполняться слезами, а голос, когда она заговорила, заметно дрожал.

— Вы Кэтрин? Кэтрин Грэйбек?

А получив утвердительный ответ, внезапно тяжело прислонилась плечом к косяку двери и, достав из кармашка пиджака белый носовой платок, спрятала в нем лицо.

Совершенно растерявшаяся Кэти, резонно предположив, что у странной посетительницы что-то случилось, осторожно предложила ей войти и, усадив за небольшой столик у окна, налила стакан воды.

А когда незнакомка более-менее успокоилась, так же осторожно поинтересовалась, в чем, собственно, дело. Женщина, всхлипывая через слово и безостановочно промокая глаза платком, представилась Минервой МакГонагалл, сообщила, что приехала из Шотландии, после чего подняла покрасневшие глаза на Кэти и прошептала:

— Я искала тебя…

— Искали? — переспросила все еще недоумевающая Кэти. — Зачем?

— Я виновата перед тобой… Я виновата перед твоей матерью… Если бы я проявила твердость, если бы нашла в себе силы пойти против мужа, я…

Она продолжала едва слышно бормотать что-то сквозь слезы, а Кэти, начавшая понимать, в чем дело, почувствовала, как кровь отхлынула от лица.

О своей матери она слышала лишь со слов Фенрира, а тот и сам знал не много. Лишь то, что у нее было красивое имя Диана и очень короткая, печальная судьба, в которой отчасти были виновны ее родители, отрекшиеся от дочери и фактически выгнавшие ее из дома.